Костиков: «Кто вернётся на шоссе Энтузиастов?»

На самом деле бывший Владимирский тракт, по которому ссыльных гнали в Сибирь, получил это название в 1919 г. В советские годы на этой улице было выстроено множество заводов и исследовательских центров.

Сегодня в заводских цехах разместились торгово-развлекательные центры. Остатки исследовательских институтов и предприятий едва сводят концы с концами, а устарелая продукция не находит спроса. Нынешний вид шоссе Энтузиастов - наглядная иллюстрация того, что запущенный в 1991 г. движок новорусского капитализма неожиданно быстро выработал свой ресурс.

Такие «спецы»

Власть вроде бы понимает это. Всё чаще слышатся призывы к инновационной политике. Но наши бизнес-механики не спешат открывать кошельки. Они привыкли к быстрому спекулятивному навару, к 100-200-процентной прибыли, и не хотят вкладывать собственные деньги в долгие проекты.

Опасаясь сползания в зону стратегической отсталости, власть готова дать ресурсы на инновации. Но «вдруг» обнаруживается, что для инновационной политики недостаёт специалистов. Налицо перепроизводство фокусников по прилипанию денег к рукам - тех, кто умеет «наварить», «отмыть», «обналичить», «зафиксировать прибыль», «освоить откат», «вывести бабки в офшор» и т. д. Но катастрофически не хватает тех, кто умеет технически обихаживать заводы, плотины, лаборатории. Авария на Саяно-Шушенской ГЭС, коллапс отечественного автопрома и машиностроения, засилье импорта - очевидное следствие этих перекосов. Нас призывают заменить старые «лампочки Ильича» на новые, экономичные. Но, когда приходишь в магазин, обнаруживаешь, что все инновационные лампы китайского производства.

По оценке специалистов Института мировой экономики и международных отношений, из России с 1990 г. выехало около 1 млн специалистов. Сейчас они работают на заводах, в исследовательских центрах и лабораториях США, Западной Европы, Канады, Австралии. Неудивительно, что все Нобелевские премии проходят мимо нашего носа. А нашими героями становятся япончики, тайванчики и представители фанерной попсы.

Приговор

Известный поэт, бард и потому почти неизбежный диссидент А. Галич, оказавшись в изгнании в Париже, написал пронзительную по горечи и любви к России песню «Когда я вернусь...»: «Когда я вернусь, засвистят в феврале соловьи…» Его тоска была понятна. При всех ограничениях свободы и очередях за яйцами и апельсинами из СССР лучшие люди не уезжали. Их изгоняла власть. За правду, за нежелание терпеть отсутствие свободы, за то, что им обрыдла советская демократия с её «руководящей ролью КПСС». Всем хотелось перемен.

Но перемены обернулись не только свободой, но и драматическими неожиданностями. Как только продырявился железный занавес КГБ, уезжать стали не диссиденты, а лучшие кадры: учёные, инженеры, изобретатели - образованные, талантливые, инициативные.

Сегодня страна медленно отходит от шока 90-х. Меньше стало нищеты, бандитизма, обманных пирамид. Превратились в анекдоты «политические загогулины», приведена к кремлёвской присяге «семибоярщина». Хотя и тускло, через фаланги ОМОНа, но всё-таки «светит нам солнце свободы». Да и славный тандем «нам путь озарил».

Но лучшие умы возвращаться не торопятся. Хуже того, по данным социологического Левада-центра, за границу на постоянное место жительства хотели бы уехать 13% взрослых россиян. Ещё хуже: более 30% опрошенных родителей хотели бы, чтобы их дети учились, жили и работали за границей. Что это? Приговор? Но кому? Политической системе? Власти? Или элите, так и не разучившей песню «С чего начинается Родина…».

Ситуация меняется. Уехавших не называют, как в сталинские времена, предателями, ренегатами, иудушками. К разбежавшимся по всему миру русским мозгам взывает страна, напуганная деградацией интеллектуального и культурного уровня. Зовёт президент, настроенный на инновационный путь развития; зовёт премьер, понимающий, что без «спецов», с одними Кудриными и силовиками наладить выпуск собственных лампочек не получится. «Большие надежды мы возлагаем на интеллектуальный потенциал наших соотечественников, которые по разным причинам оказались за границей», - говорил на днях Дмитрий Медведев на открытии международного форума по нанотехнологиям.

А куда я вернусь?

Хорошие слова! Но как залучить людей, привыкших за годы работы за границей к высоким зарплатам, новейшему уровню лабораторного оборудования, к удобному быту. А главное - к тому, что для успешной карьеры совсем необязательно стоять, как в России, с ложкой у начальственной ж… (так уж у нас грубо выражается народ).

Специалисты, пишущие в «Аргументы и факты» из-за границы и взвешивающие шансы на возвращение, часто говорят о том, что материальный фактор для них не всегда самый главный. Отпугивают неспособность российской экономики и науки потреблять инновации, бюрократическая система продвижения открытий. Удивляет непрестижность научной и инженерной карьеры. Среди причин нежелания возвращаться называется и устарелость «научного железа». В США и Европе целые классы оборудования были выведены из оборота ещё в 90-е годы прошлого века. Наши учёные и студенты вынуждены работать в лабораториях, большая часть которых была оснащена ещё в доперестроечные времена.

*   *   *

Дело, увы, не только в «железе». Уехавших настораживают странности складывающейся в стране политической системы. «В России образуется удивительный сплав худшего из того, что предлагает капитализм, и того, что осталось от пещерного коммунизма, - пишет в «АиФ» инженер-судостроитель из Гамбурга Николай Ситников. - Я уехал из СССР при Горбачёве, когда в Конституции ещё существовала знаменитая 6-я статья о руководящей роли КПСС. И куда же меня теперь зовут? Выходит, что под ту же «шестую статью».

Ну что тут возразишь? Разве последние выборы с «триумфальной победой» «Единой России» не продемонстрировали (в том числе и соотечественникам за рубежом), что единственная «нанотехнология», которую освоила власть, - это сливать все общественные молекулы в одну политическую колбу.

Читайте также: 

Остались ли в России умные люди? Или все они уже переехали в Америку, Германию, Великобританию...

Кому пиар, кому трагедия