В нашем обществе принято защищать слабых. Таковыми, в зависимости от контекста, могут быть и женщины с маленькими детьми, и люди пожилого возраста, и крупные бизнесмены, ворочающие миллиардами и не платящие с них налогов. Последние с успехом прикидываются обездоленными с утра 9 февраля — с того самого дня, когда некоторые из их нажитых непосильным трудом ларьков и павильонов у станций метро превратились в пыль истории.
Владельцы ларьков или криминальные элементы?
Если присмотреться к собственникам зачищенных на прошлой неделе объектов самостроя, то выяснится, что у многих бизнесменов — криминальное прошлое или сомнительные связи. Так, снесённые торговые постройки у метро «Сокол» принадлежали некоему Фазилю Измайлову. Москвичи, порывших на задворках памяти, припомнили, чем он знаменит. Родством с Тельманом Исмаиловым: бывшему владельцу Черкизовского рынка Фазиль приходится братом.
Демонтированные помещения над павильоном станции метро «Сухаревская» (точнее, большая их часть) принадлежали компании «Зодчий-98», акционером которой числится Марат Янбухтин, гендиректором — Григорий Рабинович. В 2014 г. испанская газета ABC в статье про коррупцию в России предполагала, что Рабинович может входить в таганскую преступную группировку. Сегодня его ищут полицейские Латвии: известен факт возбуждения уголовного дела в отношении Рабиновича Г. Л. прокуратурой Латвийской Республики по расследованию финансовых и экономических преступлений.
Попавшими под снос павильонами у «Кропоткинской» — пятью строениями и общественным туалетом — владела семья Азизянов. Алан Азизян (Давыдов) до 2011 г. был женат на дочери бизнесмена Сергея Михайлова по кличке Михась, который в конце 1990-х провёл два года в швейцарской тюрьме по обвинению в участии в солнцевской преступной группировке.
Неуязвимые «малыши» или воротилы бизнеса?
Так при чём тут малый бизнес, о проблемах которого говорит несистемная оппозиция? В том-то и дело, что ни при чём… Мы видим, что среди тех, кто с 8 на 9 февраля попрощался со своими киосками, есть очень крупные фигуры в сфере предпринимательства, у которых разобранные ларьки далеко не единственный источник дохода. Среди хозяев снесённых павильонов числятся владельцы крупных торговых центров и процветающих ресторанов столицы. И именно по той причине, что эти люди столько лет (благодаря «связям») были неуязвимыми, они до последнего не верили, что кто-то рискнёт снести их как бы собственность.
В середине 2000-х годов торговые объекты начали строить семьи Захаряевых, Исаковых и Ашуровых. По некоторым подсчётам, у них в управлении и собственности более 70 тыс. кв. м коммерческой недвижимости, среди которых есть торговые павильоны в разных районах Москвы. Часть этих объектов также отправилась под ковш 9 февраля.
Как не вспомнить «Дилинг Сити» — компанию, контролирующую 436 киосков? Ей достались места из-под «Русского бистро». Последнее кафе этой сети «чисто русской еды» закрылось в 2004-м, после чего на их месте возникли торговые павильоны. Да, одним из владельцев «Русского бистро» был Игорь Малышков — сын Владимира Малышкова, возглавлявшего в то время Департамент потребительского рынка и услуг Москвы и частенько игравшего в футбол с одним из собственников «Дилинг Сити» Алексеем Чудаковым. Ничего криминального, только дружеские связи? А семья Чудаковых, кстати, владеет ещё и торговым центром «Александр Лэнд», построенным на месте рынка в Бибирево…
Ну и ни для кого не секрет, что собственником торгового центра «Пирамида» на Тверской является один из самых первых предпринимателей, кто начал открывать ларьки в российской столице, Владислав Васнев. В 1996-м он взял в аренду подвал редакции «Известий» на 20 лет. Там открылся «Тверской пассаж», который сейчас не работает. А рядом с «Известиями» Васнев построил торговый центр «Пирамида», 24 февраля этого года ожидающий сноса.
И теперь главный вопрос — как они узаконили свои павильоны? «Используя кривые схемы, — уверен глава Департамента торговли и услуг Москвы Алексей Немерюк. — Одна из разновидностей таких схем выглядит так. Город в 1990-е годы выделил предпринимателю землю под установку некапитального нестационарного объекта. Стороны заключили договор на пять лет. Коммерсант поставил павильон, допустим, 20 квадратных метров, быстренько обложил его кирпичом. После этого заказал некое экспертное заключение, в котором зафиксировал, что это капитальное сооружение. После этого получил у специалиста БТИ выписку из технического паспорта. Дальше приходил в регистрационную палату со всеми этими документами — договором на строительство некапитального объекта, экспертным заключением и т. д. И получал свидетельство на право собственности. Потом коммерсант убирал документ и спокойно ждал пять лет, которые у него были по договору. По истечении срока город требует убрать объект. Но товарищ достаёт свидетельство и говорит: «У меня уже объект недвижимости, оформлена собственность, и его никто тронуть не может». Город идёт в суд. А суд отвечает: «Свидетельство выдано три года назад, и срок исковой давности истёк, поэтому все свободны». И так было до сентября прошлого года, когда приняли поправки в ст. 222 Гражданского кодекса. Она вкратце гласит: у вас может быть право собственности на самострой, но, если город изначально не выделял эту землю под капитальное строительство, тогда можно освободить этот земельный участок от объекта самовольного строительства. У исполнительной власти все компетенции на это есть».
И город продолжит борьбу с мифическим «малым бизнесом». Как уже рассказывал «АиФ», существует и другой (долгосрочный) перечень столичного самостроя. И в нём на сегодняшний день ещё порядка 1200 адресов.
