Бытует мнение, что генплан 1935 является развитием идей великого архитектора А. Е. Шусева, который создал свою концепцию развития Москвы ещё в 1923 году. На самом деле такое сравнение не вполне правомерно. Шусев видел Москву как город-сад, предлагал разбить территории на чёткие зоны, при этом сохранив большинство исторических зданий в центре, а также увеличить зелёные насаждения. Общественный центр архитектор предлагал перенести в Петровский парк, Кремль сделать музеем, а городу придать конусообразный вид. Этот план был резко раскритикован в 1924–1925 годах, и только строительство мавзолея Ленина спасло Шусева от лагерей.
Революционное градостроительство
Сталинский генплан 1935 года, с одной стороны, отвергал проекты сохранения Москвы как города-музея, и с другой стороны — проекты, предлагающие полностью снести сложившуюся застройку и построить на её месте новые дома. В плане было указано, что «при определении плана Москвы необходимо исходить из сохранения основ исторически сложившегося города, но с коренной перепланировкой его путём решительного упорядочения сети городских улиц и площадей». Интересно также, что население Москвы, согласно планам развития города, предполагалось ограничить 5 миллионами человек, а территорию расширить с 285 до 600 квадратных километров. Также планировалось строить в черте города только те предприятия, которые должны обслуживать городские нужды: хлебозаводы, холодильники и т. д. Интересно, что согласно плану 1935-го года, Москву должны были огибать два кольцевых судоходных канала, а излучину Москвы-реки предлагалось спрямить. Каналы должны были объединить Москву с главными реками страны, а город мыслился как «Порт пяти морей».
Конец «изогнутых улочек»
В ходе перепланировки Москвы 1930-х годов большинство центральных московских улиц были расширены, выпрямлены, и это изменило облик города до неузнаваемости. Генплан ввёл в городское планирование понятия «Магистраль» и «Шоссе», которые отличалась от улицы тем, что являлись в первую очередь транспортными артериями, а не пешеходными зонами. И если Есенин в стихотворении 1922 года писал о «московских изогнутых улицах», то Москва 1930-х стала городом широких дорог, больших скоростей и прогресса.
Расширяя улицы, архитекторы не жалели исторических зданий, и именно со сталинской эпохой связаны одни из самых крупных потерь памятников архитектуры за всю историю Москвы. Практически полностью была снесена Китайгородская стена, формировавшая целый городской квартал, уничтожена Сухарева башня, Успенская церковь в Котельниках и церковь Николая Чудотворца «Большой Крест», Симонов и Страстной монастыри, а на улице Горького были изменены практически все фасады. Старинные здания, которые всё же было решено сохранить, по специальной технологии переносились за черту автомагистрали.
Садовое кольцо без садов
Изменились и зелёные насаждения. В сущности, реконструировать город начали с того, что вырубили все деревья на Садовом кольце, и от них осталось только название. С другой стороны, к озеленению города архитекторы 1930 годов предъявляли гораздо более серьёзные требования, чем сегодня. План предполагал, что на одного жителя квартала должно приходиться 10 квадратных метров зелёных насаждений, а Садовому кольцу всё-таки была возвращена часть рекреационных зон, которая была уничтожена уже в постсоветский период.
Сталинская классика
Взамен уничтоженных зданий началась полномасштабная стройка. Так появились новые здания, ставшие сегодня привычными: Жилой дом на Моховой, 13, здание Ленинской библиотеки, здание Госплана (арх. А. Я. Лангман) и гостиница «Москва», Дом на набережной, Театр Советской армии и многие другие.
Война помешала реализовать план в первоначальном виде, а после войны строительство шло с большими коррективами. На смену сталинскому классицизму пришёл сталинский ампир, в Москве появились новые доминанты — высотные здания, а снос храмовых комплексов был приостановлен: во многих из них, уже лишённых крестов и куполов, разместились различные организации. Например, в здании храма Николая Чудотворца на Долгоруковской улице сначала располагался Центральный антирелигиозный музей, а позже — киностудия Союзмультфильм.
Исчезнувший город
История не терпит сослагательных наклонений, и говорить о том, оправданы ли были такие изменения древней русской столицы, сегодня очень сложно. Справедливости ради нужно упомянуть, что в реформационные эпохи правители очень редко считались с исторической ценностью московских зданий. Чего стоит хотя бы проект архитектора Василия Баженова, который для строительства «Форума Великой Империи» планировал полностью снести кремлёвские стены и получил на это разрешение от Екатерины II.
История Москвы стала делиться на «до» и «после» Сталинского генплана, а москвичи внезапно почувствовали, что город, в котором прошли их детство и молодость, исчез. В. Катаев в книге воспоминаний «Алмазный мой венец» так вспоминал об этих изменениях: «Какая странная пустота открылась передо мной на том месте, где я привык видеть Водопьяный переулок. Его не было. Он исчез, этот Водопьяный переулок. Он просто больше не существовал. Он исчез вместе со всеми домами, составлявшими его. Как будто их всех вырезали из тела города. Исчезла библиотека имени Тургенева. Исчезла булочная. Исчезла междугородная переговорная. Открылась непомерно большая площадь — пустота, с которой трудно было примириться. Реконструкция знакомого перекрёстка была сродни выпадению из памяти. В Москве уже стали выпадать целые кварталы. Потом наступила более тягостная эпоха перестановки и уничтожения памятников. Незримая всевластная рука переставляла памятники, как шахматные фигуры, а иные из них вовсе сбрасывала с доски».
Готическая Москва. Откуда в столице взялись «варварские» здания? 
От Золотой до Ленивки: парадоксальная этимология привычных названий 
Метро и скоростной трамвай. Когда Москва станет городом без пробок 
Новые спортивные арены Москвы. Инфографика 
