В Донбассе даже изначально мирный репортаж может закончиться гибелью его автора, а от смерти здесь зачастую спасает лишь чудо. О чудесах нам рассказывают в храме святого Александра Невского в поселке Александровка, что близ Донецка. «Нас здесь Бог охраняет. Восемь лет постоянных обстрелов, а все летит рядом. Чудо, что ни разу в храм не попало. Одна лишь мина легла совсем недавно посреди двора, но все живы», — делятся послушники храма.
Оглянувшись вокруг, в чудеса верится с трудом. Неразорвавшиеся снаряды «Града» на улицах, стены зданий, посеченные осколками от мин, и сами дома, порой разрушенные до основания. Таким предстал перед нами поселок Александровка, что вот уже восемь лет считается прифронтовой зоной. Путь сюда от центра Донецка занимает не больше получаса и лежит через многострадальный Петровский район республиканской столицы. В свое время знакомый родом с Петровского района рассказывал мне, что в Донецке существует свой тип внутренней городской миграции, когда жители окраин, находящихся под обстрелами, переезжают в центр. Однако последние недели даже жизнь в центре города не гарантирует безопасности никому. Чего уж говорить об Александровке.
ВСУ в паре километров
Поселок граничит с одним из основных укрепрайонов ВСУ под Донецком — Марьинкой. О происходящем там поступает различная информация. По одним данным, союзные силы метр за метром продвигаются по поселку, по другим — ситуация пока находится в статичном положении. Чтобы убедиться в том, что за Марьинку идут жестокие бои, достаточно приехать в Александровку. Свист украинских мин над головой, шум низко летящих Ка-52, уничтожающих укрепления ВСУ, и отсутствие воды — вот будничная рутина для оставшихся в поселке жителей. В поселок едем неслучайно. Бойцы одной из частей армии РФ, что участвует в сражениях за Марьинку, решили организовать подвоз воды для местных жителей. В дороге нас сопровождает эффектная блондинка — военнослужащая армии РФ со звучным позывным Белка. Уроженка Донбасса сначала служила в народной милиции ДНР, но затем вступила в ряды армии РФ.
«Местные жители живут здесь с 2014 года под постоянными обстрелами. Здесь нет воды, проблема с продуктами. Раньше мы возили сюда продуктовые наборы, но затем поняли, что потребность в воде у местных гораздо больше. Теперь регулярно приезжаем в Александровку два раза в неделю. Воду берем в одном из источников под Донецком», — рассказывает наша спутница.
Армения и Азербайджан вместе
Пятитонный армейский водовоз с буквой Z на кузове заворачивает на улицы Александровки. За стеклом относительно целые дома, что кажется удивительным. За рулем КамАЗа Армен. Уроженец города Гюмри, он уже больше 30 лет живет в России и давно служит в рядах армии РФ. Его напарник Садрудин из Азербайджана. Оба давно приняли гражданство РФ, служат в рядах российской армии и давние друзья. Общаясь с ними, я не мог не спросить об их отношении к конфликту за Карабах между Арменией и Азербайджаном. Друзья в один голос мне говорят, что между собой они эту тему не обсуждают. В их многонациональной дивизии служат уроженцы со всего постсоветского Кавказа и никаких конфликтов, несмотря на политическую обстановку в мире, у них нет.
Армен говорит, что вполне себе мирный развоз воды может легко обернуться трагедией. «Это мы с вами знаем, что у нас в баках вода для мирных жителей. С высоты же полета украинского беспилотника, которых в небе немало, мы выглядим как машина с топливом. Для них мы лакомая цель. На бензовозы ВСУ устраивают настоящую охоту. Поэтому, работая в Александровке, мы стараемся подолгу не задерживаться в одном месте, чтобы избежать скопления людей, а значит, и возможной трагедии. Их артиллерия утюжит поселок регулярно. Впрочем, надолго задержаться у нас и не получается. Воду местные разбирают за несколько часов», — говорит Армен.
Работа украинской артиллерии по Александровке и впрямь не прекращается ни на минуту. Свист мин над головой слышен отчетливо. В ответ с позиций работает артиллерия союзных сил. Периодически небо разрывает характерный звук лопастей вертолета. Это наши Ка-52 наносят точечные удары по укреплениям националистов. Присутствие же вражеских коптеров в небе мы ощутим на себе несколько позже, когда на свой страх и риск отправимся взглянуть на то, что осталось от местной животноводческой фермы.
От школы остались руины
Армейский грузовик с водой делает уже третью остановку. На этом раздача воды заканчивается. Говорим до свидания нашим новым друзьям Армену и Садрудину. Еще один наш сопровождающий по имени Александр предлагает прокатиться в центр Александровки и взглянуть, что ВСУ сделали с только что отремонтированной школой. Центральные улицы поселка олицетворяют собой отношение украинских военных к территориям Донбасса и их жителям. На третьем этаже здания школы огромная дыра. Снесена стена, за которой виднеется часть уцелевшего и совсем недавно выкрашенного актового зала. К учебному году в Александровке, несмотря на непрекращающиеся обстрелы, все же готовились, но теперь начать его уже не представляется возможным.
«Школу они уничтожили, но, как вы видите, всю разбить не смогли. А вот с фермой, что ближе к их позициям, позабавились по полной. На прошлой неделе они ее утюжили трое суток подряд. Причем там военных не было с 2014 года. То есть тогда по ней не били, но решили уничтожить ее сейчас. Несколько суток там коровы и свиньи стояли под обстрелами. Работники фермы просто не могли приехать. Когда чуть стихло, оставшихся животных смогли вывезти», — говорит Александр.
Груды смертельного чугуна
Он, привыкший к ежедневной реальности, в которой, выйдя из дома утром, ты можешь обратно уже не вернуться, предлагает мне съездить на ферму. Стоящие рядом военные нас отговаривают — артиллерия украинцев сегодня работает особенно активно. Риск попасть под обстрел велик. Мой журналистский интерес перевешивает возможную опасность, и мы с Сашей прыгаем в мой повидавший виды «Хендай Акцент».
Ферма в пяти минутах езды. Окраина Александровки. Впереди открывается вид на бесконечные поля Донбасса, где местами можно заметить сгоревшую технику и покореженные опоры ЛЭП. Постулат о том, что свою мину ты не услышишь, я запомнил, наверное, на всю жизнь. Слишком часто мне его говорили. Но опробовать это на практике мне удалось сегодня впервые. Звук нашего мотора вдруг перекрыл шум разорвавшегося метрах в 20-15 снаряда. Это шокирует и оглушает. Руки начинают предательски дрожать, а разрывы где-то позади становятся чаще. Чувствуешь удивительную беспомощность перед этими грудами чугуна с запалом, что сыплются с неба, а ты не способен даже предугадать, куда упадет следующая. Даю газу, и быстро сворачиваем в один из разбитых цехов фермы. Пережидаем в яме, прямо под разбитым трактором. Обстрелы не прекращаются.
Уже позже от солдат узнаем, что любая гражданская машина на том направлении становится мишенью для ВСУ. «С той стороны по нам часто снайперы работают. Приезжают также на гражданских машинах. Занимают позиции. Местные-то знают, что соваться в сторону фермы сейчас гиблое дело, прилетит. А вы вот полезли. Хотите, чтоб о вас некрологи потом по всему интернету писали?» — стыдит меня немолодой человек в камуфляже.
В этот раз повезло. Обошлось без некрологов. Александровку покидаем в приподнятом настроении и с надеждой, что неприятный урок усвоен и в будущем советы бывалых все же перевесят неуемное журналистское любопытство.
