Бывший морпех армии США, военный аналитик Скотт Риттер стал известен незадолго до вторжения в Ирак в 2003 году, когда он публично оспорил позицию Вашингтона, заявив, что у Саддама Хусейна нет оружия массового поражения. Сейчас эксперт рассказал aif.ru о том, как наемники из стран НАТО помогают ВСУ, будет ли применено ядерное оружие и чем отличается подход Минобороны РФ от того, что делал он во время операции «Буря в пустыне».
«Россия в начале СВО меня удивила»
— Скотт, вы стали известны у нас в том числе благодаря высокой оценке российской армии. Последние события на фронте эту вашу оценку не изменили?
Скотт Риттер: — Нет, совсем нет. Я из морской пехоты, и мы гордимся тем, что являемся, как мы уверены, лучшим военным подразделением в мире. Однако даже у нас бывают ошибки, мы тоже спотыкаемся, иногда терпим тактические неудачи. Но показатель профессионализма не в безупречности, а в способности учиться на ошибках: адаптироваться, преодолевать, упорствовать. Именно это, похоже, и делают российские военные.
Мое восхищение вашими военными началось еще в советские годы, когда Россия и США считались соперниками. Но я уважал профессионализм советских воинов. Я тогда уже служил в морской пехоте, и нас тренировали с поправкой на это противостояние. И я хорошо запомнил аксиому — когда ты перестаешь уважать противника, он победит тебя на поле боя.
Признаюсь, я был удивлен тем, как Россия начала специальную военную операцию. Не было никакой стратегической кампании в воздухе, наподобие начала операции «Буря в пустыне» в Ираке в 1991 году. Я в ней участвовал и видел, насколько эффективны грамотные воздушные атаки. Авиация поразила все цели. Мы уничтожили иракскую армию за 100 часов!
Мне казалось, что у России будет аналогичный подход, и авиация будет бить по инфраструктуре. А это могло повлиять не только на победы в зоне СВО на Украине, но и на моральный дух украинцев. После чего Россия, мне казалось, должна применить уже наземные силы, свою военную доктрину, разработанную для победы над НАТО. А ее более чем достаточно для разгрома украинских сил. Их военный уровень находится где-то между старой советской доктриной и доктриной НАТО из-за восьми лет обучения под руководством натовских инструкторов.
Но Россия этого не сделала, она выбрала более мягкий подход. Власти России объясняют почему. Не могу сказать, что, будучи американцем, я понимаю концепцию украинского и русского славянского братства и связи, которые идут из поколения в поколение. Я могу прочитать об этом и понять в своей голове, но я не могу прочувствовать это своим сердцем.
Но в любом случае мне кажется, что некоторые предположения российского руководства оказались ошибочными. Например, о готовности украинских военных воевать. Я думаю, считалось, что во многих случаях украинские военные не будут воевать, а останутся в казармах. Недооценили готовность украинского правительства оказать сопротивление и мобилизовать украинское гражданское население. Я думаю, что были сделаны некоторые ошибочные предположения или, может быть, плохо разведка проведена, кто знает. Так или иначе, Россия оказалась в расслабленном состоянии, лицом к лицу с противником, который был настроен, наоборот, жестко. Украинцы были готовы драться. Русские уничтожили большую часть техники, которая была у украинских военных в начале конфликта, но им дали еще десятки миллиардов долларов — украинцы продолжают воевать.
«Не убирать ногу с педали газа»
— Не так давно Россия все же начала наносить удары по инфраструктуре, но в несколько ограниченном виде. Думаете, так и продолжится?
— Я, будучи американцем, не убирал бы ногу с педали газа. В течение следующих шести недель я бы отправил армию Украины в небытие, так же, как Соединенные Штаты сделали это в Ираке. Я не говорю об убийстве гражданских, но украинский народ должен знать, что это все серьезно. Еще совсем недавно украинцы в том же Киеве веселились, ходили в рестораны, жили светской жизнью. Так быть не должно.
С точки зрения Америки надо было сделать так, чтобы украинцы просыпались, безуспешно пытаясь включить свет. Спрашивали бы себя: почему света нет? Ответ: Зеленский. Пытались заправить машину... не получается. Почему? Зеленский. Пытались получить немного тепла, и не могли бы. Почему? Зеленский. Я считаю, такой подход должен был быть у российского правительства.
Но опять же, русские — профессионалы. Они гораздо лучше меня знают, почему воюют на Украине. Я исхожу из чисто военной точки зрения, а российское руководство исходит из того, что Украина и ее народ не являются врагами, что необходимо сделать все, чтобы смягчить ущерб украинскому народу, потому что в какой-то момент военные действия закончатся, и Россия хочет сделать так, чтобы братство народов продолжалось.
— Расскажите, как и зачем бьют по инфраструктуре и как вы это делали во время «Бури в пустыне»?
— Сначала вы изучаете отношения между нацией и армией, и поскольку в конечном итоге ваша цель — победа над армией, вы должны понимать, как военные взаимодействуют с нацией. Что в стране позволяет армии функционировать? У нас был термин — «центр тяжести». В Ираке таким центром был Саддам Хусейн и его окружение. Когда мы выбирали цели, мы старались, чтобы их ликвидация разрушила связь между центром тяжести и военными, и таким образом ослабляли военных.
Цели выбирали тщательно. Что стране позволяет функционировать? Например, тогда не было мобильников, только стационарные телефоны и телефонные линии. Важно ли, чтобы командир в Багдаде мог поднять трубку и поговорить с командиром в Кувейте? Это очень важно. Как сделать так, чтобы этого не произошло? Нужно атаковать эту телефонную инфраструктуру, чтобы этого не могло произойти. Или производство электроэнергии — это, помимо всего, поставка энергии на военный объект, промышленный объект или объект по производству ракет «Скад». Важно ли, чтобы ракеты «Скад» не могли производиться? Ответ — да. И мы уничтожаем электрогенератор. Очень важна способность врага двигаться вперед и назад по линиям коммуникаций. Мосты очень важны, поэтому мы сносим мосты, уничтожаем железные дороги, обычные дороги. Практически все становится легитимной целью.
Конечно, пытаешься не причинять вреда мирным жителям. Я знаю, у США плохая репутация в этом смысле, особенно в последние годы. Но я никогда не был так горд за Соединенные Штаты, как во время своей работы в ходе операции «Буря в пустыне». Я своими глазами видел, с какой тщательностью мы старались избежать жертв среди гражданских.
Часто говорят об «умных бомбах», то есть управляемых ракетах, но такой вещи не существует. Все бомбы — глупые, они все равно взрываются на большой площади. Ключ к «умному» поражению цели — в наведении. Мы во время «Бури» использовали наведение лазером, но иногда аппаратура подводила, сигнал не проходил, и бомба вмиг становилась глупой, летела куда хочет. Поэтому, даже если мы старались не причинять вреда мирным жителям, бывали случаи, когда наши бомбы, например, попадали на рынок и убивали сотни людей. А еще было такое, что мы сознательно нацеливались на здание, думая, что там одно, а оказывалось другое. Есть печально известный случай с бомбоубежищем Амирия, на которое мы сбросили четыре тысячи килограммов взрывчатки и лишь позже узнали, что там было обычное убежище. Там погибло 400 мирных жителей.
Это не то, чем можно гордиться, это ужасные вещи, но это последствия войны. Когда страны вступают в войну, гражданское население часто платит самую высокую цену. Россия сейчас усердно старается избегать жертв среди гражданского населения, но жертвы были бы в любом случае — и это одно из трагических последствий конфликта.
«Этот конфликт больше, чем просто конфликт России с Украиной»
— Как России остановить потоки вооружения, которые идут с Запада на Украину?
— Этот конфликт больше, чем просто конфликт России с Украиной, это конфликт России с коллективным Западом, как его называет Владимир Путин. Запад начал его, вводя огромные санкции. Опять же, я не должен говорить это для российской аудитории, но скажу: эти санкции не предназначены для того, чтобы навредить российскому правительству, они предназначены для того, чтобы навредить российскому народу. Они мешают вам работать. Останавливают работу вашей финансовой системы, ухудшают качество вашей жизни, хотят вас заморить голодом и сделать так, чтобы вы замерзли. Цель всего этого — заставить вас выйти на улицы и избавиться от Владимира Путина. Это их цель на протяжении многих лет.
Как остановить поставки? Опять же — Россия приняла решение, что не будет уничтожать все мосты. Простой морской пехотинец во мне говорит: надо разбомбить каждый мост, раздробить каждую магистраль, чтобы каждая дорога была разрушена, каждый мост был сброшен, каждая железнодорожная линия рухнула. А затем разбросайте мины повсюду вдоль границы. Будут ли люди страдать? О, да. Это будет некрасиво. Умрет много невинных, но во время военных действий, по большому счету, не бывает невинных. Тем не менее Россия заявила, что нет — мы этого не делаем.
Тогда вы должны использовать разведывательную информацию, различные каналы, в том числе агентов. Вы должны целиться по местам доставки и разгрузки оружия, а чтобы узнать, где эти места, использовать спутники и перехватывать сообщения украинцев. Видно, что Россия целится по этим складам. Идеальное ли это решение? Нет. Украинцы в итоге смогли выставить полсотни тысяч парней во всеоружии. Но сейчас украинская армия израсходовала часть этих ресурсов.
Теперь НАТО пытается дать им новую амуницию и оружие вместо того, что было уничтожено, и Россия препятствует этому, но, опять же, действует в определенных рамках. Должен вам сказать, это одна из самых благородных вещей, которые я когда-либо видел. Приносить в жертву свою кровь, чтобы сохранить жизнь населения страны, с которой сражаешься. Если вы эмоциональны, это способно растрогать.
«Гепарды» и «овечки»
— Много говорят о наемниках. Это правда наемники или просто переодетые солдаты армии США?
— Я думаю, что это действительно были наемники, когда украинцы только создали интернациональный легион. Тогда это в основном были люди, которые, возможно, когда-то служили в армии, которые дома не могли найти работу или разочаровались в мирной жизни. Может быть, некоторые из них верили в какие-то идеалы или думали, что все, что делает Россия — плохое, так что решили пойти сражаться за «хороших парней». Какими бы они ни были, я думаю, что Украина извлекала выгоду из пропаганды. Мол, смотрите: мир идет к нам, у нас 20 тысяч добровольцев со всего мира, пришли воевать за наше дело. Но их быстро убивали.
Потом НАТО начало поставлять больше высокотехнологичной техники, которая требует необходимой подготовки для того, чтобы грамотно ею пользоваться. Более сложной стала и украинская тактика на поле боя. Поэтому я думаю, что следующей волной иностранцев стали уже не простые наемники, а агенты ЦРУ, американский спецназ, возможно, британские коммандос, которые начали работать над созданием тыловой инфраструктуры. Возможно, они работали с американской и натовской разведкой, выявляли бреши в покрытии российских спутников и настраивали ложные сигналы для спутников, чтобы русские бомбили не настоящие, а ложные склады.
Далее, как украинцу, привыкшему иметь дело с Т-64, внезапно начать работать с немецкой машиной «Гепард»? Никак. Поэтому они из немецкого механика делают «овечку». Это старый термин ЦРУ, когда они берут кого-то из военных и маскируют этого «волка» овечьей шкурой. Я думаю, что таким образом многие военные специалисты из стран НАТО были завезены в украинский тыл, чтобы выполнять там различные задачи. Но поскольку война становится все более и более сложной, они начинают продвигаться ближе к передовой.
Но даже в этом случае украинские военные не настолько подготовленные, как нам нужно для нашей тактики. Поэтому этим летом мы стали свидетелями создания иностранных боевых подразделений на уровне батальона. Они состоят из солдат, которых специально выдернули непосредственно из вооруженных сил, или из сотрудников частных военных компаний. И им платят по 2-3 тысячи долларов в день. Откуда Украине в короткие сроки взять солдат, которые смогли бы управлять 200 польскими танками? Лучший способ это сделать — пригласить достаточное количество польских солдат, дать им украинские паспорта, удостоверения личности. Эти волонтеры будут польскими солдатами, которые, грубо говоря, на Украину доставляются целым подразделением. Русские говорили, что среди погибших под Луганском и Донецком много польских граждан, что многие из них шли на острие украинских атак.
Эти тысячи наемников сильно повышают качество украинских вооруженных сил. Они более чем способны на конкуренцию с армией России. Часто они могут быть даже более сильными, чем их русские визави тут и там на уровне малых частей. В отличие от украинских сил. У Украины были хорошие солдаты, но многие из них погибли. Командир украинского спецназа жаловался, я видел, что 80% его ребят были ранены. Новые силы тренируют, но это новобранцы, они не так опытны и их тоже убивают. Вот и вся украинская армия. По-настоящему сильные ребята либо мертвы, либо ранены, их меняют, но на еще сырых новобранцев, которые неплохи, но пока еще не могут делать по-настоящему сложные вещи. Поэтому всю сложную работу сейчас выполняют иностранцы.
«Стрелять из ядерного оружия — это так глупо, если подумать»
— Много говорят о ядерном оружии. Скажите, что вы думаете о его применении. Что такое тактическое ядерное оружие и чем оно отличается от обычного?
— Отличие в степени урона, который вы получаете. Тактическое ядерное оружие — это оружие, предназначенное для достижения тактического эффекта на поле боя или даже оперативного эффекта. Оно применяется для уничтожения сил противника, остановки его продвижения. Стратегическое ядерное оружие было разработано для уничтожения городов, крупных объектов, уничтожения основных средств защиты.
Я служил в артиллерийской части морской пехоты, и она была ядерной. Мы все время тренировались стрелять тактическими ядерными снарядами из наших 155-миллиметровых и 203-миллиметровых гаубиц. Каждый раз, когда мы делали это во время учений против условного противника, в роли которых мы всегда предполагали советских солдат, учения очень быстро заканчивались. Мы стреляли, по нам стреляли в ответ из ядерного оружия, и мы все «умирали». Это так глупо, если подумать.
В 1991-1992 годах США, а затем СССР, позже Россия приняли решение избавиться от большей части тактического ядерного вооружения в Европе. США убрали свои ракеты, артиллерийские снаряды. Россия сделала то же самое. Сегодня я читаю много статей, рассказывающих о русских тактических снарядах, но это неправильная информация. Русские от этого избавились. Единственным тактическим ядерным оружием, которое есть у России, являются боеголовки, которые могут, если не ошибаюсь, быть запущены с системы «Искандер».
У России нет доктрины, позволяющей применять тактическое ядерное оружие. В советские годы русские предполагали активное его использование для того, чтобы поддерживать наступление или остановить ядерное оружие противника. Тогда ядерное оружие было полностью интегрировано в планирование при наступательных операциях.
Сегодня российская ядерная доктрина предполагает, что ядерное оружие может быть использовано только как ответный шаг. Скажем, началось внезапное нападение балтийских стран, которые угрожают Санкт-Петербургу. В ответ Россия использует ядерное оружие, чтобы отразить эту внезапную атаку. Почти все признают, что, если вы примените ядерное оружие в любой форме, это почти автоматически приведет к всеобщему обмену ядерными ударами в мире.
— Украине сейчас советуют люди с таким же или похожим опытом, как у вас. Как думаете, в чем эти советы заключаются?
—Во время войны в Корее мы создали так называемый Пусанский периметр. Его защищали смешанные силы США и Южной Кореи, а северокорейцы все время атаковали нас. Морпехи каждый раз, когда северокорейцы пробивали дыру в обороне, отбрасывали их назад и латали дыру. Потом все повторялось. Таким образом, мы постепенно изматывали северокорейцев. В конце концов мы отвлекли их внимание от ситуации в тылу, организовали там высадку наших морпехов, и это была большая победа.
У украинцев была возможность создать такой же оборонительный периметр. Я бы делал что-то похожее. Потому что у русских не было достаточно сил для выполнения наступательных задач. Каждый раз, когда они пробивали бы себе дорогу, все, что нужно было делать украинцам, — это вытягивать российские силы, а потом отбрасывать их назад. Это то, что должны были сделать украинцы, но они этого не сделали. Им нужны политические победы. Но нет смысла в политических победах, есть только военные победы. Теперь они израсходовали ресурсы. Да, есть и новые ресурсы, но их еще нужно собрать, перевезти, обучить. Великобритания заявила, что собирается обучить 15 тысяч украинцев. Хорошо, а у русских 300 000. Опять простая военная математика: триста тысяч против 15 тысяч. Кто победит? Я поставлю на триста тысяч.
