Члены президентского Совета по правам человека (СПЧ) подготовили новый проект амнистии. Она должна коснуться и тех, кто не смог выйти на свободу по «экономической» амнистии, которую в этом году инициировал уполномоченный по правам предпринимателей Борис Титов. Попытка провести широкую амнистию осуждённых за нетяжкие преступления не удаётся правозащитникам уже много лет.
Ряд статей Уголовного кодекса, которые из-за размытых формулировок, как отмечают правозащитники, служат инструментом для сведения счётов с конкурентами в бизнесе, связаны с именем Михаила Ходорковского. Например, статья 159 «Мошенничество». По данным Бориса Титова, 90 % предпринимателей осуждены именно по ней. Но стоит правозащитникам включить её в проект амнистии, как их инициатива неизбежно политизируется, проект многократно переписывается, дорабатывается — и в итоге так усложняется, что на свободу по нему выходят единицы.
Новый проект амнистии, которая, как надеются правозащитники, наконец-то будет широкой, находится сейчас у президента. Его содержание не разглашается. Корреспондент АиФ.ru поговорил с одним из авторов документа, членом СПЧ Кириллом Кабановым о том, чем этот проект отличается от предшествующих и может ли «тень Ходорковского» вновь помешать освобождению тысяч предпринимателей, осуждённых по тем же статьям, что и он.
Алина Гарбузняк, АиФ.ru: Вы говорили, что цель нового проекта амнистии — избежать политизации этой инициативы, потому что до этого именно политизация мешала провести широкую амнистию.
Кирилл Кабанов: Да, совершенно верно.
– Правда ли, что с этой целью в новом проекте амнистии правозащитники не указывали конкретных статей, связанных с именами заключённых по резонансным делам, а продвигали общую идею освобождения осуждённых за ненасильственные преступления?
– Вы же не видели проект амнистии?
– Нет, не видела.
– Если документа не видели, значит, слава богу, нет утечки. Мы приняли решение, что мы не даём утечку по данным документам. На самом деле не было установки не указывать конкретные статьи.
– Выходит, статьи в документе всё же указаны?
– Когда президент даёт поручение, ему не может даваться общий документ, как рекомендация. Рекомендация есть, но в том числе есть и проекты документов, которые президент должен посмотреть. Он может согласиться, а может не согласиться. Не переживайте, всё сделано так, как должно быть сделано: все пожелания и чаяния общества учтены.
– Тамара Морщакова (судья Конституционного суда в отставке, член СПЧ при президенте — прим. ред.) говорила, что проведению широкой амнистии больше всего мешает возможность освобождения заключённых по резонансным делам, которые считаются политическим заказом.
– Тамара Георгиевна правильно говорит: привязка к трём – четырём людям может лишить возможности выйти на свободу огромное количество осуждённых, в том числе невиновных людей.
– Задача правозащитников — каким-то образом избежать этой привязки?
– Да.
– Что для этого было сделано?
– Мы не говорили о резонансных делах, о конкретных составах преступлений.
– Значит ли это, что если ваш проект амнистии будет принят, то часть заключённых по статьям, связанным с резонансными делами, выйдет на свободу, а часть заключённых по тем же статьям останется сидеть?
– Нет, такого быть не может. Широкая амнистия не может быть выборочной. Если статья попадает под амнистию, не может быть такого, что одних выпустили, а других нет.
– Проблема прошлых амнистий была в том, что заключённые по громким делам (например, Михаил Ходорковский) своим существованием как бы «блокировали» ряд статей УК, не давая включить их в амнистию. В результате тысячи других осуждённых за нетяжкие преступления по тем же статьям продолжают сидеть «за компанию» с Ходорковским. Для нового проекта амнистии эта проблема по-прежнему актуальна?
– Не знаю, может быть всё, что угодно. Всё зависит от тех, кто дальше будет разрабатывать наши предложения.
– Многие опасаются, что вместе с попавшими в переделку предпринимателями по амнистии могут выйти коррупционеры и наркоторговцы.
– Опасение амнистия вызывает у тех, кто никогда через это не проходил, у кого нет близких родственников и друзей, которые были невинно осуждены в результате рейдерского захвата или по подставам, связанным со взятками врачам, учителям. Меня всегда раздражали эти сумасшедшие, основанные на агрессии суждения — люди не думают даже о себе, о самосохранении. Амнистия гуманна, её смысл — освободить невинных, болящих и страждущих. Да, по амнистии выходят и те, кто реально совершал преступления. Но давайте определимся: если мы хотим только того, чтобы Васильева села на четыре года (и жила там, как королева, кстати) — давайте мучить других, кто был посажен по подставам.
– Если проект амнистии будет одобрен, значит ли это, что дело каждого освобождаемого должен будет пересмотреть суд?
– Нет, если состав преступления (статья) попадает под амнистию, значит, человек амнистируется. Если только он не рецидивист.
– Есть ли ещё условия, кроме рецидива, которые могут препятствовать освобождению по амнистии?
– Я вам не могу раскрыть все условия, потому что документ закрытый.
– Они будут открыты, когда документ одобрит президент?
– Конечно.
– Какой смысл закрывать проект амнистии, пока его изучает президент?
– Просто итоговый документ выйдет не в том виде, в котором он есть сейчас.
– Понятно, чтобы не говорили потом, что президент убрал то-то и то-то.
– Да, естественно.
