По ходу боевых действий на Украине политики и эксперты засыпали друг друга вопросами: кто победит? кто проиграет? и что вообще в данном случае надо понимать под победой или поражением?
Впрочем, независимо от того, кого общественное мнение и СМИ объявят победителем и признает ли своё поражение побеждённая сторона, главные события впереди. Предстоит глубокое переосмысление мироустройства, сложившегося по итогам Второй мировой войны.
Вячеслав Костиков, руководитель центра стратегического планирования «АиФ»:
После 1945 г. в результате достигнутых державами-победительницами договорённостей в мире установилась некая форма «сосуществования» стран с различными идеологиями, политическими и экономическими системами. Несмотря на всю их несовместимость, признавалось, что такие страны вправе рассчитывать на учёт своих интересов. По ходу восстановления пострадавших от войны экономик в мире всё ощутимее проявлялся процесс глобализации. И СССР стал весьма заинтересованным участником этого процесса.
Расширение торговых связей с капиталистическим миром, импорт современного оборудования и технологий открывали для Москвы перспективу преодоления экономического отставания. Более того, наша дипломатия и пропаганда научились так умело торговать «достижениями социализма», что СССР на несколько десятилетий стал для ряда развивающихся стран образцом для подражания. В Советский Союз охотно ехали учиться студенты из африканских и азиатских государств. А Запад вынужден был считаться с возросшим политическим влиянием СССР в мире.
Германская трещина
Но постепенно ситуация стала меняться не в нашу пользу. Полем соревнования стали ГДР и ФРГ. В то время как в СССР из побеждённой им Германии вывозилось устаревшее оборудование, западные немцы получали новые технологии, которыми США делились с новым «оплотом демократии». Пока Москва навязывала освобождённым странам Восточной Европы свои образцы политического и экономического устройства, Вашингтон расчётливо делал из ФРГ витрину капитализма и демократии.
Кто проиграл в этом соревновании, стало очевидным довольно быстро. Чтобы оградить восточных немцев от соблазнов капитализма, пришлось спешно строить Берлинскую стену. Она была возведена за 10 дней в августе 1961 г. Бетонная конструкция разделила не только Берлин. По сути она расколола на два лагеря всю Европу.
Но чтобы подвести более глубокие итоги соперничества двух систем, потребовалось ещё 30 лет. В 1989 г. Берлинская стена была разрушена. А в декабре 1991-го прекратил своё существование Советский Союз. Стало очевидным, что и «экономика социализма», и «советская демократия» не выдержали конкуренции с западной системой. Проигрыш был по всем направлениям — экономическому, научно-техническому и социально-бытовому.
Время растерянности
Выступая в 2005 г. перед Федеральным собранием, Владимир Путин назвал распад СССР крупнейшей геополитической катастрофой века. Парадокс в том, что эта катастрофа мало отразилась на политическом сознании населения. Более 70 лет людей воспитывали в том духе, что Россия — великая держава с мировыми интересами. А Москва — один из центров прогресса и формирования «нового мира». При всей растерянности бывшего «советского человека» от произошедших перемен отказаться от таких представлений было трудно. Население не хотело верить в то, что их страна может утратить привычное место в «обойме великих». Власть, столкнувшись с неопределённостью перспектив развития, поддерживала такие настроения.
Состояние растерянности, метаний между отчаянием и надеждами тянулось долгие 10 лет. Но по мере того как с начала 2000-х гг. страна стала выбираться из руин, с высоких трибун зазвучали слова о том, что новая Россия, как наследница СССР, вправе иметь свои геополитические интересы и строить свой «русский мир».
К сожалению, мы не стали затруднять себя вопросами: а какими ресурсами и инструментами обладает страна, чтобы отстаивать эти свои интересы и перспективу «особого пути»? Достаточно ли для этого только возможностей ракетно-ядерного сдерживания, больших запасов нефти, газа и прочих ресурсов?
Опасные вызовы
Лишь в последнее время на фоне заметного роста бедности (которую президент обозначил как главную опасность для страны) в общественной дискуссии стали звучать цифры и сравнения. Например, что ВВП России составляет всего 2% от мирового и что на фоне 20% у США и 17% у Китая это мало. Международный исследовательский центр «Историческая статистика мировой экономики» утверждает, что по ряду ключевых показателей развития РФ отстала от ведущих экономик мира на 30–40 лет.
После распада СССР, исходя из тезиса, что Союз проиграл «холодную войну», американская элита внушила себе (и убеждает других), что геополитические интересы есть только у США. К сожалению, политика выталкивания России из клуба крупных игроков строится именно на убеждённости в том, что мы неспособны противостоять коллективному Западу и убедительно отвечать на его санкции.
Мысль об экономической неадекватности России озвучивалась в США давно. Но нужен был повод, чтобы заявить об этом открыто и вовлечь в политику «наказания России» союзников по НАТО. События на Украине в интерпретации США такой повод Вашингтону предоставили. Повод оказался тем более удобным, что, объявляя Москве экономическую войну, Вашингтон фарисейски заявляет миру, что сам он в боевых действиях на Украине участвовать не собирается. Дескать, не хочет рисковать прямым военным столкновением с Россией. Понятно почему...
* * *
Объявленная Москве война санкций может похоронить надежды на быстрое преодоление нашего отставания. Оценила ли российская политическая элита опасность изоляции? Ведь, скажем, глава РСПП Александр Шохин высказался следующим образом: «Санкции ввели в таком объёме, что ещё неделю, месяц назад трудно было просчитать их масштаб и последствия».
В первоначальных заявлениях коллективного Запада звучало намерение «наказать В. Путина» и его ближайшее окружение. Но эта акция фактически переросла в экономическую войну против всей страны, против народа России. И выход из ситуации пока не просматривается.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
