Вадим Самодуров, управляющий партнер Агентства стратегических коммуникаций
Сворачивание военного противостояния в Донбассе изменило повестку дня в ДНР и ЛНР. На первый план вышел не вопрос выживания, а вопрос самоопределения, будущего народных республик. Несмотря на регулярные заседания контактной группы по Украине в Минске и несмотря на последовательное выполнение плана «второго Минского соглашения», согласованного на саммите в феврале 2015 года, судьба Донбасса для многих по-прежнему не представляется очевидной.
Возвращение Донбасса в «русский мир» при всей политизированности этого вопроса выглядит совершенно естественным, поскольку он из него и не выпадал. Жителей народных республик связывает с россиянами общая культура и, конечно, русский язык. «Мова» в Донецке и Луганске ― это даже не второй язык: после всех известных событий это речь врага. Объединяет Донбасс с Россией и общее категорическое неприятие радикального национализма, общая историческая память, в том числе воспоминания о том, как армия Гитлера насиловала Украину и Россию.
Большая часть жителей ДНР и ЛНР так или иначе ассоциирует себя с Россией. Таково мнение народа, а кто как не народ является источником власти в народных республиках?
Кроме того, в настоящее время жителям ДНР и ЛНР жизненно необходима работа. «Золотое дно» Донбасса это, разумеется, уголь. В отличие от предприятий, многим из которых после войны требуется долгое восстановление, шахты Енакиево, Горловки, Тореза продолжали давать уголь и в разгар боевых действий. Горняки могли бы вернуть жизнь экономике Донбасса, если обеспечить надежный и регулярный сбыт для добываемого в огромных объемах сырья. И такой рынок есть — это Россия.
Что касается варианта полной автономии Донбасса, то в первую очередь приходится признать, что в нынешних границах ДНР и ЛНР не могут быть полноценно независимы экономически. Республики не равны Луганской и Донецкой областям в их прежнем виде, поскольку много важных районов и населенных пунктов осталось под контролем Украины. Но даже в прежних границах Донбасс не является полностью самодостаточным в производственном отношении, будучи только частью уникального Донецко-Днепровского бассейна. Ослабляет положение народных республик и отсутствие выхода к морю, который мог бы быть обеспечен лишь благодаря контролю над Мариуполем.
К счастью, ополченцам удалось отстоять крупнейшие города, Донецк и Луганск. Продолжают работать Донецкий металлургический завод, Енакиевский и Алчевский металлургические комбинаты, производства в Макеевке и других городах. Но несмотря на это, обеспечить свои потребности на 100% народные республики не могут. Войти в состав России для Донбасса означало бы интеграцию в действующую производственную и транспортную структуру. И сделать это можно в кратчайшие сроки. Фактически для объединения нужно лишь прояснить правовой статус ДНР и ЛНР на международной арене и заручиться согласием жителей республик.
Что касается третьего варианта, воссоединения с Украиной, то, несмотря на окончание острой фазы военного конфликта, это стало отнюдь не менее призрачной перспективой. Ни пышущие ненавистью к юго-востоку своей страны украинцы, ни жители Донбасса, хлебнувшие прелестей карательной зачистки, быть соплеменниками друг другу уже точно не смогут. И из чисто деловых отношений едва ли выйдет что-то кроме умножения проблем и долгов. Сама Украина в настоящее время — это страна-банкрот, которая не в состоянии платить по счетам и обеспечивать своим жителям пристойное существование. Занимаясь в основном идеологическим бетонированием общества, Киев беспечно подошел к холодам в расчете похоже лишь на «теплую зиму». Учитывая настроения в обществе и отношение официальной власти, Донбасс может надеяться лишь на роль сырьевого гетто, из которого станут выжимать соки еще сильнее, чем это было раньше. Великодержавными украинцами жители юго-востока будут рассматриваться как люди второго сорта, вполне в духе почитаемой сейчас на Украине идеологии нацизма.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
