Ирина Лобачева: Олимпиада не поднимет экономику страны

Ведущий конференции: Ирина, расскажите, чем Вы сейчас занимаетесь, Вас так сложно сейчас застать в Москве? Ирина Лобачева: В Москве застать сложно не только меня, но и всех участников «Лед и пламень». Сейчас проходит тур этого ледового шоу по всем городам России. Мы проехали больше 50 городов. Тур подходит к концу, все очень устали, но все счастливы. Радует, когда мы набираем полные залы, очень интересное шоу. Сегодня я уезжаю в Тамбов. Приглашаю вас на шоу в Тамбове. Ведущий конференции: Ирина, как долго Вы восстанавливаетесь после таких туров? Или Вы сразу принимаете предложение участвовать в другом проекте? Ирина Лобачева: Возможно, будет продолжение проекта, поскольку это общение с людьми других профессий, ты узнаешь что-то новое не только о фигурном катании. Нам бы очень хотелось продолжения этого проекта. Всем очень нравится это шоу, рейтинги программы были очень высокими. Я думаю, многим людям хочется продолжения проекта. Это безобидный проект, не скандальный, очень интересный и в то же время спортивный. Ведущий конференции: Ирина, когда в Вашей жизни появились танцы на паркете, какими были Ваши ощущения? Ирина Лобачева: Был сложен паркет. Так как на льду один из нас профессионал, а на паркете оба не профессионалы. Паркет занимал больше времени для работы и тренировок, чем лед. Так как мы спортсмены, у нас всегда был тренер, к этому привыкать не пришлось. Интересно, когда в твою жизнь вмешивается другой человек с другой профессией, учит тебя чему-то в чем ты дилетант. Ведущий конференции: Вас не преследует тень Ильи Авербуха, ведь когда говорят о Вас в СМИ, тут же упоминают об Илье? Ирина Лобачева: Нет. Мы с Ильей прожили и проработали 20 лет вместе. У нас общий ребенок. Ничего особенного в этом нет. Я очень рада, что он поднялся, сделал шикарные проекты. Я – не славолюбивый человек и спокойно к этому отношусь.

Предлагали, но я еще раз повторюсь, что не хочу сейчас заниматься профессиональным спортом и с профессиональными спортсменами. Я 5 лет проработала тренером профессиональных спортсменов, понимаю, как это тяжело. Сейчас Мартин подрастает, мне надо в данный момент отправить его в школу. Когда это закрутится само собой, возможно, я и возьму кого-нибудь. В данный момент у меня нет желания и возможностей. К сожалению, тренерская работа очень низкооплачиваемая. Когда я работала тренером, получала 5 тысяч, поэтому приходится участвовать в проектах, потому что ребенка медалями не накормишь.

У Вас есть чувство гордости за нашу страну, что Олимпиада будет проходить именно в Сочи?

Это гордость, что наша страна выиграла проведение Олимпиады. Это здорово, потому что я знаю, как этого сложно достичь на политическом уровне. Я считаю, что Сочи должны подняться как город. Но то, что это как-то отразится на нашей экономике, сомневаюсь.

Хотели бы Вы поехать на Олимпиаду?

Возможно. Хотя у меня есть чувство патриотизма, поеду туда, чтобы отдохнуть, подышать свежим воздухом (смеется).

Спрогнозировать это невозможно. Что такое стать олимпийским чемпионом? Надо чтобы тебе в этот момент сопутствовала удача, звезды сошлись, чтобы не было травм. Прогнозировать это сложно. Можно прогнозировать все что угодно, но завтра ты будешь идти по лестнице и сломаешь ногу... Мне тоже очень нравится эта пара, я буду за них болеть.

Спасибо. Мне очень приятно.

Что Вы можете пожелать читателям, нашим зрителям?

Здоровья, прежде всего. Будет здоровье - будет все. Желаю удачи, счастья, относиться к тому, что происходит вокруг нас, с улыбкой. Чем меньше негативных эмоций у вас в душе, тем мир буде ярче. Счастья Вам!

Пока не предлагали, но желание есть, мне это очень интересно. Но в то же время мне страшно. Одно дело – маленький сюжет на льду, где я чувствую себя, как рыба в воде, а другое дело – на сцене. Я считаю, что это очень сложно, этому надо обязательно учиться. Как я относилась к своей работе, так отношусь и к другим профессиям: чтобы человек был профессионалом в своем деле, этому нужно научиться. Как заметили болельщики, я - больше драматическая актриса. Если предложат роль, я попробую, если буду чувствовать себя не в своей тарелке, или профессионал будет говорить, что не получается, то я откажусь.

Вы никогда не ходили на коллег посмотреть, например, на Ирину Слуцкую?

Нет, к сожалению, не ходила. Я бы очень хотела на это посмотреть. Сейчас и Алексей Ягудин в театре играет, и Алексей Тихонов (у него есть определенный талант). Ира не просто так попала в театр, она училась в ГИТИСе.

В настоящее время у меня не такая высокая нагрузка, как в спорте. Сейчас в шоу мое колено нисколько не мешает мне работать. По поводу того, чтобы я больше выступала на проектах – это не всегда от меня зависит.

Стихи собираю. Болельщики присылают их на почту, дарят буклеты, альбомы. Их даже опубликовывать не надо, можно просто распространить. Я очень уважительно отношусь ко всем болельщикам, поэтому собираю все, никогда не отказываю в автографах, храню фотографии. По поводу детей – есть несколько уровней. Первый уровень - когда ребенок приходит. Смотришь, схватывает он все на лету или нет, но это тоже сложно, бывает, что в 4-5 лет один ребенок стоит в стороне, а другой - работает. Хотя тот ребенок, который стоит у борта, более талантливый, имеет спортивную фигуру... На самом деле, да, есть талант, но он развивается. В спорте, в основном, талантливые люди редко достигают высокого уровня, потому что они мало работают. Я в талант не верю.

Чего у Вас больше таланта или упорства?

У меня больше упорства, у меня не было никакого таланта.

Лучше всего отдавать ребенка в секцию с 5 лет. Хотя сейчас отдают и с 2-х лет, но я отправляю таких домой. Потому что если начинать тренировать в раннем возрасте, ребенок еще ничего не понимает. Дети портят ноги, так как ботинки очень жесткие, потом это приводит к травмам. До 5 лет, пока нога ребенка не сформировалась, я не советую приводить. Толку нет от того, что ребенок начнет кататься в 3 года. В 5 лет, они уже соображают и понимают, что от них требуют. По поводу взрослого человека – и медведя можно научить кататься на коньках, было бы желание у самого человека.

Вы очень серьезно к этому проекту относитесь. Для меня это, прежде всего, шоу. Мне очень много задавали подобных вопросов. Татьяна Анатольевна Тарасова меня не ненавидит, она мой непосредственный начальник. С Татьяной Анатольевной Тарасовой у меня прекрасные отношения. В России испокон веков почему-то любят тех, кого все время прижимают. Я не привыкла к жалости к себе, хотя остальных жалею. Для меня самое главное – дарить радость людям, чтобы обсуждали наши номера, но ни в коем случае не любовь или нелюбовь. Мартин все понимает. Он сам не раз был на проекте, он тоже относится к нему как к шоу.

Наверное, хотела бы, но пока к этому не готова.

Я к этому сейчас склоняюсь, и к этому перехожу. Мне интересно отдавать детям то, чему меня научил мой тренер: правильные техники, учить раскрываться, танцевать, раскрепощаться.

А Мартин переходит к этому с Вами?

Нет, Мартин не будет кататься. Мы с Ильей не хотим, чтобы он катался, но если он вдруг стукнет кулаком по столу и скажет: «Я буду кататься», - то, как звезды сойдутся. Я начинала в 7 лет, многие - в 10-13 лет.

Rак вы относитесь к фразе "Кто умеет, делает; кто не умеет, учит других" (Дж. Б. Шоу)? Идут ли в тренеры люди, которые сами не смогли осуществить какие-то свои спортивные амбиции?

На самом деле хорошими тренерами становятся те люди, которые сами ничего не добились. У них желание осуществить свою мечту в спортсменах, то, чего они не добились, вложить своим спортсменам. Чаще всего, те, кто чего-то достиг в спорте, в тренерскую работу не идут. Они видели и знают, как это тяжело, сложно. А те люди, которые ничего не добились, вкладывают все свое желание чего-то добиться в своих спортсменов, они чаще становятся хорошими тренерами.

Когда Мартин вырастет, отпустите ли Вы его в армию с легким сердцем или постараетесь что-нибудь придумать (институт с военной кафедрой, например)? И кем Ваш сынишка мечтает стать сейчас?

По поводу Мартина и армии – я склонна к тому, чтобы мужчина служил в армии. В любом случае, это урок жизни. Но когда дело дойдет до 18 лет, возможно, я изменю свои позиции. Те, кто прошел школу армии, более мужественны, чем остальные. Я считаю, что это большая школа. Так как я сама работаю в МЧС на катке и вижу, как реально ребята на моих глазах уходили в армию, а потом возвращались оттуда другими людьми.

Не знаю, пока мы планируем, чтобы он развивался многосторонне. Пока мы думаем, в какую школу он пойдет, то ли это будет Школа Казарновского с театральным уклоном или какая-либо другая. Пока мы хотим его опустить с головой в «кашу», пускай пробует все, а дальше он сам выберет, чтобы потом не было претензий. Он сейчас в саду занимается театральным искусством. Мы с Ильей хотели бы отдать его в футбол, он очень хочет быть футболистом. Все остальное мы будем ему предлагать, чтобы он был разносторонне развитым человеком.

В данный момент «Танцами на льду» я практически не интересуюсь, потому что мне больше близко одиночное катание, хотя там есть критерий исполнения элементов и т.п. «Танцы на льду» свели к зарядке. Уже нет образов, хотя бывают моменты, но нет того, что в наше время было. Эти оценки 5.9 и 6.0, к которым все привыкли, а не баллы, которых многие не понимают, кто их ставит, неизвестно, кого ненавидеть или любить, тоже не известно. «Танцы на льду» мне сейчас совершенно неинтересны. Считаю, что это безобразие, хотя сама тренирую. Раньше оценивалось, как мы входили в образ, как переживали роль, а сейчас на тренировке я смотрю, сделала ли пара скобочку на льду, я не смотрю на то, что они делают сверху, меня это не интересует, равно как и судей. Я засекаю время, чтобы они не передержали поддержку. Потому что за это они потеряют 2 балла - это бред, я очень хочу уйти от этого. Сейчас я перехожу на тренерство маленьких детей.

На самом деле, у нас очень хороший коллектив. Ни у кого не возникает вопросов, никто не делит, кто круче, кто больше добился. Все понимают, что мы прошли очень тяжелый путь. У нас нет дележки по поводу того, кто из нас более великий. Есть люди, которые страдают синдромом уборщицы, у нас такого нет. Я считаю, что чем больше человек добился в своей профессии, тем он более скромнее и спокойнее.

Никак. Мне это предлагали не раз. Спасибо, что во мне заметили сексуальную женщину, но на самом деле я считаю, что должна оставаться загадка, чтобы мужчина глазами хотел раздеть женщину. Я эту позицию не принимаю.