Достигнув максимального уровня (67,7 руб.) в начале февраля, курс доллара начал снижаться и в итоге опустился до трёхмесячного минимума — ниже 59 руб. За это же время цена нефти Brent, повысившись поначалу с 55 до 62,6 доллара за баррель, в конечном итоге вернулась к уровню начала февраля.
Данное сочетание динамик выглядит непонятным недоразумением, лишь если принять в качестве абсолютной догмы прямую и ежечасную зависимость курса рубля от цены нефти. Между тем на деле эта связь отнюдь не носит прямого и жёсткого характера и реализуется лишь в среднесрочной перспективе.
Шок середины декабря был для российского общества тяжёлым. Ужесточение финансовой политики не только ударило по экономике, но и, пусть с опозданием, затормозило официальную инфляцию (в марте она вернулась наконец на прошлогодний уровень). Что касается валютных спекуляций, рублёвой массы для них стало катастрофически не хватать.
Заплаченная за это цена в виде фактического прекращения кредитования, экономического спада и падения уровня жизни неприемлема — но результат налицо. И очевидный перелом ситуации оказал влияние на настроения: рынок больше не верит в новую девальвацию, а значит, её вероятность резко снизилась; господствующие настроения поддерживают рубль, а не «топят» его.
С другой стороны, валютный рынок, как и финансовые рынки в целом, уже полностью отреагировал на все негативные события, включая падение цен на нефть, западные санкции и снижение суверенного рейтинга до спекулятивного уровня двумя рейтинговыми агентствами из трёх. Рынок привык к тому, что ещё год назад казалось немыслимым, — и, упав, обрёл не только устойчивость, но и чуткость к немногим хорошим новостям.
Существенно и то, что девальвация действительно сделала российские активы недооцененными — и, оправившись от психологического шока, международные инвесторы возобновили работу с ними.
Наконец, заметную роль играет и приближение налогового периода, в преддверии которого российские экспортёры продают валюту: по имеющимся оценкам, изъятие рублей с рынка может достичь 700 млрд. руб..
Разумеется, это не значит, что все проблемы позади. Потери федерального бюджета из-за укрепления рубля (отрицательная курсовая разница) в феврале превысили его доходы (соответственно, 1,2 против 0,95 трлн руб.), а дефицит достиг 10,5% ВВП. Расплачиваться за это приходится сокращением международных резервов, продолжение которых прошлогодними темпами недопустимо; поэтому через некоторое время рубль вновь начнёт слабеть — особенно когда государство вновь вспомнит об умеренной девальвации как о единственном способе подстегнуть экономику.
Прогнозировать, когда произойдёт смена тенденции, сложно: слишком сильны политические факторы. Однако ожидать заметного ослабления рубля в апреле не стоит, а осенью без его ослабления уже не удастся сдерживать негативные тенденции.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Рубль взял реванш. Выгодно ли сейчас отказываться от валютных депозитов? 
Сергей Дробышевский: кризис скоро кончится - хотя он ещё и не начинался 
«Зачем растерзали рубль?» В Ираке удивляются падению российской валюты 
Восстановление или затишье перед бурей? Что ждёт курс рубля в марте 
Безработица разгоняется. Как уход Opel и Chevrolet повлияет на рынок труда 
