Жители московской агломерации (столицы и пригородов) ежедневно потребляют 50 тысяч продуктов питания в сутки (18 миллионов тонн в год). Чтобы оценить масштаб потребляемых москвичами продуктов, можно перевести это в единицы транспорта и получить 15 наполненных железнодорожных составов или 2000 автомобильных фур, что немало для города с такими транспортными проблемами, как у Москвы.
Население столицы увеличивается с каждым годом, следовательно, растёт и потребность жителей в продовольственных товарах, вместе с которой растут пробки. Снабжение Москвы в условиях сегодняшнего транспортного коллапса — задача непростая, и с каждым годом решить её будет всё сложнее.
Каким образом должна быть построена система обеспечения продовольствием Москвы и других крупных городов? Как избавиться от пробок и решить миграционный вопрос? Эти и другие вопросы АиФ.ru задал профессору Института экономики РАН, экс-замминистра экономики Ивану Старикову.
Елена Трегубова, АиФ.ru: Иван Валентинович, почему не только в Москве, но и во многих других городах России сложилась достаточно непростая ситуация со снабжением населения продовольствием?
Иван Стариков: С точки зрения решения, эта задача очень сложная и в интеллектуальном, и в организационном, и в логистическом смысле. В чём у нас проблема? На Западе происходило так — были маленькие фермерские магазинчики, в которые кто-то привозил фермерское мясо, сыр, молоко…
Там достаточно быстро поняли, что это нерационально и надо делать некий центр сборки набора продовольствия, необходимого для потребителя. Параллельно на Западе шла консолидация торговых сетей, мелкие фермерские магазинчики стали объединяться в крупные, появились крупные сети продовольственного ритейла. Но поскольку там всё-таки действует антимонопольное законодательство, то, в отличие от нас, не произошло сильного вымывания мелкого сектора продовольственного ритейла.
В Советском Союзе всё происходило совсем по-другому: у нас не было таких торговых сетей, поэтому не было маленьких частных фермерских магазинчиков, мы перешагнули этот момент и потом стали формироваться сети продовольственного ритейла, у которых была общая задача — они стремились доминировать на рынке, входили в преступные соглашения с чиновниками.
А как же поддержка малого бизнеса, о которой постоянно говорят власти?
Я ни на секунду не верю, что Собянин, когда передушил маленькие магазины, руководствовался наведением порядка. Два года назад по нему (мелкому бизнесу — прим. ред.) был нанесён нехитрый удар — запретили продажу алкоголя в этих маленьких магазинах, они не могли выдержать конкуренции.
Я был на том совещании и говорил, что, наоборот, надо поддерживать малый и средний бизнес, чтобы у москвичей была возможность разбавить национальную диаспору. Ведь если я живу в доме, в котором у меня открыт магазин, у меня есть своя клиентура, которой я дорожу.
Помните, когда в 2010 году полыхнуло и сгорело 29 регионов? Мы проводили исследование и выяснили, что в течение недели в торговых сетях цены на гречку выросли в три раза, в то время как в маленьких частных магазинах этого не происходило — люди не стремились на беде заработать, на своих потенциальных клиентах. Да, там повышение было, на 20–30 %, но не в три же раза.
На фоне событий в Бирюлёво московские власти приняли решение закрыть местную овощную базу, из-за чего столица может столкнуться с удорожанием продуктов. Каким образом должен быть выстроен процесс снабжения города продовольствием, чтобы не было ни пробок, ни недовольства мигрантами?
Решение этой проблемы я вижу в строительстве вокруг Москвы трёх – четырёх распределительных центров по аналогу французского «Ранжиса».
В предместье Парижа есть такое местечко, там находится крупнейший оптово-распределительный центр продовольствия, сейчас таких центров около сорока в мире. Это место сборки, формирования товарных партий как для крупных торговых сетей, так и для маленьких магазинчиков, отелей, ресторанов.
Представьте себе, туда заходят целые железнодорожные составы, туда заходят автомобили, там аэропорт рядом. В течение дня там происходит работа муравейника — идёт формирование партий для крупных и мелких магазинов. Обслуживает «Ранжис» 24 тысячи машин, и в 23 часа по парижскому времени открываются ворота, и вся эта армада по тщательно выверенным маршрутам впрыскивается в торговые сети Парижа.
А кто там работает, наверняка ведь мигранты?
Вокруг этого «Ранжиса» построен целый город, там понятно, что в основном живут арабы и афроамериканцы, но это гетто выведено за пределы Парижа.
И самое интересное, что там невозможен наличный расчёт. Там безналичный расчёт контролируют налоговые органы, контролируют органы финансов. И ещё чрезвычайно важно — там единый центр зооветеринарного контроля. На такой площадке купить поддельный сертификат соответствия на качество невозможно. Никто не будет себя дискредитировать. Это вопрос качества и безопасности и уменьшения взяточничества, если я получаю сразу же все документы на продукцию, то никакой Онищенко и ни один жулик из его ведомства не придерётся.
Иван Валентинович, помимо спасения Москвы от транспортного коллапса и уменьшения количества мигрантов, какие ещё плюсы у такой распределительной системы?
Мы посчитали, что в случае улучшения любой логистики и перевалки, уменьшения коррупционных издержек, можно снизить расходы каждого москвича на продовольственную корзину на 15–20 процентов. Это важнейшая социальная задача.
При всех плюсах, которые вы перечислили, почему-то никто не спешит строить под Москвой торгово-распределительный центр. 
На самом деле есть две вещи — амбиции между разными дядями во власти и амбиции между разными дядями в бизнесе. Главный критерий, главная формула успеха такого распределительного центра — это место.
Из сорока объектов, построенных в мире, 17 не работают. Например, на Украине под Киевом такой центр построен, и он не работает, потому что неправильно место выбрано. Если не предложите резидентам конкурентоспособные цены и услуги, чтобы им было выгодно, они к вам не пойдут.
А что же делать с уже имеющимися в Москве овощебазами? С той же, что в Бирюлёво, например.
Эти 24 гектара в Бирюлёво, под 40 гектар рынок в Черёмушках — это бывшие оптовые базы советских времён. Вы же понимаете, что раньше это были окраины Москвы, а теперь это всё устарело, это всё надо переносить за пределы МКАД. Огромные фуры, которые толкутся вокруг Бирюлёво, Черёмушек, они делают дополнительный транспортный коллапс в городе. Надо договариваться в рамках архитектурно-планировочных решений и генплана развития Москвы о том, что эту землю можно продать или передать городу, а взамен получить долю в новом оптово-распределительном центре.
С моей точки зрения, наиболее оптимальной и наиболее готовой для этой цели является площадка на границе между Новой Москвой и Калужской областью — Ермолино, расположенное на расстоянии 67 км от МКАД. В 7 километрах должна пройти ЦКАД, дублёр МКАДа, туда уже губернатор Артамонов подвёл 18 километров железной дороги, туда подведена электроэнергия, автодорога, газ.
«Осталось не больше года». Поставнин о грядущем миграционном коллапсе 
На грани транспортного коллапса. Власти «подарят» Москве четвёртый аэропорт 
В Москве за ночь задержали 2 тысячи мигрантов 
Перед овощебазой в Западном Бирюлево собралась толпа мигрантов 
Социальный взрыв. Эксперты об истинных причинах беспорядков в Бирюлёве 
