Как захватывают рынок?
Старший аналитик агентства «БКС Премьер» Сергей Суверов сказал, что США даже выходят на 1 место.
«Это связано во многом с тем, что администрация Трампа поддерживает свои нефтяные компании, — пояснил эксперт в ходе дискуссии на канале «Россия 24». — Ну, во-первых, прошла налоговая реформа, был в принципе снижен налог на прибыль корпораций, — с 35 до 21% — и именно нефтяные компании получили беспрецедентные льготы. Многие из них не платили вообще налогов в прошлом году — такие, как Chevron, Halliburton. Exxon, к примеру, благодаря снижению налога на прибыль, получила 5,9 млрд долл., Chevron — 3,2 млрд».
Саудовская Аравия, по словам эксперта, тоже поддерживает свои компании. «Налог на прибыль для нефтяников был снижен с 85 до 50%. Кроме того, компании Саудовской Аравии получают субсидии в случае стабилизации цен на внутреннем рынке, — говорит он. — В России же, наоборот, налоговая нагрузка, как мы видим, остаётся высокой».
«Соединенные Штаты Америки в прошлом году впервые стали нетто-экспортёром газа и в декабре — впервые с 1949 года — стали нетто-экспортёром нефти, — добавил директор Института проблем глобализации Михаил Делягин. — То есть они вошли на мировой рынок и стали очень сильно теснить конкурентов за счёт агрессивной поддержки государством своих нефтяных компаний».
Почему американские нефтяники обожают Трампа?
Именно для того, чтобы агрессивный захват рынка стал возможен, им, по мнению Делягина, и предоставили такие налоговые льготы. И теперь, считает он, в мировой нефтянке ситуация кардинально изменилась: «Если раньше можно было сидеть, спокойно качать нефть, продавать сырьё и ни о чем не думать, то сейчас это становится невозможно».
Неслучайно некоторые игроки уже уходят «в наиболее сложные и при этом наиболее доходные производства»: нефтехимию, нефтепереработку, газохимию. И это глобальный тренд. «Если вы не можете заработать деньги на поставке сырья, значит, вы должны зарабатывать на его переработке, производстве с очень высокой добавленной стоимостью», — поясняет экономист.
«США и Саудовская Аравия, пользуясь тем, что они довольно сильные, доминирующие игроки на рынке, предоставляют своим компаниям максимум преференций, — согласен с коллегами директор Центра политической информации Алексей Мухин. — Они просто не стесняются делать то, что в приличном обществе должно бы стесняться делать. Я имею в виду крайние формы протекционизма для своих компаний, которые они вводят, наплевав на нормы международного сотрудничества, на нормы ВТО, на нормы поведения на нефтяном рынке».
Он обратил внимание на то, что для продвижения используются не только экономические и фискальные рычаги, но и политические.
«Вот почему американские нефтяные компании так обожают Дональда Трампа?» — задал вопрос Мухин. И ответил на него: «Потому что он действует в их интересах. Он их глобальный лоббист».
Если российские власти начнут действовать так же, то и наши компании, по мнению экспертов, получат конкурентные преимущества.
«Если мы их не получаем, мы теряем рынки, от этого никуда не деться, — добавил Мухин. — И если мы будем продолжать душить налогами нефтяную отрасль, то мы просто проиграем рынок. Здесь необходимо вести гораздо более агрессивную политику, больше поддерживать отечественные компании».
Что такое «бюджетобесие»?
В продолжение темы Михаил Делягин сказал: «Бизнес может работать гениально, лучше всех в мире. Но потом приходит Минфин и создаёт налоговую конструкцию, в которой работать нельзя в принципе».
В связи с этим он вспомнил термин «бюджетобесие», который запустил в своё время один из создателей журнала «Эксперт» Александр Привалов.
«Фискальные ведомства, финансовые ведомства, тот же Минфин ведут весьма противоречивую работу, — согласен Алексей Мухин. — И возникает вопрос: вы что, за супостата, что ли? Вы пятая колонна какая-то? Рынок развивается нормально, если существуют чёткие правила игры, которые можно прогнозировать. Тогда и бизнес зарабатывает, и можно нормально развиваться. Когда правила игры постоянно меняются, когда временные фискальные меры становятся постоянными, он начинает слабеть, бороться за выживание. Где уж тут о глобальной конкуренции говорить?»
Сергей Суверов назвал это политикой бюджетного фанатизма. В унисон с Делягиным он пояснил, что в стране профицит бюджета, Фонд национального благосостояния в следующем году уже составит 10% ВВП, 11,1 трлн рублей неиспользуемых остатков федерального бюджета по состоянию на 1 мая этого года, судя по отчёту Минфина. То есть резервы для поддержки есть.
Есть и лидерский потенциал у российской нефтяной отрасли. По словам ведущего эксперта Союза нефтегазопромышленников России Рустама Танкаева, наши компании имеют уникальную стратегию, которая позволяет им побеждать на мировом рынке.
«Смысл этой стратегии состоит в том, что мы организуем альянсы с потребителями нефти, причём пускаем их очень близко в свою нефтедобывающую отрасль, — пояснил он. — В результате у нас получаются цепочки, которые позволяют получать дополнительную прибыль всем участникам. И в этой ситуации Саудовская Аравия не может с нами конкурировать».
В пример Танкаев привёл попытку саудитов перекупить завод в Вадинаре (Индия), который купила «Роснефть». Сделать это они не смогли, потому что наши нефтяники в обмен на акции завода предложили 49% акций добывающих компаний, «а Саудовская Аравия, кроме денег, ничего предложить не может».
Сколько налогов в цене бензина?
Помимо войны на глобальном рынке, сейчас, по мнению экспертов, идёт жёсткая конкуренция и за рынки региональные. Чтобы побеждать в ней, нужно создавать кластеры, сегменты опережающего развития в нефтехимической отрасли, как считает Алексей Мухин.
Компании США и Саудовской Аравии пытаются, на его взгляд, создавать благоприятные условия на региональном уровне. А нам необходимо делать не только то же, что и они, но и гораздо лучше. А вместо этого мы, по его словам, «создаём неприемлемые налоговые условия для тех компаний, которые это делают».
«Правительство прилагает действительно титанические, колоссальные усилия для расчистки российского рынка для глобальных корпораций. Для того чтобы у нас не было нефтехимии, не было нефтепереработки», — добавил Михаил Делягин.
Смысл налогового манёвра, как сказал он, в том, «чтобы в России было невыгодно производить бензин, а было выгодно сырую нефть отдавать на Запад, чтобы там хорошие люди с правильными лицами производили бензин и продавали его нам сюда, потому что у нас в результате этих действий повышают себестоимость сырой нефти и снижают пошлины на экспорт».
Экономист пояснил, что три четверти цены бензина — это налоги. А совсем недавно было 67%. «Причём, помимо повышения общего налогового бремени, государство занимается дезорганизацией отрасли путём постоянного изменения налоговых правил, потому что 50 поправок в Налоговый кодекс внесено только за последний год», — напомнил он.
В результате создаётся ситуация, когда нефтепереработка и нефтехимия становятся в России нерентабельными отраслями. Крупные корпорации внутри себя дотируют нефтепереработку за счёт прибылей, а независимые нефтеперерабатывающие заводы работать просто не могут. Наглядный пример — Антипинский НПЗ.
«Это первая ласточка, — сказал Делягин. — А говорят, таких НПЗ, которые могут закрыться, 5».
Из 37 заводов 29 так или иначе способны дотировать нефтепереработку за счёт других видов бизнеса, как пояснил Рустам Танкаев. Но 8 заводов независимые: они не успели войти в вертикально интегрированные компании и разоряются. На примере одних это уже хорошо видно, другие пока замалчивают свои проблемы, но ситуация на них аналогичная. Между тем в стране сейчас потребляется бензина ровно столько, сколько производится. Если эти 8 заводов закроются, возникнет дефицит.
Сергей Суверов упомянул о расчётах по внутренней норме доходности IRR проекта строительства Восточной нефтехимической компании: в 2017 году она была на уровне 10-15%, а сейчас, после ряда изменений в российской фискальной политике, вышла в отрицательную зону.
Причина — в налоговом манёвре по сценарию правительства, как считает Делягин.
Между тем Восточная нефтехимическая компания — это долгосрочный стратегический проект, напомнил Танкаев. А в нынешних фискальных условиях его экономическая целесообразность проблематична.
Кто нанёс смертельный удар?
В прошлом году примерно в это время, упомянул Рустам Танкаев, подскочили цены на бензин на внутреннем рынке. «Правительство среагировало очень правильно. Оно немедленно снизило акциз, и цены на бензин зафиксировались и даже несколько упали, — рассказал он. — Но при этом правительство стало готовить настоящую программу по уничтожению нефтепереработки в России. Тщательно подготовили фиксацию цен на бензин и дизельное топливо административными мерами и одновременно — повышение налогового бремени на нефтепереработку».
В результате, по словам эксперта, 31 октября были зафиксированы цены на бензин, а с 1 января в 1,5 раза увеличилась налоговая нагрузка на нефтепереработку: «Сюда вошло всё: и налог на добычу полезных ископаемых, то есть налоговый манёвр, и повышение акцизов в 1,5 раза, и рост НДС, и рост тарифов на перевозку бензина и сырой нефти. Всё вместе сделало все нефтеперерабатывающие заводы в России нерентабельными, все до единого. Все 37 крупных заводов и все 22 мелких нефтеперерабатывающих завода стали убыточными».
Сейчас, по его расчётам, при продаже 1 литра бензина в России любая компания теряет в среднем 6 рублей. Таким образом, считает он, «правительство нанесло удар по собственной экономике, почти смертельный».
«У нас зафиксированы цены, и они самые низкие в Европе и на Востоке, — сказал эксперт. — Ниже наших цен на бензин сейчас нет нигде... В Германии в 2,5 раза выше».
Но и повышать цены при нынешнем уровне доходов граждан — это не выход. «Снизьте налоги, нормализуйте ситуацию, откажитесь от налогового манёвра, положите акцизы на место, положите НДС на место, и всё будет в порядке, — считает Михаил Делягин. — Ради чего они загоняют деньги в федеральный бюджет, который захлёбывается от них? Более 11 трлн накопили, в этом году ещё 3 трлн хотят дополнительно туда сложить... Так Чаушеску довёл Румынию до революции в 1989 году».
Нужны правильные и ровные правила игры на фискальном рынке. Компании должны чётко понимать, сколько они заплатят через год, через 10 лет, единогласно заявляют эксперты.
И обязательно — поддерживать региональные кластеры. «Наш выход на тот же рынок АТР должен быть триумфальным, а не жалким. Ведь наши основные конкуренты на нефтяном рынке — США и Саудовская Аравия активно стимулируют свои нефтегазовые компании, значительно снижают для них налоговую нагрузку, в том числе поддерживая наиболее перспективные направления, такие как нефте и газохимия, проводят привлекательную и предсказуемую фискальную политику, вызывающую интерес у инвесторов. И если Россия хочет, по крайней мере, сохранить статус кво на мировых рынках, говорят эксперты, ей также необходимо разработать стимулирующие меры для нефтегазовой отрасли», — заключил Мухин.
