Созданы для перемен. Что определяет жизнь американцев?

Главный слоган

Великая американская поэтесса Эмили Дикинсон прожила всю жизнь практически безвыездно в небольшом городе Амхерст. Редко выходила из дома, держала окна плотно зашторенными, не передвигала мебель, не выходила замуж, платья носила годами одни и те же. Ничего не меняла. Из принципа. Это так не по-американски!

Американцы любят менять и меняться. В этом мои здешние знакомые, имеющие различный доход, разный уровень образования и прямо противоположные интересы, похожи друг на друга как близнецы. Неслучайно рекламный слоган «Начни новую жизнь!» — самый распространённый в Америке. Встретить его можно везде. Дантист предложит начать новую жизнь «с улыбки», магазин — «с покупки пылесоса». В спортивном центре скажут: «Возьмите класс зумбы, где танцуют, и такая у вас начнётся жизнь!» А профессиональный советчик Ларри Молинери строго предупредит, что перемены начнутся не раньше, чем она снимет с вас, как с лука, десятка два ненужных слоёв: из привычек, обязанностей, перфекционизма и самокритики. Самокритика — это вообще тормоз всех перемен. Её надо выбросить, если хотите что-то изменить. Тихая мисс Эванс, моя знакомая и начинающий адвокат, после курса тренировок с подозрительной частотой повторяет фразу: «Я лучше всех!» Признаётся, что ей нелегко такое говорить, но она тренируется и уже видит результат самовосхваления — клиенты потекли к ней бурным ручьём.

Расстаться без сожалений

Американцы просто созданы для перемен. И статистика это подтверждает: жители США чаще, чем представители других стран, меняют партнёров, места работы и проживания. Идея покупки дома «на всю жизнь» здесь выглядит странной, как и позиция «25 лет на одном рабочем месте». Они расстаются с прежним и насиженным без печали и надрыва просто потому, что «время пришло», «так жить дальше неудобно», или потому, что «хочу, да и всё!»

Присматриваюсь и вижу, что искусство больших перемен начинается с малого. Например, люди переодеваются в день по три-четыре раза. Правило «Нельзя прийти на работу в той же одежде, что и вчера», безусловно, имеет гигиенический смысл. Но не только.

—  Одежда — это же такой фан (развлечение)! — считает учительница мисс Пола. — Я каждый день — как новая!

У моих американских знакомых неприличное количество одежды, и они продолжают её покупать, легко отдают или выкидывают ту, от которой «устали». Одежда — вроде змеиной кожи, каждый раз, сбрасывая старую, получаешь новую: свежую и молодую. А вместе с ней и другую жизнь.

Или еда. Некоторые мечтают вслух: «Когда разбогатею, буду три раза в неделю (а не один раз в месяц!) ужинать в разных ресторанах...» Я варю дома борщ и думаю: может быть, именно столько раз надо обедать вне дома, чтобы еда перестала быть пищей, а стала вечно новым удовольствием?

Не стареть!

Без чего ничего не изменишь и никуда не двинешься в Америке, так это без машины. Она — священная корова каждой семьи. Но при всей любви к машинам, верности им американцы не хранят, меняют их безжалостно. Мисс Кэрри, мать двоих детей, меняет машину каждые три года. Считается, что ровно столько она не будет нуждаться ни в каком, даже самом мелком ремонте. Но дело не только в безопасности, ведь время от времени надо что-то менять. Почему бы не машину? Верный старый «конь» мало кому нужен. Правда, мой сосед инженер мистер Марк почти со слезами вспоминает свою старую «хонду», которую можно было открыть только с помощью специального кривого гвоздика и которую жена тайно от него увезла на кладбище машин.

Понимаю грусть мистера Марка, мне нелегко меняться и предавать старые вещи. Восхищаюсь американской переменчивостью, а сама привыкаю к ней с трудом. И к тому, что учителя у детей в школе меняются каждый год, и друзья по классу — тоже, здесь нет стабильных одноклассников, каждый год классы перетасовываются заново. Специально, чтобы дети учились приспосабливаться к новому, не зависали на старых привязанностях. Это, считают взрослые, им очень пригодится в дальнейшей жизни.

Профессор медицины, президент Академии антиэйджинга, доктор Роберт Голдман однажды сказал: «Желания и готовность к переменам определяют наш возраст и длину жизни. Те, кто не желает ничего менять, подсознательно соглашаются жить мало, стареть быстро. И наоборот, те, кому вечно чего-то хочется, имеют другие отношения со временем: им его нужно гораздо больше, и они за него борются».

—  Хочу иметь красивые руки! — сказал 88‑летний мистер Коган и сделал операцию по омоложению кистей, после которой вены «спрятались», а коричневые пятна посветлели. Зачем ему это? Он говорит, что теперь ему самому приятно, а потом он хочет найти подругу жизни не старше 65 лет.