Она была первой учительницей Ивана. Забыто, какие звери правили в тот год по китайскому календарю, для нас это был год мисс Стронг. Она вошла в наш дом со своими привычками, собственной строгой бабушкой и резким: «Смотри в глаза!».
Ване было 7, ей – 57. Учительница просила Ивана: «Считай, читай!», а он убегал в туалет, прятался, ленился, грыз карандаши, однажды съел листок с домашним заданием. Мисс Стронг слушала мои объяснения про то, что ему нужно время, чтобы привыкнуть к школе, нетерпеливо щелкала пальцами и говорила: «У нас его нет!».
В лучшие минуты обнимала ученика и его мать своими большими руками и восклицала: «Поведение – вот главное в жизни!».
Иногда Иван приносил из школы поучительные истории из детства мисс Стронг, в котором ей было несладко. Как-то бабушка мисс Стронг услышала от восьмилетней внучки плохое слово, взяла ее за руку, отвела в ванную и вымыла ей рот шампунем. Девочка после этого долго пускала пузыри. Рассказывая об этом эпизоде в классе, мисс Стронг смеялась над своим прошлым вместе с детьми, а потом, хлопнув в ладоши, сказала строго: «Стоп!».
Звезда мисс Стронг не одна сияла на небе. Были другие.
Лиза поступила в детский сад, ее учительница мисс Вайт носила золотые туфли, распускала по плечам белые волосы. Лиза просила меня взять с нее пример и покраситься в блондинку.
А старшей дочери Соне достался в девятом классе «мистер Солнце», которого на самом деле звали мистер Смит. Он на уроках очень строго спрашивал про Ромео и Джульетту, требовал досконального исследования «Хроник Нарнии»…
Но самое главное – у него были глаза, как у Орландо Блума, и ему был 31 год. Соня не разрешала мне пойти к нему после уроков и говорить с акцентом непонятно о чем. Она научилась танцевать танец живота и купила мобильный телефон (тогда еще диковинку) – эти две вещи, пока не закончился год мистера Смита, казались ей необходимыми.
А я вспоминаю своих учителей, которые были как судьба, от которой трудно спрятаться. А может, и не нужно, лучше ее принять. Помню учительницу математики, которая убеждала нас, что алгебра и любовь несравнимы – математика гораздо интереснее. Тогда ей не верила, а сейчас думаю, что в цифрах, может, и правда, больше гармонии. Была еще учительница русского и литературы: с идеальным почерком, которая однажды под моим сочинением вывела цифру «2» и написала: «Где завязка?! Где кульминация?! Где конец?!». И я до сих пор пытаюсь ответить на эти три вопроса и не могу.
P. S. Недавно случайно встретили первую учительницу сына – мисс Стронг. Она устроила возле своего дома «yard sale» – распродажу старых вещей. Мисс Стронг обняла Ваню, спросила, с какой скоростью он сейчас читает, как себя ведет. Он отвечал спокойно, смотрел прямо в глаза, обнял в ответ.
Она говорила, скорее бы каникулы, потому что «светить» уже нет сил и нет у нее в классе такого, как Ваня, поэтому не с кем ей «за жизнь» поговорить. Мы купили у нее часы, и вот теперь они бьют, как хотят, а Ваня ни разу не сказал, чтобы мы их сняли.
