Более 30% больных с впервые выявленным туберкулезом заражены особой бактерией, устойчивой к нескольким препаратам сразу. За 10 лет она стала встречаться вдвое чаще. Что ждать от неё в будущем?
Еще 10 лет назад их было вдвое меньше. Эти данные исходят из Центрального научно-исследовательского института туберкулеза. Проблема осложняется тем, что на просторах России сформировался особый штамм микобактерий, который не только легко вырабатывает «иммунитет» к новым антибиотикам, но еще и легче передается от больного к здоровому — у него выше контагиозность.
Что уроки ковида говорят о туберкулезе
Пандемия ковида научила нас обращать внимание на такие детали. Мы же помним, что «омикрон» вытеснил «дельту», и, как известно, им переболели практически все. Не ждет ли нас такая же история с туберкулезом, только с негативной поправкой на то, что лечатся от него очень долго, порой годами.
Не правда ли, такой прогноз пугает? Но все-таки микобактерии сильно отличаются от коронавируса. Они не так часто и много мутируют, эти микроорганизмы живут как бы в замедленном времени. Микобактерия делится только один раз в 20 часов, а кишечная палочка — раз в 20 минут. И поэтому скорость образования мутаций у них гораздо медленнее. Возбудитель туберкулеза играет вдолгую, и связанные с ним проблемы развиваются постепенно. Но от этого не менее тревожно.
Только что в приложении к знаменитому журналу «Нейче» (Nature) вышла статья об одном из главных возбудителей туберкулеза в России. Его так и обозначают — W148 European/Russian. Он устойчив ко многим антибиотикам, и именно его обычно выявляют у больных с резистентным к лечению туберкулезом в нашей стране.
Политическая история микобактерии
Так вот, ученые расшифровали историю этой микобактерии. Впервые обнаружили ее в 1963 г., она зародилась где-то в Центральной Азии. Потом она попала в СССР, где существовала, но очень громко не заявляла о себе — туберкулез в Советском Союзе держали под гнетом.
Первый скачок она сделала, когда страна стала обваливаться, в 1988 г. начался резкий рост заболеваемости туберкулезом, и ее стали выявлять очень часто. Второй скачок случился через 10 лет во время финансового кризиса 1998 года. Штамм W148 сделал и международную карьеру, распространившись в Восточной и Центральной Европе. Ученые приводят конкретные причины этого — миграция больших масс людей в этих регионах после краха СССР.
Эту микобактерию ученые обнаружили уже в 23 странах. Начиная с 1990-х она стала быстро мутировать, что нетипично для возбудителя туберкулеза, становясь устойчивой к антибиотикам. Благоприятную роль для нее в этом сыграла миграция. Сегодня есть бактерии резистентные сразу к 11 препаратам. По сути, это большинство лекарств против микобактерий.
«Динамика лекарственной устойчивости среди впервые выявленных случаев заболеваний ежегодно нарастает, — говорит главный внештатный фтизиатр Минздрава России Ирина Васильева. — Пациенты, у которых чувствительный ко всем препаратам туберкулез, быстрее вылечиваются, у них болезнь редко переходит в хроническую форму, и они меньше заражают других. Пациенты же с лекарственной устойчивостью тяжелее поддаются лечению, болезнь у них часто переходит в хроническую форму».
И это грозит серьезными проблемами с W148. По злой иронии судьбы у неё оказались особенности, позволяющие не только быстро приспосабливаться к антибиотикам, но и лучше выживать вообще — легче передаваться от человека к человеку.
Заветам Дарвина верны!
Как ее можно остановить? Какие ошибки мы совершаем, помогая ее распространению?
«Проблема с устойчивостью микобактерий к антибиотикам в России действительно очень серьезна, — говорит aif.ru молекулярный генетик, доктор биологических наук, заведующий лабораторией молекулярной эпидемиологии и эволюционной генетики Санкт-Петербургского НИИ эпидемиологии и микробиологии им. Пастера Игорь Мокроусов, он много лет занимается этой темой. — Формированию таких бактерий во многом способствуют ошибки в лечении, или когда больной нерегулярно принимает антибиотики. Вот типичный случай, человек заразится штаммом, который устойчив, предположим, к 8 антибиотикам. В таких случаях назначают курс лечения сразу несколькими препаратами, и продолжаться он должен от 6 месяцев до 2 лет. Пациент ежедневно принимает антибиотики, но естественно, это непросто, он устает от такого лечения или, наоборот, считает, что почти здоров — на фоне терапии он порой чувствует себя уже неплохо, симптомы болезни к этому времени могут уйти. И бывает, что человек пишет заявление об отказе от дальнейшей терапии, считая себя здоровым. Прекращение приема антибиотиков раньше времени создает идеальные условия для активного развития устойчивых к ним микобактерий, ведь на фоне лечения они не уничтожены полностью. В соответствии с законами дарвиновской эволюции эти бактерии, не испытывая давления от антибиотиков, начинают активнее размножаться. И естественно, потом они могут передаваться другим людям, вызывая у них болезнь, требующую еще более серьезного лечения».
