Михаил Петрович Чумаков, родившийся ровно 115 лет назад, один из самых великих советских медиков. Его хорошо помнят, всем известно, что он создал вакцину, остановившую страшную эпидемию полиомиелита.
Благодаря ей, эта инфекция в мире была практически ликвидирована, aif.ru подробно писал об этом.
Тогда о многих неизвестных приключениях, связанных с созданием вакцины, нам рассказывал его сын — член-корреспондент РАН, известный вирусолог и молекулярный биолог Петр Чумаков. Он и сам оказался причастен к ее разработке. Вместе с братьями он оказался среди первых детей, на которых она была испытана. Причем, испытана дважды (не все знают, что были созданы две вакцины, а не одна). Первый раз ему сделали прививку убитой вакциной от полиомиелита, а через несколько лет он уже глотал драже с живой вакциной. Именно она и стала победительницей страшной инфекции.
Но сегодня Петр Чумаков расскажет нам о других достижениях отца, о которых мы знаем меньше, но они от этого не теряют своей огромной значимости в медицине.
«Когда вскрывал череп обычной пилой, она соскочила и поранила руку»
Одним из главных событий, определивших всю жизнь Михаила Петровича, стала экспедиция в Хабаровский край в 1937 году по изучению таежного энцефалита. О болезни не знали практически ничего, кроме того, что она косила строителей железной дороги, которую сегодня называют первым БАМом. Среди ее участников было много ученых, ставших потом известными вирусологами. И молодой 27-летний Михаил Чумаков играл в экспедиции очень существенную роль.
«Я научился сразу с ним общаться, говорил прямо в лицо медленно и внятно»
«Он не боялся брать на себя инициативу, и однажды за это поплатился, — рассказывает его сын. — Когда штатный патологоанатом был в отъезде, он решил не ждать его возвращения и сам вскрыл больного. Работать пришлось не профессиональными инструментами, прозектор увез их с собой, и когда вскрывал череп обычной пилой (при энцефалите нужно обязательно исследовать мозг), она соскочила и поранила руку. Похоже, полученная доза вируса была очень большой — инфекция развилась быстро и протекала тяжело. Но папа выжил, полгода восстанавливался. В результате у него оказалась полностью парализованной правая рука и он потерял слух».
Трудно представить, как после этого он мог руководить большим институтом и совершить столько открытий. Как он общался с людьми? «Слуховой аппарат не всегда помогал, к тому же от него у отца сильно болела голова, — продолжает Петр Чумаков. — Я научился сразу с ним общаться, говорил прямо в лицо медленно и внятно. Он все понимал. На работе сотрудники тоже все понимали и общались так же. Но бывали и неприятные ситуации, особенно, когда люди с высоким голосом говорили быстро. Он не понимал, и это его раздражало. Отдельная проблема была с письмом. Левая рука у него была частично парализована, и он писал ей очень медленно. А писать приходилось много. Вы бы видели его работу над текстом научных статей, они все испещрены правкой. Это занимало огромное количество времени. Чтобы успевать, у него сложился особый разорванный распорядок дня. Мы, как и многие сотрудники жили в коттеджах на территории Института полиомиелита, и отцу не надо было тратить время на дорогу, но трудился он почти круглые сутки — работал по 3-4 часа, потом 2 часа спал. Так продолжалось до 3 часов ночи, но и ночной сон был недолгим, вставал очень рано. Я удивлялся, как он выдерживал этот ритм. Ему помогало, что он быстро, почти мгновенно засыпал и проспался полностью восстановившись».
Чумаков первым изучил несколько геморрагических лихорадок
Экспедиция выполнила свою задачу, открыв вирус полиомиелита и роль клещей в заражении человека. За это ее участники были удостоены Сталинской премии первой степени. А в 1948 году, когда М. П. Чумакову не было еще и срока, его избрали членом-корреспондентом Академии медицинских наук СССР.
К этому времени в его научном багаже было не только исследование клещевого энцефалита. После экспедиции по его изучению он возглавляет отдел нейроинфекций в Институте неврологии. Под его руководством еще и группа по изучению геморрагических лихорадок. Сейчас мы хорошо знаем, что к ним относятся пугающие и смертельные лихорадки Эбола и Марбурга. А тогда о них ничего не знали. Он руководит несколькими экспедициями, в которых выясняют вирусную природу этих инфекций и описывают их природные очаги в Сибири, Дальнем Востоке, Крыму. Самая громкая история связана со вспышкой тяжелой и неизвестной инфекции в Крыму в 1944-1945 годах, солдаты и переселенцы тяжело заболевали после работы с сеном. Чумаков установил вирусную природу болезни, выделив возбудителя у больных и клещей, описал ее природный резервуар. Вирус оказался родственником возбудителя клещевого энцефалита, но поражал не мозг, а сосуды, вызывая кровотечения. Поэтому болезнь назвали крымской геморрагической лихорадкой. Михаил Петрович становится ведущим специалистом по этим коварным инфекциям. Несколько раз ездил их изучать в Африку. Так было в 1960-е, когда обнаружилась лихорадка Марбурга и в 1956-м, когда выявили лихорадку Конго. Чумаков доказал, что ее и крымскую лихорадку вызывает один и тот же вирус, и предложил новое название болезни — геморрагическая лихорадка Крым-Конго.
«В 1958 году созданы образцы живой вакцины против полиомиелита, которая помогла победить инфекцию»
«С 1950-го года отец возглавлял Институт вирусологии им. Д. И. Ивановского, — рассказывает Петр Чумаков. — Но в 1953 году его уволили и исключили из партии. Это связано с «делом врачей», от отца требовали уволить евреев, он отказался, сославшись на то, что они хорошие сотрудники. Опала продолжалась недолго, из-за эпидемии полиомиелита в 1955 году ему предложили создать и возглавить новый институт, который должен был разработать вакцину.
Он заявил, что сделает это, но поставил два условия. Первое — восстановление в партии. Второе — возможность развестись с прежней женой, с которой он уже давно не жил, и оформить официальный брак с мамой, у них к этому времени уже было трое детей, включая и меня. Мама, Марина Константиновна Ворошилова, тоже была известным вирусологом. Отцу пошли на встречу, и в 1958 году были созданы образцы той самой живой вакцины против полиомиелита, которая помогла победить инфекцию.
«Много я видел в этом кресле министров, но такого дурака, как ты, Боря, вижу в первый раз»
В конце 1960-х он создает очень хорошую вакцину против кори, превосходящую другие. Она успешно испытана, наработаны 22 млн доз. Но Минздрав ее запрещает и уничтожает. Как это возможно?
«Это очень личная история, — объясняет Петр Чумаков. — И еще изменилось время, огромное значение получила бюрократия, причем, не только советская, но и международная — ВОЗ стала вводить очень жесткие и избыточные требования. Отец этого не любил и жестко реагировал на такую политику. Он был типичным представителем своего времени, готовым на героические поступки и способным добиваться поставленных целей, несмотря на препятствия и не считаясь с собой. В конце концов, он же мог не проводить то роковое вскрытие. У него не было для этого инструментов, можно было подождать патологоанатома. Но в интересах дела он пошел на это. В работе и в интересах дела был жестким, принципиальным, прямым человеком, мог вспылить.
Минздравом тогда руководил академик Б. В. Петровский, сокурсник отца и тоже весьма жесткий человек. При каком-то сложном обсуждении, отец не выдержал, и сказал ему: „Много я видел в этом кресле министров, но такого дурака, как ты, Боря, вижу в первый раз“.
Этого оказалось достаточно, чтобы ему перекрыли кислород. Отца сняли с директорства, в институт прислали комиссию, уничтожили такую нужную вакцину от кори, назначили новое руководство и Институт полиомиелита стал другим».
«Результат был замечательный — заболеваемость гриппом и ОРВИ снижалась в 3,2 раза»
После этого Михаил Чумаков создал научную группу для разработки технологически очень новой для своего времени расщепленной вакцины против гриппа. До этого их делали из цельных вирусов, и они вызывали много побочных эффектов. Новую вакцину начали использовать в 1987 году, и она давала отличные результаты. Но сейчас есть вакцины уже следующего поколения.
«Другое важнейшее и абсолютно новое научное направление, которым он занимался, разработка живых энтеровирусных вакцин, — говорит Петр Михайлович. — Эта идея принадлежит маме, но работали они вместе. Основное их действие — увеличение выработки интерферона, препятствующего проникновению патогенных вирусов в клетки. Они оказались очень эффективными в профилактике возбудителей ОРВИ и гриппа. С 1969-го по 1975 год в их испытаниях участвовали 320 тыс. человек. Результат был замечательный — заболеваемость гриппом и ОРВИ снижалась в 3,2 раза (это лучше, чем после противогриппозной вакцины). Не было ни одного случая побочных реакций. Развитие науки показывает перспективность этого метода, но тогда разработки тоже были остановлены.
Такая же судьба постигла и мамину лабораторию работу по лечению злокачественных заболеваний живыми вирусами. История подтвердила ее правоту, сейчас это направление активно развивается и в мире, и у нас — я сам провожу такие исследования. Но тогда Минздравом было сделано все, чтобы остановить эту работу.
В результате травли у мамы было несколько инфарктов и в 1986 году она умерла. К концу жизни у отца стали прогрессировать параличи, ему требовалась постоянная помощь, он ушел в 1993-м, заболев воспалением легких».
