Владимир Полупанов, «АиФ»: Юрий Эдуардович, хотел обсудить с вами поступок актёра Уилла Смита на церемонии награждения кинопремией «Оскар». Он дал пощёчину Крису Року за обидную шутку, которую ведущий отпустил в адрес его жены…
Юрий Лоза: Я поступил бы так же, как Уилл Смит, а на Кавказе за такую шутку шутника бы просто убили. Встал бы человек из зала, жену которого оскорбили, и зарезал бы или пристрелил дурака. И был бы прав.
— Вы сейчас разжигаете. Как можно за шутку, пусть и неудачную, человека убить?!
— Но это есть и на Востоке, и на Кавказе. Любой араб встал бы и пристрелил. Вспомните, трагедию с редакцией Charlie Hebdo, которая глумилась над пророком Мухаммедом. (7 января 2015 г. двое неизвестных ворвались в редакцию Charlie Hebdo, где открыли стрельбу из автоматов по журналистам. В результате погибли 12 человек — Ред.).
Поэтому, ребята, думайте, над чем шутите. Это же ясно любому мало-мальски грамотному человеку — нельзя шутить над физическими недостатками. Жена Уилла Смита потеряла волосы из-за болезни. И шутить над её лысиной, извините, это скотство. Бывают шутки над недостатками, но они добрые. Когда в комедии слепого Рэя Чарльза снимают в роли водителя автобуса («Неистребимый шпион» — Ред.), шутят не над его слепотой, а над самой идеей посадить слепого за руль.
Вот если бы Рэй Чарльз шёл в туалет, запнулся за кошку, упал и разбил себе нос, а они бы это высмеяли — это было бы свинство. Потому что слепой не видит кошку. Надо к этому очень тонко подходить. Крис Рок — стендапер. В стендапе есть такое понятие, как плотность юмора. Если через каждые три секунды зритель не хохочет, значит, это плохой номер. Шутка идёт следом за другой. Вот Жванецкий — это не стендапер, а сатирик. У него есть монологи, при чтении которых никто ни разу не улыбнулся. Для того чтобы были взрывы хохота, юмор должен быть с перегибом и ниже пояса. Над ним не надо думать. Хорошую шутку надо обдумывать. А прямая должна стрелять в лоб. Возьмите любой (мужской, женский) стендап. Там большинство шуток про что? Про задницу. Это стреляет напрямую. Хороший умный монолог не вызовет такого смеха. Аудитория будет сидеть и думать: «А где же шутки про задницу?» Дав вести церемонию комику, они опустили «Оскар» ниже плинтуса. Раньше там были умные шутки, потому что церемонии вели актёры с хорошим чувством юмора, шутки им писали грамотные авторы. Всё было хорошо продумано. Это было раньше. Сейчас всё ускоряется и упрощается. Всё становится более примитивным, плоским, лобовым. Интеллект перестал быть ценностью. В компании важно не то, что ты умный, а то, что смешной.
Всё перевернулось с ног на голову. Павел Воля рекламирует банк и говорит: «Успех — это когда очень смешно». У меня высшее экономическое образование. И я понимаю, что настоящий успех в банковском ремесле — это когда надёжно. А когда «очень смешно» — надо срочно оттуда бежать. Это катастрофа. Вот когда банк рухнет и будете свои деньги вынимать годами, вот потом и посмеётесь.
— Я всё-таки хотел бы вернуться к поступку Уилла Смита и его последствиям. Если бы такое произошло у нас, все бы сказали: «Молодец! Мужик!» А идиота-ведущего осудили бы. Крис Рок не извинился за свою глупость, никто на него не наехал. Американская академия осудила Смита, проекты с его участием заморозили, хотя сам актёр извинился и перед академиками, и перед Крисом Роком.
— На Уилла Смита ополчились те, кого на церемонии облили помоями, и они это «схавали». Духу не хватило ответить. Сидели и тряслись — как бы чего не вышло. А Смит как настоящий мужик не стал терпеть унижение, встал и дал в рожу. Вот почему у них такая реакция. Они злятся на Смита потому, что он мужик, а они трусы.
