Народная артистка РСФСР Лариса Лужина известна всем по картинам «Вертикаль», «Любовь Серафима Фролова», «Тайны мадам Вонг», «На семи ветрах».
4 марта любимой народом актрисе — 85, она родилась 4 марта 1939 года в Ленинграде. В беседе с aif.ru Лужина вспомнила знаменитых коллег и прокомментировала день сегодняшний.
«Слава богу, все остались живы»
Ольга Шаблинская, aif.ru: Лариса Анатольевна, в 1966 году Станислав Говорухин пригласил вас в свой приключенческий фильм про альпинистов «Вертикаль». На этих съёмках вы познакомились с Владимиром Высоцким, а позже стали прототипом героини его песни «Она была в Париже». Каким вам запомнился Владимир Семенович?
Лариса Лужина: Был на нем ореол загадочности, потому что он был запрещенным. В «Вертикали» его ведь не хотели снимать, потому что он был под табу, и директор картины говорил: «Высоцкий нам не нужен. Это головная боль». И даже когда благодаря усилиям Говорухина Володю взяли, утвердили, было сказано: «Но чтобы песен его никаких не было». Они не понимали, что только благодаря Володиным песням эта картина и будет жить. И живет до сих пор. Не было бы его песен — не было бы вообще этой картины.
— Судя по этому вашему комментарию, вы от «Вертикали» не в восторге?
— Картина-то слабенькая. Если честно, чисто режиссёрски — никакая. Говорухин не кино снял. Это игра в кино.
А вот съемки были вовсе не игрой. Мы действительно подвергались риску. «Вертикаль» была очень опасная картина. У нас не было никакой техники безопасности, мы всё там делали сами, на протяжении пяти месяцев жили в горах. Однажды возникла трещина 30 метров глубиной, вертолет у нас разбился — всё было. Мы тогда молодые были, думали, пронесет, всё было «на авось»... Слава Богу, все остались живы. Потому что на съемках может такое произойти, что потом будешь страдать всю жизнь, можно остаться инвалидом.
«Что она творит — это ужас!»
— Вы состоите в труппе Центра театра и кино под руководством Никиты Михалкова. Недавно Никита Сергеевич дал публике пищу для обсуждений, высказавшись про другого нашего мэтра — режиссера Эльдара Рязанова. «Он был умный режиссёр, он брал очень хороших артистов и давал им свободу, — сказал о Рязанове Никита Сергеевич. — Но я не могу назвать кинематограф Рязанова — кино. Это для меня не кино». Согласны с такой точкой зрения?
— Ну не знаю... Я очень уважаю Никиту Сергеевича, но тут я с ним не совсем согласна, что это не кино. Простите, Эльдар снял столько картин, которые вошли в жизнь наших зрителей. Эти киноработы действительно достойны, чтобы я и миллионы других людей их посмотрели и сегодня. Может, какие-то фильмы были хуже по сравнению с лентами, снятыми в советское время, которые были более интересны.
Потом уже фильмы по качеству пошли на спад — вполне возможно. Я имею в виду последние киноработы Рязанова — «Старые клячи» и другие послеперестроечные картины. Но мне кажется, все равно у него достойные картины. То, что он снимал не кино, я не согласна с Никитой Сергеевичем. Может, я не очень хорошо разбираюсь, Никита Сергеевич лучше разбирается в том, что кино, а что не кино. А я воспринимаю эмоционально, как зритель. И люблю кино Эльдара.
Единственное, в чем я Рязанова не понимаю и не поддерживаю — зачем он взял Барбару Брыльску в «Иронию судьбы». Мне она всегда была неприятна, а уж сейчас то, что она творит, — это вообще ужас какой-то.
— Вы про то, что 82-летняя Брыльска сегодня отзывается самыми грязными словами о нашей стране, демонстрируя откровенную русофобию?
— Знаете, какая штука: она, по-моему, всегда была такой. Всегда у неё такое отношение было к нам — не очень доброжелательное. Даже когда она снималась у нас, даже когда приезжала со своими картинами на встречи со зрителям — у нее было всё время немножечко пренебрежительное отношение и к нашему зрителю, и к нам, коллегам. Она немножко свысока на нас на всех смотрела. Может, не надо было тогда ей работать у нас, раз она так не любит Россию? Что же она полезла сниматься?! На самом деле ведь даже в Польше её знают по «Иронии судьбы». Не знаю, что она там еще сыграла. Она должна быть благодарна. Зачем же тогда ты сюда приезжаешь, зачем? Если ей так всё у нас не нравится? Говорит, ой, Иркутск, Омск, я не могу даже из самолета выйти, там кругом грязно, боюсь прикоснуться. Господи помилуй, ну не летай! Значит, ты сюда летаешь, чтобы заработать деньги.
— Кушать-то хочется. Кому она ещё в мире нужна, кроме России, где ее полюбили всем сердцем после фильма Рязанова?
— Только ради этого? Ну так нельзя! И говорить такие слова о России, которую Бог всегда любил. Он всегда оберегал нашу Россию, Русь Святую. И сейчас заявлять, что мы прокляты Богом — это просто кощунство. Думаю, что Брыльской все сторицей ответится, все бумерангом вернется к ней же. То же самое и украинские актеры — просто страшно, что они сейчас говорят про Россию.
— А в советские времена на Украине вы такого негатива не чувствовали?
— Знаете, когда я бывала на Украине с гастролями, поездками, встречала антироссийские настроения даже в бытность СССР. Это происходило в Западной Украине, во Львове. В советское время там чувствовалось негативное отношение к нам. А вот в Киеве не было такого, в других городах не ощущалось, а вот во Львове западняки тогда уже были настроены как-то по отношению к нам очень негативно.
— Мы с вами все про прошлое говорим. А как, чем вы живете сегодня?
— Играю в антрепризах, провожу творческие встречи, езжу на фестивали. Я получаю пенсию порядка 60 тысяч рублей. Из них 30 — доплата Собянина, наш мэр доплачивает народным и заслуженным артистам, живущим в Москве. Поэтому я очень переживаю за своих коллег в других городах, у них такой надбавки нет. У меня хорошая пенсия. Но, по нынешним временам даже 60 тысяч — не бог знает какие деньги. Поэтому работаю. Но не только из-за денег. Если я буду сидеть дома, я умру. А так я чувствую себя нужной, меня хотят видеть.
