В юбилейном интервью АиФ.ru Владимир Шахрин рассказал о девушках в гримерках, ревности и мести жены, отношении к религии и священникам, Венской опере и о том, испытывает ли дискомфорт от того, что родился в день начала Великой Отечественной Войны.
Владимир Полупанов, АиФ.ru: – Володя, ты был посредником в противостоянии между противниками и сторонниками строительства храма святой Екатерины в Екатеринбурге, хотя сам выступаешь за строительство. Но 7 лет назад в интервью заявил, что не веришь служителям церкви как посредникам между человеком и Богом. И воспринимаешь их «как шоу-бизнес, один из самых древнейших». Как это понимать?
Владимир Шахрин: – Может, излишне радикально, но, по сути, сказал всё правильно. Я взрослею и понимаю, что, если людям нужен посредник, пусть они им пользуются. Я не хожу к психотерапевтам. Но сеансы психотерапии многим помогают. Так же и походы в церковь. Своими глазами видел, как на Пасху (у меня под окном Свято-Троицкий кафедральный собор) 20 тысяч верующих в снег и дождь шли крестным ходом целыми семьями – от собора к тому месту, где должен быть построен храм святой Екатерины. Так что все эти разговоры о том, что никому не нужен этот храм, пустые. Для меня абсолютно очевидно, что православие – часть нашей культуры и генетического кода. Я в церковь не хожу, но чувствую себя частью православного мира.
А после знакомства я рассказал Алтушкину историю про деревенскую церковь, и он выделил 1 миллион рублей. На эти деньги в церкви провели отопление, ещё что-то сделали. Потом ещё миллион рублей дали. Таких денег мы с Бегуновым точно дать не могли. Думал, что при своей жизни не увижу этот храм восстановленным. А сейчас понимаю, что увижу.
– «У нас православие, – заметил Максим Галкин в программе Владимира Познера, – вследствие какой-то гиперкоррекции за былые гонения уж слишком распространило своё влияние. Зачастую это идёт не от веры каждого человека, а от того, что так модно и нужно». Как тебе такое мнение?
– Да, на нашу жизнь РПЦ стала влиять больше, чем даже 20 лет назад. Но в нашу жизнь много чего вторгается. Например, гаджеты, соцсети. Этого стало очень много.
– У вас есть песня об этом: «Превращая свою жизнь в экран, сообщая всему миру онлайн очень важную для всех ерунду, что мы делали в прошедшем году…»
– Да. Мы уже, извините, в туалет не ходим без смартфона. Разве это не вторжение? Да, и РПЦ распространила своё влияние. Но мне это вообще нисколько не мешает. А, условно говоря, «лайки» мешают. Они заставляют меня делать то, чего я не хочу, – вести страничку «Чайфа» в Инстаграме. Туда нужно всё время что-то выкладывать.
– Ты делаешь это из-под палки?
– Конечно. Мне совершенно необязательно делиться с миром тем, что произошло со мной в течение дня. Но я понимаю, что соцсети стали частью бизнеса. Это некий керосин, который нужно заливать в двигатель. Иначе не полетишь. Меня это напрягает гораздо больше, чем влияние церкви. В церковь я как не ходил, так и не хожу, телеканалы «Спас» и «Союз» могу не смотреть. И это не мешает мне жить по заповедям – они абсолютно правильные и как некие ориентиры в жизни хороши.
– Благодаря Инстаграму я узнал, что недавно вы с супругой побывали в Венской опере. Как вас туда занесло?
– Долго думал, что подарить любимой женщине на юбилей. И решил – билет на оперу «Риголетто» (в миттель-ложу, 1-й ряд). Когда увидел счастливые глаза Лены, сам был в восторге. Тоже впервые побывал в Венской опере. Мы с женой были в зале самые молодые, хотя нам по 60 лет. Там сидели люди старше нас, в жемчугах и бриллиантах.
– Это мешало наслаждаться музыкой Верди?
– Нисколько. Нам очень понравилось. Но я, как доктор на осмотре пациента, разбирал оперу на составляющие: акустика, игра оркестра, движения дирижёра, декорации. Вокалисты были хороши, но в арии «Сердце красавицы склонно к измене» один из них дал такого петуха! Живой человек, что поделать.
Как-то гитарист нашей группы Володя Бегунов рассказывал. Когда только появились первые видеомагнитофоны, он с друзьями-врачами смотрел запись концерта AC/DC. И когда гитарист Ангус Янг снял рубашку, врачи, смотревшие видео, начали ставить ему диагнозы: а печень-то у него вывалилась, кожа на лице жёлтенькая и т. д. И я оперу смотрел так же пристально.
– Свободный день на гастролях вы называете Днём артиста. Можешь вспомнить самые запоминающиеся?
– Их было так много. В Минске в начале 90-х вместе с музыкантами группы «Алиса» мы поехали за город на шашлыки на лимузинах, с мангалами в багажнике. На каждой кочке лимузины застревали, и мы выходили и выталкивали их из грязи. В Воронеже во время гастролей, посвящённых 25-летию «Машины времени», мы плавали на кораблике все вместе и ныряли голые с корабля. Одни мужики, чего стесняться?! А вечером пошли в ресторан при гостинице «Брно», где проживали. Ближе к ночи ресторан превращался в стрип-клуб. И Петя Подгородецкий (на тот момент клавишник «Машины времени». – Ред.) до утра играл там на пианино, развлекая дамочек и пытаясь заниматься с ними всякими непотребствами. Как говорится, есть что вспомнить – детям рассказать нечего.
Девушки – врушки
– 22 июня тебе исполняется 60. Скажи, может 60-летний мужчина реально нравиться молоденьким девушкам?
– Об этом, конечно, лучше спрашивать у девушек. Хорошенькие молодые девушки по природе своей врушки. Поэтому они могут тебе и соврать, что ты им нравишься. Им просто может быть интересно проводить с тобой время. Музыканты «Чайфа» никогда не были объектами сексуального вожделения.
– Даже в молодости?
– Я понимал, что, конечно, девушки в зале должны быть.
– И вы должны им нравиться?
– Да. Но особых усилий мы к этому не прикладывали. У нас не было такого, как у «Агаты Кристи». Их фанатки могли из-за музыкантов глаза выцарапать и ночевали в трансформаторных будках, чтобы быть ближе к кумирам. У нас всё было гораздо спокойнее, но при этом девушки всегда были у нас на концертах и в гримёрках. До сих пор со многими из них общаемся. Они и сейчас бывают в наших гримёрках, иногда вместе со своими детьми. Они выросли в хороших семейных женщин, которых мужья смело отпускают на наши концерты.
– И супруга тебя к ним не ревнует?
– Лена очень эмоциональный человек и достаточно ревнива. Мы оба это знаем. Поэтому стараюсь, особенно когда мы вместе, не давать повода. Мы успели друг друга хорошо изучить, ведь знакомы с 1976 года. Понимаю, что если буду так-то реагировать или так-то разговаривать с какой-нибудь девушкой, которая подошла, скорее всего, нарвусь на спектакль женской ревности со стороны супруги. При этом это никогда не длится очень долго. Я отношусь к этому с иронией и пониманием. Подозреваю, что это нелегко. Когда молоденькие девушки встречаются с популярным человеком, у них начинается странная реакция: они начинают хихикать по-дурацки. И если фотографируются, им надо обязательно обняться, прижаться. Они как будто не замечают, что я иду с женой. У Лены в этом отношении просто лучшая реакция – тонкая мстя мне. Она не останавливается, не ждёт меня, пока я сфотографируюсь, а идёт дальше. И я вынужден бегом догонять её. Вот этот момент унижения я всё время прохожу, как некое искупление моих грехов. При этом мы оба понимаем, что это часть моей профессии. И если этого не будет, не будет и всего остального.
- Много ли песен ты посвятил своей жене?
- Песня «Пусть всё будет так, как ты захочешь» посвящена ей. Да и во многих других в женских образах угадываются её черты и моё отношение к ней.
- Ты никогда не испытывал дискомфорт по поводу того, что родился 22 июня, в день, когда гитлеровская Германия напала на СССР?
- Постоянно испытываю. Поэтому отмечать мы всегда уезжали куда-нибудь на природу, в лес. Потому что как-то праздновать и смеяться в этот день не очень принято. И в этот раз соберёмся у меня на даче, устроим небольшой пикник. Будут только самые близкие люди – моя семья, участники группы, друзья детства. Никаких нужных и важных людей не зову. Мы ставим на поляне кресла, диваны, небольшие колонки, пару гитар, микрофоны. Я всем говорю, что подарки не нужны. Вместо них будут номера художественной самодеятельности. Каждая семья или компания делает свой номер. И все это с удовольствием смотрят. Ну и, конечно, будут танцы.
- А вместе с публикой отмечать не будешь?
- Стало доброй традицией отмечать мой день рождения 27 июня в столичном саду «Эрмитаж». Так будет и в этом году.
Александр Ревва: в детстве я стеснялся даже рассказать стишок Деду Морозу 
Тамара Гвердцители: не бойтесь отдавать душевные силы, красоту и молодость 
Виктор Логинов: «Таких людей, как Гена Букин, не существует» 
Женя Рассказова: «У меня было деревенское детство» 
«Разрывался на два фронта, надо было врать». История любви Валерия Сюткина 
