18 апреля отмечает 80-летие Светлана Немоляева — знаменитая актриса Театра им. Маяковского, известная всем благодаря ролям в картинах Эльдара Рязанова «Служебный роман», «Гараж», «О бедном гусаре замолвите слово» и «Небеса обетованные». Накануне юбилея актриса рассказала АиФ.ru о самом важном в своем творчестве и о том, как разделить театр и личную жизнь.
Ольга Шаблинская, АиФ.ru: Светлана Владимировна, накануне юбилеев люди часто подводят некие итоги. По вашему мнению, что самое важное было в вашей творческой жизни за многие годы работы в кино и театре?
Светлана Немоляева: Если иметь в виду кинематограф, для меня, конечно, как было, так и останется навсегда самым важным событием встреча с Эльдаром Александровичем Рязановым. Это самое для меня главное и любимое кино. Фильмы, в которых мне удалось участвовать у него, мне очень много дали и в актёрском плане, и в плане зрительской любви — эти картины до сих пор востребованы, любимы народом. Для меня это тоже очень большая ценность.
А если говорить о театре, то, конечно, в разные периоды жизни мне попадались потрясающие режиссеры и партнёры-актёры, начиная с Охлопкова, который нашу небольшую молодежную групп принял в Театр им. Маяковского. Мы сразу стали очень активно играть. Охлопкова я считаю своим крестным отцом в театре. Очень много ролей сыграла у него, хотя он прожил с нами, с молодежью, всего 7 лет, из них два года очень тяжело болел. Следующая знаковая для меня встреча — конечно же, с режиссёром Гончаровым. Я считаю, что Андрей Александрович сделал из меня актрису. Конечно, я целиком и полностью обязана ему.
— С вашим супругом — знаменитым актером Александром Лазаревым — вы всю жизнь посвятили театру Маяковского. А другие артисты при этом меняют десятки театров...
— У каждого актёра по-разному складывается. Есть такие люди, которые не могут в одном театре или на одном месте усидеть. Их носит в разные стороны. Больше тех, которые хотят в театре видеть вторую семью. Но и здесь складывается по-разному. Иногда театр позволяет это, а иногда театр отторгает тебя. Это уже судьба. У нас получилось всю жизнь работать в Театре Маяковского, что у Саши, что у меня. В силу характера мы были оба консервативны, мы прикипели к одному месту, привыкли, не хотели с ним расставаться. И, несмотря на все перипетии жизненные, — поверьте, их было много и у него, и у меня — всё равно мы смогли своему консерватизму соответствовать и, несмотря на всё, остаться тут и быть верными своему театру.
— Я вижу, что у вас в гримерке висят фотографии мужа, сына, внучки и внука... Действительно складывается ощущение, что чувствуете вы себя здесь как дома.
— Да, так и есть. Я чувствую себя в Театре Маяковского, как дома. Что бы ни было — всё равно это мой дом, второй мой дом.
— Во многих спектаклях Маяковки вы играете с внучкой Полиной Лазаревой. Каково вам существовать на одной сцене, в одном театре? Опекаете Полю?
— Любое присутствие на сцене, особенно когда спектакль репетируется, а потом выходит премьера, очень волнительно. С Полей или без Поли — всё равно, всё равно я волнуюсь... Боишься, получится ли у тебя то, что тебе хочется сделать, сыграть. Потому что не всегда удаётся сделать всё задуманное. Многое зависит и от настроения, и от какой-то ситуации жизненной, от самочувствия. Всегда, до конца жизни актер волнуется.
А что касается внучки и работы с ней в одном театре... Я ведь и с Сашей, с мужем, играла столько спектаклей, столько ролей, и с сыном в кино снималась. В театре нам не удалось сыграть, потому что мы в разных театрах. Всегда присутствует ощущение: это сейчас не твоя родня, а партнёр. Важно погружение в спектакль и тот образ, тот персонаж, в котором ты существуешь на сцене.
— А покритиковать вы внучку можете, если видите какие-то творческие промахи? Потому что Полина в интервью сказала, что вы баловали её и любили безумно.
— Так и было, так и есть сейчас. И дед её любил безумно, и я её очень любила всегда и сейчас люблю. А ваш вопрос про критику... Я сама по себе знаю, что такое для актёра критика. Мы слишком её много в жизни получаем. Очень много. И от своих режиссеров, и просто от критики, которая о нас пишет, и от зрителя за всю жизнь. Поэтому я очень щадяще всегда говорила сыну то, что мне казалось нужным сообщить ему. И с внучкой тоже так. Я понимаю, насколько это всё ранит.
