«Четыре года назад умер Бородин, пять лет назад – Лист, восемь – Вагнер, десять – Мусоргский. Чайковскому осталось два с половиной года жизни… Дебюсси было 29 лет, Скрябину – 19, Рахманинову – 18…»
Именно так написал о дате своего рождения один человек, сразу давая понять, что для этой компании он как минимум не чужой и даже претендует на статус равного среди равных.
Кого-то другого следовало бы упрекнуть в недостатке скромности. Однако автор приведённой цитаты имел на это полное право. Так сказал о себе композитор Сергей Прокофьев, родившийся 130 лет назад – 23 апреля 1891 г. Впрочем, первую реальную заявку на вхождение в музыкальную элиту он сделал в 4 годика: «Сергушечка явился с листом бумаги, разрисованным нотами, и заявил: «Я сочинил рапсодию Листа!»
Связь времён
Думается, не будет ничего зазорного в том, чтобы воспользоваться писательским приёмом Сергея Сергеевича и продолжить увлекательную игру в перечисление связанных с ним исторических персонажей и памятных дат. Так, молодой Прокофьев беседовал с вдовой Фёдора Достоевского за пару лет до её смерти, представив на суд Анны Григорьевны свою интерпретацию романа «Игрок», – он создал одноимённую оперу, написав к ней либретто. Кстати, Анна Достоевская высоко оценила эту работу и разрешила дальнейшие переделки. Ну а то, что сам Прокофьев умер 5 марта 1953 г. – в один день со Сталиным, – знает, наверное, каждый.
Но даже после его смерти эта игра не была окончена. В 1985 г. он попал в компанию советского лидера Никиты Хрущёва, космонавта Алексея Леонова и диктора программы «Время» Игоря Кириллова. Произошло это благодаря английскому рок-музыканту Стингу, который записал и выпустил песню «Русские» на своём дебютном сольном альбоме. В её тексте цитируется знаменитая фраза Хрущёва «Мы вас похороним», а музыкально она начинается с переговоров между Леоновым и американским астронавтом Томом Стаффордом во время стыковки кораблей «Союз» – «Аполлон». По другому каналу параллельно идёт запись голоса Игоря Кириллова. И всё это перекрывается мелодией, которая чуть ли не наполовину состоит из прямых цитат сюиты Прокофьева «Поручик Киже».
А сравнительно недавно, в 2016 г., британский поп-идол Робби Уильямс выпустил сингл и клип «Веселись, как русский», где некий олигарх, в котором иные блогеры узнали Романа Абрамовича, устраивает гламурную вечеринку с балеринами и моделями под «Танец рыцарей» из балета Прокофьева «Ромео и Джульетта».
Быть может, последний пример и не самый лестный для нас. Однако масштаб фигуры Прокофьева очевиден. Имя композитора связывает воедино целых три столетия нашей культуры и её знаковых персонажей. А сам он остаётся одновременно и историчным, и актуальным. При этом не теряя ни капли национального колорита и претендуя на звание самого модного русского композитора, что подтверждается многочисленными заимствованиями его музыкальных тем. Ходы Прокофьева из сюиты «Поручик Киже» звучат в классическом фильме Вуди Аллена «Любовь и смерть», в современном блокбастере «Аватар» и мультсериале «Симпсоны», они слышны в джазовых аранжировках, их в качестве основы использовало не менее десятка ведущих американских рок- и поп-команд… Американский музыковед Саймон Моррисон и вовсе заявил, что считает Прокофьева «единственным в XX столетии мелодическим гением».
Заманчиво предположить, что Сергей Сергеевич работал над этим целенаправленно. В качестве свидетельства можно привести его альянс с кинематографом в тот решающий момент, когда «великий немой» обрёл, наконец, голос.
Здесь в лидеры вырвался, как ни странно, Советский Союз. Да, звуковое кино в тех же США появилось раньше. Но там в качестве саундтрека использовались готовые эстрадные шлягеры-однодневки, чтобы картина уж точно понравилась почтеннейшей публике.
Мастер саундтрека?
У нас же с самого начала к работе в кино привлекали «тяжеловесов». Например, Дмитрия Шостаковича, которого многие воспринимают как соперника Прокофьева. Именно он стал автором первого советского кинохита «Нас утро встречает прохладой» из фильма «Встречный» 1932 г.
Вторым живым классиком в советском кинематографе стал Прокофьев. Исследователь Евгений Гороховский отмечает, что композитор всерьёз задумался о музыке для кино как раз в том году, когда на экраны вышел фильм «Встречный». В своём интервью парижскому изданию «Для вас» Прокофьев заявил: «Подобно тому, как это происходит в балете, музыка должна или описывать действие, или сопровождать его полифонически».
Интересно, что именно в те годы Прокофьев задумывается и об окончательном возвращении на Родину. И первой его работой для советского кино становится музыка к фильму «Поручик Киже» 1934 г. Её моментально растаскивают на цитаты, о чём уже шла речь. Но главное, что все признают, – без музыки Прокофьева фильм мог бы «не выстрелить». Обычно режиссёр диктует композитору, что и как следует делать, властно вмешиваясь в творческий процесс. Первый же опыт нашего героя показал, что может быть и наоборот.
Это стало окончательно ясно, когда сошлись два Сергея – Эйзенштейн и Прокофьев. Здесь уже не шло речи о диктате режиссёра и выяснении, «кто главнее». Два гения работали, переворачивая представление о киномузыке с ног на голову. Так, кульминацию картины – битву на Чудском озере – создавали не «от кадра», а «от музыки». Сначала Эйзенштейн показывал свои рисунки и на пальцах объяснял, как он себе всё представляет. Потом Прокофьев сочинял и записывал фонограмму. И только потом Эйзенштейн снимал соответствующие сцены.
Его и наши песни
Кстати, Прокофьев и тут проявил себя как новатор, не боящийся смелых экспериментов. Вот что он говорил: «Звукозапись ещё не достигла полного совершенства, и присутствие некоторых хрипов и искажений можно открыть в самом лучшем микрофоне, не говоря уже о второсортных. Явилась мысль, нельзя ли использовать отрицательные стороны микрофона так, чтобы извлечь из них своеобразные эффекты…»
Ему это удалось в полной мере. Вспомните, как жутко ревут в «Александре Невском» тевтонские трубы. А всего-то и надо было, чтобы Прокофьев специально направил звук валторн прямо в хиленький микрофон, который не выдержал такого издевательства и записал звук с явным скрежетом перегрузки. Чего, собственно, Прокофьев и добивался – тевтонская тема должна была звучать для русского уха максимально тревожно, чуждо и неприятно.
Зато русская тема звучит не просто комфортно, она будит чувство национальной гордости и сопричастности к великим героям древности. Что можно объяснить просто – дескать, в тему «Вставайте, люди русские!» Прокофьев включил древнерусские мотивы и звуки народных инструментов.
Но более верной кажется версия музыковеда, профессора Санкт-Петербургской консерватории Леонида Гаккеля. Вот как он говорит о наследии Прокофьева в целом: «В нём сильно ощущается национальное начало творчества. Причём не только и не столько в особенностях музыкального мышления, сколько в плане этическом».
Этические ценности, т. е. представление о том, что такое хорошо и что такое плохо, у каждого народа свои. И здесь Прокофьев был русским на все сто. Именно этим он и объяснял возвращение на Родину после долгих лет скитаний по Европе и США: «Воздух чужбины не возбуждает во мне вдохновения, потому что я русский, и нет ничего более вредного для человека, чем жить в ссылке. Я должен снова окунуться в атмосферу моей родины, я должен слышать русскую речь, беседовать с людьми, близкими мне. И это даст мне то, чего так здесь не хватает, ибо их песни – мои песни».
Верно и обратное: его песни – наши. И останутся нашими навсегда.
