Лидия Петровна, Катя, Елена. Одна сажает ромашки в тающую над мужем землю Новодевичьего, другая ведёт страничку любимого в соцсетях, третья поднимает людей на дело памяти…
«Котя, ты что?!»
Начиналось всё с Елены, к тому моменту зам. главного художника «АиФ». Совсем недавно у неё умер отец - актёр Михаил Ульянов. Будто отняли полтела...
Ленин грудной голос, харизма, сигарета... Ей уступали дорогу в коридоре редакции. Не из-за отца - она сама такая: говорит, что думает, и думать всегда будет - честно и не о себе. Как папа учил. Михаил Ульянов с давних лет вёл тетрадочку, «список добрых дел» - называла её дочь. Кому, когда, чем помочь. Выбить жильё, подвинуть очередь, записать на приём, положить в больницу, дать денег. Галочки, плюсики. «Кто, если не я?» - присказка.
«Мне до слёз жалко стариков. Только что ты был прекрасный, сильный - и вот уже ветошь, забытый всеми, больной», - Лена подхватила ульяновский «список добрых дел», учредила фонд помощи имени отца - «Народный артист СССР». И стала помогать. Подвинуть, позвонить, дать денег... «Привезла корзину продуктов Баталовым, Алексей Владимирович открыл дверь, и вижу - прослезился. «Котя, ты что?!.» - спросил… Невозможно наблюдать забвение тех, кто когда-то смотрел с каждой афиши.
Например, на могиле Жжёнова 4 года не было памятника, а у его вдовы - на него денег».
Георгий Жженов. pic.twitter.com/GNo3UAtmko
— Anatoliy Vasilyev (@AVVA33) 27 ноября 2013 г.
Лена начала собирать деньги на память ушедшей славе страны. Памятники людям, которым на парадную бронзу было плевать. Больше значило иное.
«Пирожки с начинкой» - как назвала их, могикан, вдова Георгия Жжёнова, когда назначала мне встречу на кладбище: «Пойдёшь мимо Улановой, Ростроповича, Лучко, Янковского…» Я шла со срезкой, она - с рассадой: полевые ромашки, чистые и понятные цветы. «Бывают пирожки с капустой, с повидлом, с яблоками… - говорила Лидия Петровна. - Но бывают ни с чем. А Георгий Степанович был полный, цельный под завязку». Бескомпромиссный, без двойного дна, прошедший лагеря и сохранившийся сполна… Читатели «АиФ» поставили памятник артисту на народные деньги, и вдове больше не было стыдно.
Память - для живых. Наши вешки в степи. Зарубки себе на память. Сигнальные маячки.
Пирожки с начинкой.
Кто, если не я?
Катя и Арамис
Катя Табашникова, фоторедактор одной московской газеты, гроза репортёров из горячих точек, у первокурсниц вроде меня вызывала священный трепет. Я долго о ней не слышала. Когда Лена Ульянова старалась поставить с помощью «АиФ» памятник Игорю Старыгину, узнала, что последняя любовь актёра, человек, его отогревший, подаривший ему и смысл, и время, женщина, продлившая его жизнь, - это всё была наша Катя. Громовержица. Вышедшая впервые замуж в 40 лет. И оттаявшая… 
«Всё равно вас всех люблю» - это было его мушкетёрское кредо… Его человеческий строй. Высокая порядочность и всепрощение. И сейчас я веду страничку «Арамис Игорь Старыгин» не только потому, что он достоин этой памяти. Я живу, чтобы его имя жило, и оно заставляет жить меня». Нарезка старых кинолент, муж и пёс Пух, пробы на ту самую роль, фото Старыгина с Третьяком - опубликованное в день победы наших хоккеистов в Пхенчхане… Три тысячи подписчиков. Они были вместе так мало, что я не слышу в Катиной речи слова «муж». Нет, Игорь Владимирович. Так мало - и так много, чтобы всё изменить…
Памятник на могиле Арамиса помогли поставить большей частью читатели «АиФ». «Позапрошлой весной птицы свили под бюстом гнездо, я не убираю, жду новых жильцов… Добрый знак».
Знак остающимся
Ещё одна наша публикация нашла отклик, но пока ничем не закончилась. Про памятник Ульянову в родном Омске.«Местные власти то подписывают бумаги, то за месяц до установки всё отменяют…» - печалится дочь.
Лена знает: отцу и другим могиканам памятники самим себе были бы безразличны. Но нам, живым, нужны хорошие примеры. На днях Лена «перепостила» у себя в Фейсбуке ту нашу статью 2015-го… В тот же день власти Омска пообещали, что к лету памятник народному артисту Ульянову будет стоять. Посмотрим.
Наши великие старики остаются небожителями в нашей памяти - но доживают обычными смертными. И эти памятники - награда не им, ушедшим. Это знак нам, остающимся. Любящим и любимым. Сильным этой любовью и слабым.
Кто, если не я?
