До Нового года ещё три с лишним месяца, но Надежда Кадышева уже вошла в список самых высокооплачиваемых российских артистов на корпоративах.
В 2024-м песня «Течет ручей» в исполнении Надежды Кадышевой и коллектива «Золотое кольцо» неожиданно стала популярной у поколения зумеров. Припев у нее такой:
«Течёт ручей, бежит ручей
И я ничья, и ты ничей».
В роликах он набирал миллионные просмотры. Количество прослушиваний хитов «Я не колдунья», «Уходи, горе!», «Широка река» с октября 2023-го по октябрь 2024-го выросло в разы. Музыку ко многим песням Надежды Никитичны сочинил ее муж Александр Костюк.
В этом году билеты на выступления Кадышевой раскупаются, как горячие пирожки. Нынешним летом она «зажгла» на празднике выпускников «Алые паруса» в Петербурге. И уже вошла в список самых высокооплачиваемых российских артистов на новогодних корпоративах.
Второй виток популярности певицы в возрасте 60+, кажется, нельзя ничем объяснить. С чего вдруг такой взлет? Те, кто знал ее раньше, успели забыть. А у молодежи другие кумиры. И музыка в почете — иная.
В ушах все время жужжало
Похожая ситуация уже была в творческой жизни Надежды Кадышевой. Лет 30 назад. Тогда, помню, хитом стала песня «Уходи, горе!», на которую был сделан клип. Композицию широко рекламировали, она звучала в переходах метро. Это был нонсенс — никогда прежде народная песня не выходила на такой уровень. А тут знаменитым проснулся весь доселе малоизвестный коллектив «Золотое кольцо».
В 1997 году Надежда Кадышева и ее муж — композитор, продюсер Александр Костюк дали мне большое интервью. Незадолго до этого супруги с сыном Гришей въехали в новую квартиру в элитном доме на Долгоруковской и пригласили в гости.
Прежде семья жила на Каширке: слева — Курчатовский центр, справа под окнами — высоковольтная линия. Возвращаясь с гастролей, супруги не могли отдохнуть — «постоянно шел какой-то зуммер». Александр как-то привык, а Надежда терпеть не могла, жаловалась: «Саша, у меня в ушах все время жужжит».
Однажды на концерт «Золотого кольца» пришел премьер-министр Виктор Черномырдин. Выступление ему понравилось, и он спросил директора, не нуждаются ли в чём артисты. «Мы пообщались, он оказался прекрасным человеком. Эту квартиру нам действительно выделило правительство. Но… Не он же лично подарил. Наверное, в правительстве была поставлена задача. Как у нас все происходит — голосованием? Он просто проявил инициативу. Потом еще около полугода все решалось».
В то время Надежда Кадышева была народной артисткой Мордовии и заслуженной — России. Спустя два года получила звание народной артистки РФ.
Недовольные соседи стучали в стены
Детство певицы прошло в татарско-мордовском селе. А в 14 лет она уехала в Москву.
«Поступала в Ипполитовское училище, конкурс большой, хоров профессиональных было много, и все девчонки-солистки поступали, — вспоминала артистка. — Я очень хотела петь, но с первого раза не поступила… Позже на втором курсе про меня говорили: „А что Кадышева? Она ж из деревни, только рот откроет — у нее всё поет“. Поскольку мама мордовка, я была причастной к этому народу. Много работала — всю Мордовию объехала. Недавно была на родине, ездила по соседним областям, а там никак не могли определиться, чья я артистка. Одни говорили: наша, оренбургская, другие — нет, самарская».
Советскую эстраду в деревне слушали, а вот иностранной музыки почти не знали. «Россия все равно останется на таких песнях, как „Ой, рябина кудрявая“», — говорила мне Кадышева. На том и сегодня стоит. Иначе не случилась бы у нее вторая волна популярности.
«„Золотое кольцо“ вечное, как классика. „Иванушки“ и „Лицей“ — модное течение. Но им сложно будет войти в историю, как „Абба“ или „Битлз“. Ну разведут они тучи руками — и все. Завтра придут другие. А Зыкина, Русланова, Бабкина, „Золотое кольцо“ останутся».
К слову, от Лужкова Кадышева тоже получила подарок. Когда коллектив превратился в Национальный театр народной музыки и песни (хотя было в нем всего 22 человека), мэр Москвы выделил помещение возле Белорусского вокзала. «Оно в жилом доме, типа большой квартиры — 170 кв. м, и только рабочее помещение, — объясняла певица, — там раньше СМУ было. Нам предлагали и дворец, но представляете, какие это деньги?.. Хотя, конечно, хотелось бы и сцену иметь».
Спустя несколько лет коллектив разжился отдельным зданием на Тимирязевской улице. А тогда супруги еще вспоминали, как на заре становления репетировали в своей квартире, и недовольные соседи стучали в стены.
Платье — у царицы такого не было
Особой гордостью певицы были (наверное, остаются и сейчас) шикарные концертные наряды. «Если их сюда вынести, вся комната будет увешана. Авторские костюмы Александры Грузиновой дорогие, каждое стоит несколько миллионов. Сейчас вот из Вологды привезли — ручная работа, жемчуг, настоящее кружево. Золотая нитка, вплетенная в него, режет палец. Женщины работали в нечеловеческих условиях, без света. Сказали, что только для меня сделали его. Один раз наденешь — и можно в музей нести: у царицы такого не было».
Платья Кадышева не продавала. «Вы поймите, — убеждала она меня. — Нам деньги-то не нужны. Что надо простому человеку? Дача, машина, квартира. Но артисту иметь дачу — значит, прекратить гастролировать. Вот заработаем денег — будем жить в загородном доме».
Поклонники творчества Надежды Никитичны дарили ей кольца. «Надевают на палец прямо во время концертов, потом смотрю — бриллиант! Часто такое случается в Сибири. Я сначала не понимала этого… Потом привыкла. Вы не были у нас на концерте? Вот придете — и вы бриллиант вынесете. Японцы бусы кидали на сцену… Недавно женщина вынесла на сцену цепочку и стала надевать мне на шею: „Это вам поможет“. Что тут скажешь? Не хочется обижать людей. Выходят же целыми делегациями: с медом, с вареньем, с печеньем, с кольцом».
«Высидеть банкет — все равно что еще один концерт дать»
В Японии — было дело — автобус подарили. С хрустальными люстрами, кухней, караоке. Но тогда коллектив не мог принять транспорт за 60 тысяч долларов. Раньше артисты «Золотого кольца» за границей вообще безвылазно сидели. Только там и зарабатывали. Суточные в 20–50 долларов уже были состоянием. А все равно ездили с кипятильниками и консервами.
В России же мэры городов устраивали в ее честь приемы. Но она не любила их. «Надежда Бабкина говорит, что она тусовщица, а мы не тусуемся, — говорила Кадышева. — По здоровью мне это очень трудно: выпивка, эмоции, беседы. Высидеть банкет — все равно что еще один концерт дать. Если едешь туром, приходится думать, как выйдешь завтра на площадку».
Сегодня от Надежды Кадышевой и интервью не допросишься. 1 июня ей исполнилось 66, а она, вон, стадионный концерт в Лужниках затеяла — следующим летом. Надо экономить силы. И беречь здоровье. Наверняка хочется, чтобы вторая волна популярности продлилась подольше…
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
