5-й кинофестиваль нового российского кино «Горький fest» подходит к концу. Уже в пятницу 23 июля на торжественной церемонии будут названы обладатели призов в нескольких номинациях и лауреат главной награды смотра. Накануне определения победителей АиФ.ru поговорил с актером, членом жюри фестиваля Павлом Табаковым о том, как не нужно представлять свои фильмы, о его работе в кино, о семье и о том, почему он не любит рассказывать о своей личной жизни.
О работе в жюри
Игорь Карев, АиФ.ru: Для вас это первый опыт судейства в жюри кинофестиваля?
Павел Табаков: Да, я впервые этим занимаюсь.
– И как впечатления?
– Мы пока не обсуждали показанные фильмы полным составом жюри, но что-то мне уже понравилось. Правда, иногда авторы на обсуждении пытаются рассказать, какие смыслы они закладывали в свои работы, но к фильмам это не имеет никакого отношения. Ведь судить надо по фильму, по тому, что показано на экране, а не по тому, что потом дорассказывает режиссер.
– В программе участвуют работы молодых кинематографистов, для которых этот фестиваль может стать первой ступенькой к чему-то большему. Чувствуете ответственность за их судьбу?
– Знаете, мне кажется, что период, когда в большое авторское кино попадали лауреаты каких-либо фестивалей, уже закончился. Например, у Кантемира Балагова не было работ, которые отборщики Каннского кинофестиваля могли бы посмотреть и увидеть его развитие как постановщика. И у участников этого фестиваля следующая работа может «выстрелить» – и если мы не дадим ему приз сейчас, то нам, наверное, будет обидно, что мы пропустили. Вообще я думаю, это дело фарта, везения. Например, Олег Павлович Табаков не взял к себе на курс одного абитуриента, а потом из него получился Сергей Маковецкий. Невозможно угадать, но, скорее всего, настойчивый человек всё равно в итоге прошибет эту стену – пусть не с первого раза, а с десятого.
О работе в кино и театре
– Вам легко было пробить эту стену?
– Да, наверное, мне повезло, и, возможно, фамилия сыграла свою роль, но сейчас пересматриваю свои последние работы и думаю, что меня берут в проекты не потому, что я Табаков, а потому, что я что-то умею делать и делаю это очень неплохо.
– Ваши роли в сериалах «Колл-центр» или «Полет» довольно интересны. При этом недавний фильм «Сентенция» в вашей фильмографии стоит, честно говоря, особняком. Как вы оказались в этом проекте?
– В «Сентенции» я просто отдался в руки режиссера Дмитрия Рудакова, мне было безумно интересно – и в результате получилось непростое и странное кино, которое я рад иметь в своем послужном списке. Рудаков очень сильно верил в свою идею, и я горжусь тем, что был причастен к созданию этой картины.
– А роли вы выбираете или вас выбирают?
– По-разному бывает. Если зовут друзья – например, Роман Прыгунов, – то я всегда соглашаюсь, потому что они дают мне большую свободу. Иногда предлагают – и я соглашаюсь, а иногда – отказываюсь от того персонажа, которого мне предложили, но готов сыграть другого героя, который мне кажется интереснее.
– Так что для вас первично – свобода или вызов?
– Скорее, драматизм, изменение персонажа и многоступенчатость. Для актера, наверное, это самое важное. В одном из новых проектов меня позвали сыграть полицейского, а я его уже играл в одном из предыдущих фильмов и не хотел повторятся. Но в сценарии я увидел другого персонажа, прошел пробы и был утвержден на роль. И теперь сыграю молодого трансгендера, который прописан не дебильно смешно, как это обычно бывает, а серьезно и драматично. Для меня как для актера такая роль – абсолютный вызов.
– Выглядит так, словно вам больше интересен театр, где вызовов, наверное, больше, чем в кино?
– Нет, всё зависит от автора и режиссера – и в театре, и в кино. Недавно в МХТ Рената Литвинова поставила «Звезду вашего периода», в котором я играю в паре с Юрием Чурсиным. Было кайфово. Я не работал с Литвиновой на съемочной площадке, но, думаю, это было бы безумно интересно, потому что она и сама интересный человек. На стримингах у нас сейчас иначе всё, там внедряется голливудская система, где всё зависит от продюсеров, но и материал обычно выдается отшлифованный. Такая система, кстати, приводит к тому, что иногда получается такой классный сериал – и становится жаль, что ты в нем не участвовал по каким-либо причинам. Например, в своё время я не снялся в «Перевале Дятлова», и сейчас просто обидно, что когда-то не угадал и ушёл с него в сторону другого проекта.
– Мне кажется, угадать такое просто невозможно…
– Это тоже верно. Но мысли – блин, я мог бы в этом участвовать! – остаются в любом случае.
– Насколько я понял, вы не хотите превращаться в актера одного амплуа?
– Да, мне хочется от этого максимально отойти. Ведь я же меняюсь с годами, у меня появляются другие интересы и я иначе себя ощущаю. Например, до 22 лет я был тихим, забитым мальчиком, а сейчас я совсем другой, а тот мальчик – это не я.
О семье и личной жизни
– Тихий и забитый – это следствие воспитания в семье?
– Нет-нет! Это совсем другое дело! Наверное, «тихий» и «забитый» – не совсем правильные слова, я, скорее, был скромным и всегда был в стороне, всегда старался быть более правильным, чем мои сверстники, и не мог позволить себе такое поведение, как они. Конечно, внутри я мечтал быть вместе с друзьями, но старался не давать родителям поводов волноваться и нервничать. А в 23 года я понял, что надо жить своей жизнью, начал позволять себе чуть больше – но всё равно пока не попал ни в одну историю.
– Недавно ваша мама, Марина Зудина, в блоге написала о рождении у вас дочери. Но вы сами так ничего и не признали. Почему вы решили так серьезно скрывать вашу личную жизнь от поклонников?
– Личная жизнь на то и личная, чтобы не делиться ею со всем миром. Я не хочу, чтобы обсуждали, как я живу. Конечно, я готов, что что-то обо мне станет известно, но что говорить, если эта ситуация очень сложная для всех – мы дружим, но не живем вместе. В этом смысле для меня, наверное, идеалом является актер Дэниел Дей-Льюис, о котором ничего неизвестно и которого ценят только по его ролям. Это моя мечта – чтобы меня оценивали только по моим работам, а не по моей личной жизни.
