Олег Аккуратов — феноменально одарённый слепой музыкант из Краснодарского края. Он поражал своим талантом Людмилу Гурченко и Монсеррат Кабалье, а теперь в составе Квартета Игоря Бутмана и Московского джазового оркестра регулярно выступает с гастролями в самых разных уголках планеты. В День России, 12 июня, пианист-виртуоз с сольным концертом выйдет на сцену Большого зала Московской консерватории.
Олег рассказал корреспонденту АиФ.ru о масштабном концерте, работе с Игорем Бутманом и любви к музыке.
Дарья Осташева, АиФ. ru: Олег, вам предстоит сольно выступить на сцене Большого зала Московской консерватории. Многие музыканты мечтают об этом всю жизнь, а что чувствуете вы?
Олег Аккуратов: Я чувствую что-то очень хорошее. Думаю, что на концерте соберётся замечательная публика. У нас подготовлена насыщенная программа: в первом отделении прозвучит двадцать первая соната Бетховена, ноктюрн и полонез Шопена, «Июнь» Чайковского из цикла «Времена года» и »Венгерская рапсодия» Листа. Во втором — совместно с Московским джазовым оркестром Игоря Бутмана будет концерт для фортепиано с оркестром знаменитого композитора Джорджа Гершвина.
— Вы исполняете и классическую, и джазовую музыку. А какому направлению отдаёте большее предпочтение?
— Я люблю играть классику так же сильно, как и джаз. Для меня это две грани одного искусства. Я чувствую себя одинаково свободно в обоих направлениях и ни с одним из них не хочу расставаться.
— Только в этом году вы окончили аспирантуру Ростовской государственной консерватории имени С. В. Рахманинова, но уже давно выступаете на большой сцене. Расскажите, о чём ещё мечтаете? Каковы теперь ваши планы?
— Мои дальнейшие планы — гастролировать, давать концерты, как сольные, так и с ансамблем. Особенной мечты нет, потому что всё и так сбывается здесь и сейчас. А самое главное для меня — это играть и оставаться музыкантом.
— Действительно сбывается, ведь в свои 27 лет вы уже успели выступить на одной сцене с такими звёздами, как Монсеррат Кабалье, Эвелин Гленни... А какая встреча вам запомнилось больше всего и, может быть, что-то изменила в вашей жизни?
— Это и были одни из событий, которые запомнились больше всего. Но самая судьбоносная встреча в моей жизни на данный момент — это знакомство с Игорем Бутманом. Игорь — потрясающий саксофонист и человек, с которым всегда интересно работать. Именно благодаря ему я побывал во многих странах, получил колоссальный опыт игры с оркестром, его коллективом.
— Я знаю, что за последние несколько лет в составе Квартета Игоря Бутмана и Московского джазового оркестра вы выступили с гастролями в Канаде, Китае, Израиле, Индии, Латвии и даже совершили несколько туров по США. Расскажите, как вас принимает иностранная аудитория.
— Как в России, так и за рубежом публика принимает нас очень тепло. Но в США, например, где джаз пользуется большей популярностью, зрители даже встают с мест, танцуют, подпевают и аплодируют особенно бурно.
«Музыка — моя жизнь»
— Людмила Гурченко тоже заметила вас и даже посвятила вам свой режиссёрский дебют: фильм «Пёстрые сумерки». Расскажите, вы искали с ней встречи или прима однажды сама вас нашла?
— Она подошла ко мне сама совершенно неожиданно во время обеда и сказала: «Здравствуй, голубчик, здравствуй, мой родимый... А давай споём „Тишина за Рогожской заставою“?» (впоследствии это была песня, с которой мы начали с ней работать).
Потом Людмила Марковна решила поставить фильм «Пёстрые сумерки» про незрячего музыканта. Но его скорее можно назвать художественным вымыслом, нежели документальной работой, то есть я был только прототипом главного героя. К примеру, я не из Воронежа в отличие от героя фильма. В Торонто и Нью-Джерси не учился, зато учился в Москве, Армавире, Ростове.
— В «Пёстрых сумерках» героя по имени Олег Аккуратов сыграл профессиональный актёр Дмитрий Кубасов. А вам самому не хотелось исполнить главную роль?
— Нет, у меня даже не было такой мысли. В этом фильме я исполнял песни, играл музыкальные произведения, это и была моя роль.
— А что для вас значит музыка? Что вы чувствуете, когда играете?
— Музыка — это мой язык. Это моя душа, это моя свобода, это всё, чем я живу, всё, что я чувствую. Когда я играю, я стараюсь передать то или иное состояние, которое в эту музыку вложили композиторы. Всё, конечно, зависит от произведения: если это Бетховен, то это один характер, если Чайковский — совершенно другой. Моя задача как раз и заключается в том, чтобы прочувствовать всё то, что заложено авторами.
