«Говорят, история развивается по спирали. Но, похоже, данный отрезок истории страны движется по замкнутому кругу. Сложившаяся ситуация попахивает советскими прозаседавшимися временами», - считает Леонид Ярмольник.
Актёр и продюсер честно признаётся: интересной работы сегодня немного, но кое-что есть. Скоро зрители увидят Ярмольника в 16-серийном фильме «Иван да Марья» и в ленте «Самая реальная сказка», которую продюсирует Сергей Безруков.
«Против системы…»
«AиФ»: - Леонид, несколько лет назад в интервью нашему еженедельнику вы говорили о том, что в России сочетается масса парадоксальных вещей - величие и бездарность, уникальность и тривиальная пошлость. За последнее время, по вашим наблюдениям, баланс этих вещей как-то изменился?
Леонид Ярмольник: - Может быть, и не изменился. Но, возможно, из-за того, что я стал старше, у меня появилось ощущение, что ситуация только усугубляется, парадоксальность увеличивается. С годами на многие вещи просто устаёшь реагировать. Начинаешь осознавать бессмысленность борьбы с ними. Я ничего не понимаю в политике и не знаю, кто лучше - Путин или Медведев. Ясно, что у нас вертикаль, ясно, что нашим политическим лидерам трудно, ясно, что они пытаются как-то влиять на процессы. Но при всём при этом есть стойкое ощущение того, что мы бесконечно бегаем по кругу. И в этом весь ужас! Говорят, история развивается по спирали. Но, похоже, данный отрезок истории страны идёт по замкнутому кругу. У нас много чего декларируется, но очень мало делается. Это попахивает советскими прозаседавшимися временами. Все всё время что-то обсуждают! А реальных подвижек практически не происходит. Вот сколько мы говорим, например, о проблеме видеопиратства… И что?! Ничего не меняется! Оборот пиратского рынка в России - почти 2 млрд долл. в год! Это же сумма, сопоставимая с ценой газового вопроса, который мы полгода решали с Украиной.
Если смотреть глобально, думаю, что одно из самых страшных упущений и одна из самых больших трагедий нашего времени заключены в отношении к человеку. Нет уважения к личности. Вместо него - безразличие, пренебрежение… Ни я, ни вы абсолютно ничего не значим. И без вас обойдутся в любую секунду, и без меня.
«AиФ»: - По-вашему, это пережиток советского прошлого?
Л. Я.: - Наверное… Всё-таки 70 лет мы жили в коллективистской стране, где личность не значила ничего. Понятно, что за одно-два десятилетия это не исправишь. Но надо стараться!
Вот я опять же о своих проблемах скажу. Фильм «Стиляги», продюсером которого я являюсь, был признан одним из лучших фильмов прошлого года. Призы, высокие оценки зрителей, критиков - это, конечно, приятно. Но «Стиляги» - проект дорогой. И оказалось, что в условиях нашей прокатной системы окупить его невозможно. В итоге я сейчас имею такие долги, с которыми, честно говоря, мне не рассчитаться до конца жизни. Получается, что в России хорошо работать невыгодно?! Я не понимаю, почему министр культуры, например, или кто-то ещё из правительства не скажет: «Слышал, у вас проблемы, ребята… Вы хорошо сделали свою работу. Вот вам грант: хотите - с долгами рассчитывайтесь, хотите - новое кино снимайте».
«AиФ»: - За последний год разговоров о произволе милиции, о разложении этой структуры было едва ли не больше, чем разговоров о коррупции. Вы в своё время сами не раз вступали в жёсткие разборки с милиционерами и даже дрались с ними, будучи не в силах терпеть хамство и самоуправство с их стороны. Как по-вашему, затеваемая сейчас реформа МВД будет успешной?
Л. Я.: - Если честно, я в это не верю. Корявые меры, которые собираются применять сегодня, не могут быть эффективными. Ну, чуть сократят штат, сделают зарплаты чуть повыше. Но на сколько повыше? На три, на четыре, на пять тысяч? Что это изменит-то?! Даже если людей в милицию будут отбирать так же тщательно, как в ФСБ, не стоит ждать перемен. У человека должна быть достойная зарплата, чтобы он дорожил своим местом, понимал, что эта работа кормит его семью, делает достойным членом общества. И тогда через какое-то время возникнет понятие «честь милицейского мундира»! Оно не возникнет только от любви к Родине. Родина тоже должна быть достойна этой любви, должна соответствовать.
«AиФ»: - Очевидно, что с соблюдением прав человека у нас в стране, мягко говоря, дела обстоят не очень. Винят в этом правительство, чиновников, милицию. А может, это несоблюдение прав граждан связано ещё и с тем, что за годы советской власти люди и сами подзабыли, что такое человеческое достоинство? Что его нужно всегда и до конца отстаивать?
Л. Я.: - Я могу только отшутиться, отвечая на этот вопрос: даже с гиперболизированным чувством собственного достоинства в России можно свихнуться и умереть от несоблюдения прав человека. Вы можете оставаться сколько угодно честным, благородным, принципиальным - это не помешает вас унизить, растоптать, обхамить и прибить в самых разных ситуациях и проявлениях российской действительности. Против системы, увы, не попрёшь.
«Чего хотим - не знаем…»
«AиФ: - Станислав Говорухин говорил нам в интервью, что самое страшное преступление последних 20-30 лет заключается в том, что из людей сделали бездушных животных. Вы с ним согласны?
Л. Я.: - (Задумывается.) Думаю, утрата таких понятий, как «мораль», «честь», вкупе с квасным патриотизмом делает людей поверхностными, а нашу жизнь превращает в какие-то комиксы. Есть картинки жизни, но за ними нет глубины, содержания. Политика, массовая культура, СМИ превращают людей в быдло. Я думаю, мы наблюдаем сегодня тотальное обездаривание нации. Наверное, это имел в виду Станислав Сергеевич, и я с ним согласен. Сегодня нам нужен какой-то новый Макаренко. Возвращение нравственных ценностей - это куда важнее всевозможных инноваций и модернизаций. Я удивляюсь, почему власти не понимают, что духовность, мораль являются теми вещами, на которых может базироваться всё остальное. Как исправлять сложившуюся ситуацию? С чего начинать? Не знаю… Наверное, начинать надо с мелочей…
«AиФ»: - Сам народ может что-то сделать, чтобы жизнь в стране изменилась в лучшую сторону?
Л. Я.: - Вы меня сейчас провоцируете на призывы к очередной октябрьской революции? (Смеётся.)
«AиФ»: - Ну а если серьёзно: может, и правда, ещё немного - и кто-то идёт на баррикады?
Л. Я.: - Не знаю… Баррикады - это ещё страшнее. Это беспредел, гражданская война, чего, понятно, не хотелось бы. Мы же ни в чём не знаем меры. И самое ужасное - мы не знаем, чего хотим. Даже выйдя на улицы, мы не сможем сформулировать, против чего протестуем, в чём суть претензий. Да, опять найдутся декламаторы, которые будут вещать за народ, якобы борясь за справедливость, а на самом деле - преследуя свои корыстные цели. В другой поворот событий при таком раскладе я мало верю, поэтому, естественно, ратую за то, чтобы у нас всё было максимально жёстко, строго. В этой стране, к сожалению, по-другому нельзя. Всё-таки мы монархическое государство.
Леоднид Ярмольник. Цыпленок табака, 1976 год
Досье
Леонид Ярмольник родился в 1954 г. в Приморском крае. Окончил Театральное училище им. Щукина. С 1976 по 1984 г. - актёр Театра на Таганке. Снимался в фильмах «Тот самый Мюнхгаузен», «ТАСС уполномочен заявить...», «Пеппи Длинныйчулок», «Человек с бульвара Капуцинов», «Перекрёсток», «Мой сводный брат Франкен-штейн» и др. Женат. Есть дочь.
Алексей Пиманов: «Вместо того, чтобы восхищаться Перельманом, мы над ним насмехаемся» 
Сергей Урсуляк: «Меня пугает наша готовность к гражданской войне» 
Дина Рубина: «Я уехала из России, чтобы оставить о ней хорошие воспоминания» 
Павел Лунгин: нам кажется, что все нас обижают. Пора изживать этот комплекс 
