Джоанна Стингрей стремительно ворвалась в советскую рок-тусовку середины 1980-х, став живым подтверждением идеи, что русский рок лучший в мире. Да, там, на Западе были великие группы и огромные деньги, зато у наших рокеров были честность, искренность и внутренняя свобода. Джоанна осталась в памяти поклонников как часть той уникальной и яркой субкультуры под названием «русский рок», которая почти уже канула в Лету.
Сейчас Джоанне Стингрей 62 года, она живет в Лос-Анджелесе и считает тот «советский период» самым ярким моментом в жизни. Об этом певица рассказала в интервью Светлане Бондарчук на Youtube. Говорили, кстати, по-русски, хоть порой Джоанне было непросто подбирать слова. Aif.ru выбрал самые яркие моменты беседы.
О советском рок-фестивале
«Это был март 1985 года. Борис (Гребенщиков) сказал, что будет фестиваль, концерт, и предупредил, чтобы я не говорила ни с кем при встрече по-английски, потому что в рок-клубе не должно быть западных людей. Мы были там с сестрой. Интересно, что народ на этом рок-фестивале был очень разный: и старые, и молодые, и модные, и в классических костюмах. На каждого мужчину в костюме я думала, что это КГБ. По-моему, первой на сцене играла группа «Зоопарк». Майк Науменко был в очках-авиаторах. Я думала: «Да, это класс!». Всем нравилось. Было очень похоже на рок-концерты в Англии и в Америке. И в голове у меня все время был вопрос: «Это Россия?» Рядом со мной сидел человек в костюме и в круглых черных очках, он повернулся и сказал на английском: «Ты Джоанна?» Я думаю: «Ой, это КГБ!». И молчу. А он продолжал: «Джоанна, Борис много рассказывал о тебе». Я молчу. Слава Богу, в зале было темно и весь свет был направлен на человека, который пел на сцене. Я смотрю на сцену и вижу сильное, красивое лицо Цоя. Он стоял очень уверенно, его скулы, глаза… Он выглядел очень сильным. Он пел, и весь зал кричал. Мне очень понравилось. Я не знала слов, но музыка Цоя цепляется и потом постоянно повторяется в голове. И я поняла, что пою вместе с ними, даже не зная русский. Сразу почувствовала эту музыку очень близкой и не могла оторвать взгляд от сцены, потому что там бешеная энергия».
О дружбе с Виктором Цоем
«Мы практически сразу стали друзьями с Виктором, как будто знали друг друга всю жизнь. Я могу говорить о Цое целый день. Он был для меня самый настоящий, близкий друг. Человек, в котором я уверена на 100 процентов. Он жил сегодняшним днем. В Америке все планируют на будущее. А русские классные — они просто живут здесь и сейчас. Это было очень важно и близко для меня. Я тоже попробовала жить настоящим. Но Цой был все равно немножко другой. Мы могли сидеть вместе и мечтать о будущем. Он был очень интуитивный, очень внимательный. На вечеринках, когда вокруг было много людей и все разговаривали со мной, потому что я американка, он всегда наблюдал за мной и спрашивал: «Джо, все хорошо? Все нормально?» Это была настоящая дружба. Не знаю почему, но Цой сразу понял меня. Я приехала в Россию немного опустошенная, не зная, зачем я, для чего я. И, думаю, Цой чувствовал то же самое, когда был молодой и даже когда был постарше, поэтому он сразу понял, кто я. Виктор был очень интересный человек, он большой талант и как будто не понимал этого».
О любви к России
«Русские очень изменили мою жизнь. Во многом ту Джоанну, какая я сейчас, сделали русские люди. Что самое важное я получила в России? Когда я приехала сюда, знала, что я свободный человек. Как я понимаю слово «свобода» — я свободна в рамках законов моей страны. А что я поняла здесь? Есть много вариантов того, что означает слово «свобода». И главный никак не касается законов. Главное — это свобода духа. Такая свобода дает тебе настоящую жизнь, дает тебе стоять на земле. И это я поняла в России. Я за это очень благодарна. И думаю, мы все не должны забывать, что самая главная свобода внутри, в сердце. Казалось бы, я приехала тогда в несвободную страну, в несвободное время и нашла свободу. Россия — это что-то фантастическое. Мы с Россией нашли друг друга».
