4 июля — 205 лет со дня рождения великого русского художника Павла Федотова, автора картин «Сватовство майора», «Свежий кавалер», «Завтрак аристократа». Полотна Федотова украшают коллекции главных отечественных музеев.
А ведь он не имел классического художественного образования. При этом был удостоен высокого звания академика живописи. Его картинами восхищался Карл Брюллов. Поклонником таланта Федотова был его современник баснописец Иван Крылов.
Живописи он отдал всего себя без остатка. Перенапряжение сил, с которым трудился художник, стоило ему душевного здоровья. Трагическая смерть Федотова потрясла многих его современников.
Самородок из многодетной семьи
Первые свои зарисовки из народной жизни Федотов начал делать, будучи ребенком. Он родился и вырос в купеческом районе Москвы в многодетной семье титулярного советника, где с трудом сводили концы с концами. Художник вспоминал: «Все, что вы видите на моих картинах (кроме офицеров, гвардейских солдат и нарядных дам), было видно и даже отчасти обсуждено во время моего детства: это я заключаю как по воспоминаниям, так и по тому, что, набрасывая большую часть моих вещей, я почему-то представлял место действия непременно в Москве».
Детство свое Павел проводил большей частью на улице. Неудивительно, что, когда его в 11 лет определили в Московский кадетский корпус, первые месяцы он был среди отстающих. Однако уже к концу года Павел переломил ситуацию. Он никогда не прогуливал, скрупулёзно выполнял задания учителей, сидел за учебниками даже в выходные. Спустя несколько лет за особые успехи в учебе Павлу было присвоено звание унтер-офицера.
Но больше всего юношу вдохновляло рисование. Павел с удовольствием делал наброски портретов учеников, педагогов, рисовал карикатуры на друзей.
Перстень как награда за картину
Окончив с отличием кадетский корпус, будущий художник отправился в Петербург, где ему предстояло служить в лейб-гвардии Финляндского полка. В то время как сослуживцы свободное время проводили на светских раутах, Федотов поступил на вечерние рисовальные курсы при Императорской Академии художеств. Переломным в творческой судьбе Федотова становится лето 1837 г., когда в лагерь их полка прибыл великий князь Михаил Павлович, младший брат Николая I. Восторженная атмосфера, с которой был встречен великий князь, произвела на Федотова большое впечатление. Он решил попробовать передать ее с помощью рисунка. Так появилась «Встреча в лагере лейб-гвардии Финляндского полка великого князя Михаила Павловича 8 июля 1837 года». Когда картина попала на глаза самому великому князю, он в знак восхищения талантом Федотова снял с пальца бриллиантовый перстень и вручил живописцу. Также Михаил Павлович позаботился, чтобы подпоручику Федотову дали долгосрочный отпуск и он бы смог в этот период заняться живописью.
А когда следующая картина Федотова — «Освящение знамен в Зимнем дворце, обновленном после пожара» — попала на глаза уже самому Николаю I, художник получил от монаршей особы письмо: «Государь Император, удостоив внимания способности рисующего офицера, Высочайше повелеть соизволил предоставить ему добровольно оставить службу и посвятить себя живописи с содержанием по 100 рублей ассигнациями в месяц и потребовать от него письменного на это ответа».
«Первый птенчик» успеха
Тогда Федотов службу не оставил — прислушался к словам Карла Брюллова, который посчитал, что у военного не хватает техники, а учиться этому ему уже поздно. В итоге Федотов дослужился до командира роты, но в 1844 г. все-таки сделал выбор в пользу творчества. Однако судьба вольного художника грозила ему большими материальными трудностями.
Да, Федотову назначили пенсию, вот только половину этих денег он отсылал семье в Москву. Оставшегося с трудом хватало на жилье, пищу, холст и краски. Художник обитал в крохотной квартире на Васильевском острове. Но в этих условиях он пишет прославившие его картины. Это «Свежий кавалер», или «Утро чиновника, получившего первый крест». Художник трогательно вспоминал об этой своей работе: «Это мой первый птенчик, которого я нянчил разными поправками около девяти месяцев». В том же году художник завершил картину «Разборчивая невеста». Сюжет он позаимствовал из басни Крылова.
Когда эти полотна увидел Брюллов, то не смог скрыть своего восхищения и сразу предложил Федотову принять участие в выставке Академии художеств. Ободренный высокой оценкой, Федотов показал Брюллову эскиз «Сватовство майора». Ему требовались деньги на краски и холст, чтобы картина «ожила». И Брюллов, который когда-то не советовал Федотову оставлять военную службу, на этот раз добился от Академии художеств пособия художнику и, что важно, статуса «кандидата в академики». Если работа Федотова на выставке получала одобрение публики и критиков, он становился академиком. И он им стал. Современник художника вспоминал: «Имя Павла Андреевича гремело по городу. Его сослуживцы и друзья находились в полном восхищении. Я бросился в Академию и увидел в одной из боковых зал великие толпы народа. Все пространство от картин до двери было запружено любопытными».
Свадьба не состоялась
Однако материальных плодов этой славы художнику не суждено было получить. Федотову запретили делать литографии с картины «Свежий кавалер». Вмешалась цензура. Продажа оригинала картин «Свежий кавалер» и «Сватовство майора» вместо обещанных 2000 рублей принесла половину суммы. С этими деньгами Федотов поехал к родителям в Москву, его отец серьезно болел, любимая младшая сестра овдовела, будучи беременной вторым ребенком. Выполнив свой сыновний и братский долг, художник вернулся в Петербург.
Он продолжал писать картины, но в них появились не свойственные ему мрачные ноты. Работа над полотнами, которой он посвящал сутки напролет, борьба с материальными трудностями — все это подорвало психическое здоровье живописца. Весной 1852 г. немногочисленные друзья художника были вынуждены поместить его в больницу для душевнобольных.
Незадолго до этого художник был замечен в разных концах Петербурга. Он заходил в магазины с целью купить свадебный подарок. И даже успел посетить несколько знакомых семей и в каждой сватался. Говорил о грядущем счастье и свадьбе.
Живописец скончался в возрасте 37 лет. Его праху можно поклониться в Некрополе мастеров искусств Александро-Невской Лавры. После смерти его величали не иначе как великим. Сам бы он этому по своей скромности наверняка удивился.
