Она займётся здесь тем, что завещал ей отец, - возглавит музыкальный Фонд Ростроповича.
- Как странно всё получается, - рассказывает Ольга. - В январе 2007 я вернулась в Москву. Когда папе стало уже совсем нехорошо, жила у него в больнице. В то время мы с ним очень много говорили. Иногда даже ругались, ссорились. Потому что папа очень хотел, чтобы я вернулась в Россию. А я объясняла, что это невозможно: у меня дети - американцы, они ходят в американскую школу, да и я уже столько лет живу в Америке. Но год назад моя жизнь совершенно изменилась, я вышла замуж в Москве и странным образом почувствовала себя здесь дома. Я сейчас снова живу в Газетном переулке, в том доме, где мы выросли. Там сохранилась та церквушка, в которой мы на Пасху освяща ли кулич и яйца.
Что касается работы, то самым крупным - медицинским Фондом «Вишневская - Ростропович» - теперь руководит моя сестра Елена. А Фонд Ростроповича -моя забота. Этот фонд папа создавал сам, чтобы помогать молодым музыкантам.
Собирал на своих концертах средства, сам выискивал таланты, покупал им инструменты, следил за их судьбой.
«Меня спас Шостакович»
Несколько лет назад Вишневская и Ростропович подарили Санкт-Петербургу квартиру, чтобы создать там музей Шостаковича.
- А вы сами Шостаковича хорошо помните?
- Конечно! Однажды, когда мы жили в дачном посёлке Жуковка, Дмитрий Дмитриевич спас меня от неминуемой расправы, которую пытался учинить папа. Я не хотела заниматься музыкой, валялась с книжкой на кровати, зная, что папа ушёл. А он вдруг вернулся - забыл что-то дома. Увидев, что я прохлаждаюсь, а не сижу с инструментом, взлетел на второй этаж, схватил несчастную виолончель за гриф и с криками: «Остановись! Остановись немедленно!» -понёсся за мной. Я вылетела через калитку из дома на дорогу - в чём была. Представьте картину: я несусь по дороге мимо дач к лесу, за мной мчится разъярённый папа, потрясая виолончелью, а невдалеке гуляет Дмитрий Дмитриевич. Увидев несущегося Ростроповича, он настолько растерялся, что смог повторить только: «Славочка! Славочка! Побойтесь Бога!» Папа вынужден был остановиться и раскланяться с . Шостаковичем, а я умчалась в лес пережидать, когда буря утихнет.
- Решилась ли судьба легендарной виолончели маэстро?
- Пока что она стоит у нас дома. Совершенно ясно, что на этом инструменте нужно играть - инструмент без рук музыканта начинает «умирать». Мы решим, как и кто это будет делать. Но пока мы никуда не спешим. Принимать такие решения сложно. Ведь виолончель - это часть отца.
- То, что на этой виолончели пытался играть Наполеон, - лишь легенда?
- Это абсолютная правда! Там даже виден след его шпоры. Это случилось в саду Тюильри, где зна менитый музыкант Дюпор давал кон церт для Наполеона. А император как известно, был твёрдо уверен в том, что умеет делать всё. Он подошёл, схватил виолончель и зажал её ногами так, что на одном боку остался след от его шпоры.
- Знаю, что после отъезда из СССР вас отправили учиться в монастырь. Почему именно туда?
- Родители не могли сидеть с нами - им нужно было зарабатывать деньги. Ведь из страны нас выслали практически ни с чем. Поэтому нас и отправили в монастырь. Монастырь был французский, католический, а мы даже английского не знали. Поэтому в Швейцарии мы пережили глубочайший шок. Общаться друг с другом по-русски нам с Леной запретили вообще! Мало того - нас с сестрой поселили на разных этажах, в разных малюсеньких комнатках. И ты как можешь в этой ситуации, так и выживай. Но, знаете, когда ты понимаешь, что тебе надо принять душ, а он - один на этаже, ты моментально выясняешь, что нужно сделать и в какой список себя внести, чтобы его в конце концов принять. Через шесть месяцев я заговорила по-французски. Так что своим родителям я очень благодарна за то, что они провели нас через такой опыт.
- А как вас направляли родители: куда пойти, что надеть, с кем дружить?
- Направление было очень простое: никуда не ходить, ни с кем не дружить, платье - только ниже колена. Всё! К выпускному вечеру мама привезла мне потрясающее платье - очень простое, но при этом невероятно элегантное. Папа пришёл домой очень поздно
- около часа ночи. И что-то мне стукнуло в голову выйти в этом платье и показать, какая я завтра буду красивая. А платье - на 2 см выше колена! Я вылетела из комнаты, как пробка из бутылки. Мне было сказано, что, естественно, никакого выпускного, я в этом платье его имя позорить никуда не пойду, потому что дочь Ростроповича так выглядеть не может… Я рыдаю, но ничего не помогает! Как вы думаете, что делает мама? Она умеет сохранять спокойствие в абсолютно непредвиденных ситуациях. Она идёт в свою комнату, молча открывает шкаф, достаёт оттуда чёрную шаль. А время - 1 час ночи, и у неё на следующий день спектакль. Но мама спокойно, не говоря ни слова, распускает шаль, берёт крючок и начинает вязать кружево. За два часа она связала полоску кружева сантиметров в 5 шириной и пришила его мне на платье, чтобы закрыть колени. Вот так я пошла на выпускной вечер. И это платье теперь вожу с собой по свету, где бы я ни жила.
Досье «»АиФ
Ольга Ростропович - старшая из двух дочерей Г. Вишневской и М. Ростропови-ча. Родилась в Москве. В 1974 г., будучи студенткой Московской консерватории по классу виолончели, была вынуждена вместе с родителями покинуть СССР. Год девочки проучились в монастыре в Швейцарии, затем переехали в Нью-Йорк, где продолжили музыкальное образование. Ольга выступала как солистка с отцом. Была замужем за представителем одного из самых знаменитых модных Домов Франции, от этого брака у неё два сына.
После 20 лет эмиграции гимнастка Ольга Корбут побывала в Москве 
