Но если летом выпадает пауза в пару дней, чета Смирнитских выбирается за город, на дачу к приятелям - художнику-реставратору Сергею Богословскому и его супруге Ларисе Богословской, актрисе Театра на Малой Бронной. В одну из поездок Смирнитские пригласили «АиФ».
- Валентин Георгиевич, лето для актёра - мёртвый сезон, особенно по нынешним кризисным временам?
- Нет. Недавно мы выпустили спектакль - режиссёр Ольга Анохина поставила пьесу Михая Себастиана «Безымянная звезда», по которой снял фильм Михаил Козаков. Снимаюсь у Александра Аравина в «Последней встрече» - действие происходит в последние годы брежневского правления.
В коммерцию не бросился
- Сегодня режиссёры почему-то начали впадать в умиление от того времени. А вы как к той эпохе относитесь?
- Естественно, я - продукт той эпохи: и образование получил, и как творческая личность состоялся в то время. Поэтому у меня к нему сложное отношение. Иллюзий розовых по этому поводу нет: эпоха была тяжёлая. Но было и много положительного. Прежде всего в том, что касается искусства. Правители тех лет к спорту и культуре относились очень серьёзно - это был для них передовой фланг идеологического фронта. И кинематограф наш тогда, по сравнению с сегодняшним днём, был гораздо сильнее. Сейчас же власть больше волнуют экономика, политика. А литература, кино, театр пребывают в каком-то брошенном состоянии. При этом руководство страны пытается сформулировать некую национальную идею, выяснить, кто же является героем нашего времени. Но ничего у них не получается.
- В спектакле «Новые русские мужики», где вы играете, речь идёт о том, как эти самые мужики выживали в лихие 90-е. А в реальной жизни вы как это делали?
- С большими сложностями. Это же был настоящий кошмар! Тогда все словно забыли о том, что у нас есть культура, а занимались в основном отстрелом, переделом собственности и быстрым сколачиванием какого-то непонятного капитала. Конечно же, я в этой обстановке растерялся. Как и многие. Но смог тем не менее сохранить себя в профессии. Когда в 90-е годы с Запада, в основном из Америки, повалил поток видеопродукции, я озвучивал фильмы, спасая себя и финансово, и творчески. Потом появились антрепризы. Мы через всё прошли - и через декорации в два стула со столом, и успешные проекты были. Но ставлю себе в плюс то, что не бросился, как ненормальный, в коммерцию, ничего в этом не понимая.
- Вас вообще процесс зарабатывания денег увлекает?
- Не очень. Честно! Да, я стал зарабатывать более-менее приличные - по крайней мере для меня - деньги. Но за последние 20 лет отношение к богатству у меня очень сильно изменилось. Я смотрю на своих знакомых, которые занимаются очень крупным бизнесом, и спрашиваю себя: хотел бы я так жить? Чтобы был крупный счёт в банке, яхты, дома в Монте-Карло, отдых на Карибских островах и т. д. И пришёл к выводу, что, наверное, не хотел бы. Потому что многие из них становятся рабами своих денег, своего имиджа. А я человек внутренне достаточно свободный. И мне хочется таким и оставаться. Чтобы я никому, грубо говоря, не был должен.
«Наша судьба - лотерея»
- В училище тогда, в конце 60-х, собралась потрясающая компания!
- Да, параллельно со мной училась Настя Вертинская на курсе с Никитой Михалковым - тогда разворачивалась их история любви. Были Маша Вертинская, Валя Малявина, Инна Гулая. Выпуск потрясающий! Но судьбы-то у всех какие трагические! Я вообще в последние годы не хожу в Щукинское училище на традиционный день сбора выпускников. Кроме расстройства, мне это ничего не даёт. У одних поломанные судьбы, у некоторых видишь в глазах зависть: мол, тебе, дураку, повезло…
- Но актёрская судьба не всегда только везение!
- Нет, это лотерейный билет. Я на своём веку перевидал, как много судеб талантливых пропало. Потому что актёру не повезло - не в тот театр попал, не к тому режиссёру. Кто-то в результате пить начинает, другой во все тяжкие ударяется. Пример Вали Малявиной - лучшая иллюстрация.
- Но вы же смогли вовремя сказать себе «Стоп!» с пьянством.
- Так сложились обстоятельства. Со мной рядом в тот момент был человек, который помог мне справиться с этим, и сегодня для меня алкоголь не представляет проблемы. Для актёра спиртное - снятие некоего психологического стресса. Но для одних это проходит бесследно, у других перерастает в заболевание, и человек сам уже не может с этим справляться. Как, кстати, и с наркотиками - в творческой среде эта проблема выходит на первое место и скоро взорвётся, как бомба. Я наблюдаю за происходящим на съёмочных площадках, за артистами помоложе. Им кажется, что это некий допинг - он взбадривает, даёт им творческий тонус. Но это обман! Да, действительно, глаз начинает блестеть, всё кажется так легко, просто. А потом наступает грань, переходя которую ты уже заболеваешь.
- А вы когда поняли: всё, дальше нельзя?
- Когда стал превращаться в некое послушное животное. В какой-то момент мне вдруг показалось, что я никому не нужен. Что не надо заниматься профессией, морочить людям голову. И семья, близкие мне тоже не нужны. Значит, нужно всё бросить, взять бутылку и выходить на финальную коду. Что, собственно, и случилось в какой-то момент с Володей Высоцким. Но, к счастью, у меня в голове что-то в этот момент перевернулось, произошёл некий психологический слом. И я остановился.
Досье
Валентин Смирнитский родился в 1944 г. в Москве. В 1965 г. закончил Театральное училище им. Щукина. Работал с режиссёром Анатолием Эфросом в Ленкоме и Театре на Малой Бронной. Служил в Театре Луны. В последнее время предпочитает работать по контракту. Снимался в фильмах «Двое», «Щит и меч», всех лентах о д'Артаньяне и трёх мушкетёрах и т. д. Женат.
Валентин Смирнитский: о женщинах, чести и выпивке 
Юрий Соломин: «Мы не продаёмся!» 
Олег Меньшиков: наша страсть к космосу - это попытка заглянуть в будущее 
Элина Быстрицкая: «В Малом театре голые не ходят» 
