Марк Захаров: «Таких, как Абдулов, больше не выпускают»

«Стремитесь ввысь»

Валентина Оберемко, «АиФ»: Марк Анатольевич, на сборе труппы вы объявили, что в новом сезоне в «Ленкоме» собираются ставить спектакль по «Маленькому принцу» Сент-Экзюпери. Почему сейчас к этой книге такое повышенное внимание? Мультик вышел, Юрий Башмет с театром «Современник» сделали музыкальный спектакль. Что созвучно в «Принце» нашему времени?

Марк Захаров: Мне кажется, это призыв к нашим молодым гражданам подниматься ввысь, стремиться к высотам философских гуманистических размышлений, которые заложены у Сент-Экзю­пери. Я не знаю людей, которых бы не тронула история «Маленького принца». Тех, кто после её прочтения не задумался бы о смысле своей жизни.

Ведь в этом романе за сказочным сюжетом кроются очень серьёзные раздумья о жизни. Я сам до сих пор помню ощущение от спектакля «Маленький принц» Театра им. Станиславского, который я когда-то посмотрел. Это было такое сердечное, душевное и серьёзное действо, что мне даже в голову не пришло, что спектакль-то был для детей.

Но у нас это всё-таки будет больше детский спектакль, без­о всяких сложных интерпретаций, поэтому прийти посмотреть его можно будет всей семьёй.

— Сами вы как режиссёр ставите «День опричника» Владимира Сорокина. Вы сказали, что там «есть предостережения в адрес нашего общества». Какие?

— Предостережение следующее: нужно с уважением относиться к тому, что делали наши предки. Но в то же время следует понимать, что не всё, что они делали, было хорошо. У нас же сегодня всё-таки есть чуть-чуть излишняя героизация русской старины. Поэтому возникают некоторые абсурдные предложения. Например, городские власти Орла захотели открыть памятник Ивану Грозному.

Я думаю, дальше будет логично открыть памятник ещё и Малюте Скуратову, а потом, может быть, Лжедмитрию. А поскольку Лжедмитриев было много, то памятники нужно открыть им всем. Когда до революции создавался памятник «Тысячелетие России», наши дореволюционные историки — кстати, очень сведущие и разнообразно оценивающие явления российской истории — не сочли возможным, чтобы в этом памятнике присутствовал образ Ивана Грозного, равно как Малюты Скуратова и ему подобных.

Легенда Ленкома: 7 интересных фактов о Марке Захарове

Читать об этом

У каждого народа есть то, чем можно и нужно гордиться, и есть то, о чём следует задуматься, но что уж точно не стоит прославлять. В этом отношении наши немецкие «партнёры», как теперь говорят, ушли далеко вперёд. И я испытываю некоторую зависть к тому, как они умело разобрались с недавним периодом своей истории, в котором восторжествовал нацизм. Сегодня в Германии постоянно снимают документальные фильмы о военных преступниках тех лет, о том, что творилось при нацизме. В этих фильмах никто ничего не приукрашивает — наоборот, есть осуждение и раскаяние.

«Мы подозрительны»

— А немецкий политолог Александр Рар в интервью «АиФ», наоборот, высказал мнение, что у немцев сегодня нет никакого покаяния перед Россией за то, что они сделали.

— Не согласен! У нас действительно врагов набирается много в силу ряда обстоятельств. Но у меня нет ощущения, что прямо все вокруг хотят нам зла и пытаются подвергнуть нашу историю какому-то нелице­приятному анализу. Это всё-таки заблуждение. Но так думать — это нормально. Мы очень подозрительны в отношении чужаков, чужеземцев. Скорее всего, это наша древняя черта. Так уж сложилась наша история, что мы всегда были окружены многими недругами и со многими недругами всегда боролись.

— Каждый сезон в труппу театра принимают молодых актёров. Юрий Соломин часто сетует, что с теми ребятами, которые приходят сегодня по­ступать в театральные вузы, очень тяжело: они не знают элементарных вещей, не читали Толстого, Пушкина. А вам с молодыми актёрами легко? Или их тоже сперва образовывать приходится, а потом роли давать?

— У меня, наоборот, очень хорошее ощущение от нового поколения, которое приходит к нам в театр. Эти ребята мне кажутся достаточно образованными. Может быть, они образованны выборочно, может быть, они что-то знают лучше, что-то хуже. Может, кто-то даже и не читал Пушкина. Но то, что это какие-то недоросли, — такого впечатления у меня нет.

К молодым — с надеждой

— Могут ли сегодня появиться звёзды уровня Чуриковой, Абдулова, Караченцова? Или в том поколении было что-то, что сегодняшнее потеряло?

— У меня на этот счёт довольно субъективный взгляд. Мне кажется, что такой одарённо­сти, которой обладал, например, Александр Абдулов, я вряд ли уже найду. Или того же Янковского уже не воспитаешь — он, до того как попасть в театр, прожил какую-то свою жизнь, которая начала формировать его талант. А уже потом был совершенно случайно приглашён из театра в Саратове к нам в «Ленком», где и открылся как гениальный актёр.

Но всё-таки у нас большая страна, есть большой демографический резерв, и наверняка найдутся люди, которые смогут внести свой вклад не только в то дело, которое они выбрали, но и в то, о котором они пока не знают. У нас есть очень перспективные молодые актёры, и я с большой надеждой на них взираю. В этом году в «Ленком» пришла группа молодых людей из Вахтанговского училища. Как-то закончилась репетиция, в фойе один из актё­ров подошёл к роялю и стал профессионально играть какое-то классическое произведение. На меня это произвело большое впечатление. Я по-хорошему позавидовал — мои сокурсники и я сам так профессионально и многогранно себя в искусстве не развивали.