5 октября в широкий прокат вышла картина Светланы Дружининой «Гардемарины 1787. Мир» — четвёртая часть грандиозной франшизы, начатой ещё в 1988 г. фильмом «Гардемарины, вперёд!». И по совместительству — первая часть дилогии, посвящённой событиям 1787 г. Вторая должна выйти в середине ноября под названием «Гардемарины 1787. Война».
36 лет назад, насмотревшись на приключения Белова, Корсакова и Оленева, мальчишки во дворах вдохновенно голосили: «Не вешать нос, гардемарины!» Девочки же вздыхали под чарующую «Ланфрен-ланфра». Трое из Навигацкой школы властно и всерьёз подвинули героев Дюма. Появилась надежда, что у нас появится классная или хотя бы просто нестыдная, а главное, своя, родная сага в стиле «плаща и шпаги». Неудивительно, что продолжения после такого фурора ожидали с нетерпением и надеждой. Впрочем, после второго и третьего фильмов нетерпения и надежды как-то поубавилось...
Императора похоронили раньше времени
Первые минуты новой картины приводят в восторг не только красотой и богатством видеоряда, но и впечатляющей исторической достоверностью — Екатерина II в исполнении Кристины Орбакайте нюхает табак. Как это делала и реальная российская императрица, большая любительница «заморского зелья». Причём брала она табак именно что левой рукой — правая предназначалась для поцелуев придворных и должна была благоухать тонким парфюмом, а не табачным перегаром.
Однако то, что происходит на экране в ближайшие два часа, наводит на крамольную мысль — наверное, какие-то негодяи подмешали императрице в табак гораздо более сильное, прямо-таки термоядерное зелье. Не исключено, что доставленное из Колумбии. Потому что именно так мог бы интерпретировать события 1787 года насквозь прококаиненный мозг, отрицающий физические законы пространства и времени, причудливо мешающий реальность с видениями, а здравый смысл — с бредом.
В общем, та самая понюшка табаку уводит нас в мир галлюцинаций Екатерины II. Причём экранная императрица с ходу задаёт своему бреду очень высокую планку. Она заявляет, что умер австрийский император, и Европе грозит большая война.
Сударыня, у вас паническая атака. Ваш венценосный собрат, император Иосиф II, умрёт лишь три года спустя. А пока он жив-здоров и находится под очень большим впечатлением от вашей общей поездки в Новороссию и Крым, которая началась 2 января, а закончилась 11 июля 1787 года. То есть, судя по летней картинке на экране, буквально на днях.
Каким был реальный сын императрицы?
Впрочем, беспокоит императрицу не столько война, сколько её репутация. Она потрясает письмом из Италии, в котором говорится о художествах некоего Алексея Бобринского. Его послали в Европу учиться, а он вместо этого пьёт, якшается с подонками и шлюхами, играет в карты, да так, что проигрывается вдребезги — в частности, шулерам уходит фамильный перстень и крест с драгоценными камнями. Он закатывает истерику: «Русскому человеку без креста нельзя!» Взамен за крест предлагает горы золота и свои награды, а получив отказ, пытается застрелиться. Но ему мешают, и пуля пробивает феску официального турецкого лица. Скандал! И скандал, порочащий Екатерину. Оказывается, этот Бобринский — её незаконнорожденный сын, и оскорблённые турки могут опорочить русскую императрицу на всю Европу!
А вот это уже та самая гремучая смесь реальности и бреда.
Да, Алексей Бобринский — незаконнорожденный сын Екатерины II и её фаворита Григория Орлова. И он действительно тогда был в Европе. Но поехал туда не учиться. Наоборот, это была поощрительная поездка самых лучших выпускников Сухопутного кадетского корпуса. В 1782-1783 гг. эти выпускники путешествовали по России, а в 1783-1787 гг. — по Европе.
Самое любопытное, что тайна происхождения Бобринского была секретом Полишинеля. Во всяком случае, русская провинция встречала его так, будто он цесаревич и законный наследник престола, а не поручик, едва выпущенный из корпуса. В Европе тоже об этом знали отлично, так что «опозорить» Екатерину внебрачной связью не получилось бы, хоть ты тресни.
Играл ли он в карты? Да, Бобринский жил в основном в Париже, знался с авантюристом и шулером маркизом Вертильяком и действительно наделал много долгов.
Бывал ли в Италии? Да, например, в конце 1786 года выезжал из Парижа в Венецию, где был принят на высшем уровне, как и полагается бастарду царских кровей.
Были ли у него крест с драгоценными камнями, фамильный перстень и награды? Были. Откуда мы это знаем? А оттуда, что Бобринский их не проигрывал никогда. Напротив, помня о своей пагубной страсти, он перед поездкой в Италию оставил их в русском посольстве в Париже. В Российском Государственном архиве древних актов хранится опись всех этих предметов, возвращённых Бобринскому в 1787 году.
Кого мог напугать граф Орлов?
Похищали Бобринского с целью шантажа и выкупа? Нет — это панические атаки после понюшки табака.
Но могли хотя бы, угрожая его жизни, требовать удаления с острова Мальта русской эскадры под предводительством героя Чесменского сражения, графа Алексея Орлова?
Только в бреду. В 1787 году Алексей Орлов-Чесменский пребывал в отставке уже 12 лет. Он жил в Москве, женился, рано овдовел, воспитывал дочь и занимался разведением лошадей. Орловские рысаки — о них хоть краем уха слышали все.
Но это в реальности. А в галлюцинациях экранной Екатерины Алексей Орлов в 1787 году как раз на Мальте. Он радушно встречает престарелых гардемаринов и активно готовится к празднованию Дня Святого Иоанна Крестителя, покровителя Суверенного Военного Ордена Госпитальеров Иоанна Иерусалимского, Родоса и Мальты. День этот отмечается 24 июня...
Стоп. Мы же помним, что Екатерина вернулась из путешествия в Крым только 11 июля. Предположим, она посылает гардемаринов в Европу «вернуть своего оболтуса» уже 12 июля. И как это они могли попасть на Мальту к тамошнему празднеству, которое состоялось почти три недели назад?
Машины времени у экранной Екатерины точно нет. Значит, продолжаются её галлюцинации. И не просто продолжаются — усиливаются. Экранный Алексей Орлов-Чесменский повторяет бред о недавно умершем австрийском императоре и добавляет кое-что от себя: «Сейчас эти три оборзевшие сучки — Австрия, Британия и Франция — накинутся на Россию...»
Оставим в стороне столь изысканную манеру графа выражаться. И просто напомним, что в реальном 1787 году австрийский император Иосиф II жив-здоров. Более того — в предстоящей войне именно Австрия под предводительством своего императора выступит союзницей России против Турции...
Нужно ли такое насилие над историей?
Дальше, впрочем, уже не так интересно. Видимо, действие понюшки то ли ослабело, то ли просто отвлекло затуманенное сознание на другие вещи. Например, на исполнение «Ланфрен-ланфра» под балалайку и клавикорды прямо на борту шхуны. Или на флешбеки, отправляющие во времена первого и второго фильмов о гардемаринах. Или на хипстерские фантазии — почему-то почти все мужчины в 1787 году поголовно носят бороды разной степени запущенности, хотя в реальности мода была диаметрально противоположной...
В принципе, хватит уже сказанного. Попробуйте представить, что кино о Великой Отечественной войне начинается со сцены, где Сталин, аутентично раскуривая трубку, внезапно заявляет: «Уинстон Черчилль умер, и теперь три озверевшие сучки — Англия, США и Германия — набросятся на Россию...» Тут же поднимется крик, что это бред, кощунство и прямая фальсификация истории. Но почему такое насилие над историей и реальностью возможно в кино о начале войны 1787-1791 гг., по итогам которой за Россией закрепился не только присоединённый в 1783 году Крым, но и всё Северное Причерноморье?
Наверное, лишь по той причине, что в нюхательный табак экранной Екатерины действительно подмешали что-то скверное, и сам фильм стал фантазией на тему её галлюцинаций. Остаётся надежда, что хотя бы во второй части картины Екатерина Великая не будет нюхать табак.
