В июле
Здесь не растут деревья
Чем ближе к Верхней Верее, тем больше становится пространства, небо кажется ближе, а растительность встречается всё реже. Там, где раньше был лес, после пожара
«Так ведь за сто метров вокруг деревни спилили все деревья, думали, что пожар не дойдёт, — округло выговаривает слова пожилая женщина на остановке с вывеской «Верхняя Верея». — Не помогло. Да и в самой деревне всё выгорело. С тех пор, конечно, сажаем
Анна Петровна Кулева — бывший местный почтальон, на пенсии. По её словам, всю жизнь прожила в деревне, сорок лет проходила с сумкой, разнося почту односельчанам.
«Знала тут каждый дом, — вздыхает Анна Петровна, — у кого побогаче был, у кого поскромнее. Все их пожар уничтожил, как корова языком слизнула. Вместо них новых домов нам понастроили». Женщина машет рукой в сторону, противоположную от автобусной остановки: «Вот и церковь нам заново выстроили, дай всем Бог здоровья. Красавица какая!»
Новый православный храм трудно не заметить. От него во все стороны расходятся пустынные улицы с рядами почти одинаковых домов.
«Сейчас огород у меня есть, а деревья не сажаю, — рассказывает бывший почтальон. — Испугались мы пожара так, что иногда думаешь: не ровен час загорится опять, ведь с деревьев на дом огонь перекинется. А я живу с глухонемым
«Воды-то у нас полно»
На остановке собираются местные пенсионеры — обсудить последние новости. Все сошлись во мнении, что лето выдастся жарким, может, опять
«Вот говорят, что нам всем выдали планы канализации дома, — сетует Капитанов. — Только ни у кого их нет. У тебя есть, Петровна?»
«Нет», — беззаботно откликается Анна Кулева, поддерживая соседа.
«По проекту, каждый дом стоит 2 миллиона 150 тысяч рублей, — говорит Капитанов, — и он должен быть обеспечен и канализацией, и трёхсекционными водяными колодцами. А у нас вкопали у домов водяные бочки и воду подключили напрямую от магистрали. Чтобы при прорыве в доме не было утечки воды и не затапливало подвалы, мы ставили краны за свой счёт».
Немного посудачив, пенсионеры приходят к выводу, что, хотя с системой водоснабжения не всё как хотелось бы, но вода есть постоянно. И для верхневерейцев это главное.
«Теперь если пожар и возникнет, — рассуждает Александр Капитанов, — так разве что от брошенной спички, сигареты или сам случайно огонь разожжёшь. Да и загасить есть чем».
Старушки одобрительно кивают головами: «
МЧС приезжает даже в грозу
В будний полдень в Верхней Верее трудно встретить людей на улице: все на работе.
За прилавком местного магазина приветливо улыбается кареглазая девушка. Это заведующая — Яна Маркина. Она понимает, если случится пожар, мало не покажется: на небольшой торговой площади
«У нас люди, конечно, напуганы произошедшим, — рассказывает Яна, между делом отпуская товар зашедшей за покупками односельчанке. — Но МЧС нас не забывает. Бывает так, что летом в грозу жители сразу звонят в службу спасения, чтобы выехали и проверили, нет ли где возгораний. Приезжают пожарные очень быстро, проверяют».
В деревне есть большой Верхневерейский пруд и на нескольких улицах пруды поменьше. У каждого дома стоят противопожарные колодцы. Раньше такого не было. Теперь пожарным машинам есть где заправиться, если своя вода у них закончится.
Пожарная часть находится в рабочем посёлке Виля, километрах в пяти от Верхней Вереи. По словам начальника Южного территориального управления городского округа Выкса Людмилы Лизуновой, пожарные машины преодолевают это расстояние в течение семи минут. Недавно в Верхней Верее проводили учения, по деревне с рупором разъезжали сотрудники пожарной охраны и рассказывали, как себя вести при пожаре. Такие профилактические противопожарные мероприятия проходят в деревне почти ежемесячно.
Анна Кулева хитро прищуривается, припоминая противопожарные учения: «Приезжал к нам пожарный инструктор из Вили, Леонтием Максимовичем кличут. Хороший человек, так складно рассказывает, что сама бы в пожарные пошла!»
Вертолёт приземлился прямо в огороде
На остановке около магазина несколько школьников с цветными ранцами ждут автобус. В Верхней Верее своей школы нет, дети участся в соседнем селе Проволочное в новой школе. Степан Морозов учится в 7 классе, Дима Шевырков и Лиза Полина — в третьем. Едут учиться во вторую смену. Степану вспоминать про пожар не хочется: он осекается, словно натыкается в памяти на
«Надо сразу звонить пожарным по 02 или 911, — объясняет мальчик, — у нас же есть сотовые телефоны. А ещё надо всех соседей предупредить: вдруг они ничего не знают».
Девочка Лиза оказывается с чувством юмора. Она рассказывает почти фольклорную историю о том, как тогдашний
«Путин прилетел на вертолёте, — говорит девочка Лиза, — и приземлился на бабушкин маленький огород. Он зашёл к нам в дом, извинился. И потом пошёл по своим делам».
Жители Верхней Вереи помнят, что нынешний глава государства посещал деревню дважды — следил за строительством домов.
Иконы — на всякий случай
Пенсионерка Любовь Нерадовская живёт в новом доме с внучкой Таней, её мужем Андреем и их маленьким сыном. В
«Поздно вечером мы уже собирались лечь спать, — вспоминает Любовь Ивановна, сложив руки на кухонном столе, — как вбегает в дом зять и кричит: «Там всё горит, это дорога в ад!» Было очень страшно: тьма, а над деревней идёт большой огненный шар. В чём были, в том и выбежали на улицу: я в старом халате и сланцах. Успели доехать до соседнего села, а там нам говорят: „Всё, Гибловки нет“».
По словам Любови Ивановны, накануне пожара односельчане совершили крестный ход вокруг села — не помогло. Но пенсионерка всё равно держит дома иконы, ведь говорят, один из домов удалось спасти с помощью святого образа.
«Как пожар начался, хозяйка обошла вокруг дома с иконой Божией Матери «Неопалимая купина», — поясняет Любовь Нерадовская. — И её дом уцелел».
Дома в Верхней Верее строили рабочие из разных городов России, а также таджики, туркмены и турки. Любови Ивановне новый дом возводили оренбуржцы. Он ей нравится: три комнаты, погреб, вода и газ подведены, при доме — участок под огород.
«У нас в доме всегда тепло, мышей нет, — рассказывает Любовь Ивановна, прибираясь на столе. — Одна проблема: весной погреб заполняется водой. Как нам объяснили, надо ждать несколько лет, пока грунтовые воды не найдут своё русло. Приходится откачивать. От сырости у маленького правнука бывает сильная аллергия».
Любовь Ивановна считает, что после пожара жизнь в деревне сильно изменилась. Например, почти перестали держать коров: пастбища выгорели. Теперь некуда сходить по ягоды и грибы: не стало леса, куда наведывались целыми компаниями. Некоторые и подрабатывали, продавали лисички. Общаться, по мнению Нерадовской, люди тоже стали меньше: возможно, это связано с тем, что в Верхней Верее появились дома для погорельцев из соседних сёл. К ним ведь ещё привыкнуть нужно: в деревнях не один год пришлых чужаками считают.
«Теперь сидим дома, как в городских квартирах, — вздыхает пенсионерка. — Сейчас дома новее, а раньше жить было веселее. Но тут уж не правительство виновато:
Любовь Ивановна с улыбкой вспоминает приезд в Верхнюю Верею Владимира Путина.
«Я тогда с детьми дома сидела, — смеётся пенсионерка, — и на саму встречу с ним пойти не смогла. Только издали смотрела, как он приехал на автобусе. И когда Путин вышел, я посылала ему воздушные поцелуи».
