Уроки хорового пения Пожигайло предлагает внедрить не только в школах, но и на предприятиях. Когда эта инициатива воплотится в жизнь, пока непонятно. Зато вопрос преподавания хора в общеобразовательных школах вице-премьер Ольга Голодец уже поручила проработать Минобразования и Минкультуры. О том, как пение спасёт страну, и о многом другом Павел Пожигайло рассказал в ходе онлайн-конференции на АиФ.ru.
Начнём со школы
Наталья Кожина: Павел Анатольевич, почему вы так резко высказываетесь о влиянии спорта на подрастающее поколение? «Спорт дебилизирует», — говорите вы.
Павел Пожигайло: Сегодня есть некий перекос в сторону спорта. Это как палочка-выручалочка: давайте настроим стадионов, бассейнов, вложим огромное количество денег, все накачают мышцы, и у нас будет потрясающее общество. Так не будет! На спорт наша страна последнее время тратит в 5 раз больше, чем на культуру. На культуру выделяется 4 миллиарда, а только Олимпиада стоила 60 миллиардов, Чемпионат мира по футболу — 40 миллиардов долларов. Поэтому я бью по спорту, чтобы люди, принимающие решение о выделении средств, обратили внимание на культуру. Да, спорт действительно дебилизирует человека, если с ним переборщить и ничем другим больше не заниматься. Спорт формирует тело, а вот душу и сердце формирует культура.
– Вы предлагаете ввести уроки хорового пения для возрождения страны, в то время как этой самой стране грозит экономический кризис, здесь взрывают автобусы, есть безработица. Вы уверены, что именно на этом нужно сфокусировать внимание?
– Главная беда в России — это искорёженные, искалеченные души, где-то забитые нищетой, где-то неверием, где-то алкоголизмом. Экономика — это тактика, её можно спланировать на 5–6 лет вперёд. А культура — это стратегия государства. То, какие люди будут через 200 лет жить в России, зависит сегодня только от культуры, а не от экономики. Почему речь идёт о детях? Потому что они вырастут. Если мы сегодня не будем детей в школе обучать быть соучастными к культуре своей страны, радоваться культуре и получать от этого удовольствие, то мы зря сегодня строим театры, библиотеки, музеи. Кто туда будет ходить? Поэтому, конечно, надо начинать со школы, они должны выйти на собственные размышления.
– За счёт какого предмета вы предлагаете ввести «хоровое пение»?
– Мы хотим, чтобы появился второй час пения в школе. Один час — музыка, второй — пение. За счёт чего можно ввести второй час? Я считаю, что у нас перебор с изучением английского языка, да ещё и второй язык есть. У меня как-то было интервью на ВВС. Англичанин у меня спросил: «Вы — англофоб?». Я ему отвечаю: «Я, вообще-то, русофил, но понимаю, почему вы спрашиваете. Но скажите, возможно ли, чтобы во всех школах Великобритании 6 часов в неделю изучался русский язык?». Он ответил, что это невозможно, и спросил, сколько часов в неделю у нас отводится на русский язык и литературу. Я рассказал, что на литературу отводится 2 часа в неделю, на русский язык — 2 часа и на музыку — 1 час. И он сказал: «Ну, тогда я с вами». Понимаете, там, где 6 часов английского, мы говорим, что потеряли 2 часа русского, 2 часа литературы, 1 час истории и 1 час пения.
Для души и от астмы
– Вы хотите в принудительном порядке ввести пение, каков механизм воплощения вашей идеи в жизнь?
– Я бы провёл эксперимент. Сейчас мы хотим об этом договориться, нас поддерживает Ольга Голодец, нам очень повезло с этим вице-премьером, потому что она точно понимает акценты. Суть эксперимента — в каждом регионе взять 1–2 школы, которые захотят принять участие, и там ввести второй час музыки вместо какого-то предмета. Поговорить с учителями, я не говорю, что надо полностью исключить английский, хотя бы 1 час забрать английского или какого-то другого предмета. У меня у самого четверо школьников, поэтому могу сказать, что в их программе обучения много лишнего. Пройдёт год. Смотрим результат. Например, ребёнок научился петь, сформировался школьный хор. Хотят дети или не хотят петь в хоре? Надо взять у них интервью. Посмотреть, как изменился общий фон оценок? Мы хотим доказать, что этот урок пения способствует развитию ребёнка, что улучшается в целом средний балл по другим предметам. А уже после этого эксперимента можно обоснованно распространять эту идею на всю страну.
– В том, что результат будет положительным, вы уверены на 100 процентов?
– Да, я вам больше скажу, моя семья на собственном опыте столкнулась с проблемой аллергии и астмы у старшего сына. Как только он запел, у него прошла аллергия и астма. Мы делали все дыхательные гимнастики, но поскольку у ребёнка ещё и слух хороший, он начал петь. Выступал недавно на концерте у Пахмутовой. Очень многие дети сейчас мучаются астмой. Хоровое пение укрепляет дыхательные пути, бронхи, лёгкие, способствует в целом здоровью ребёнка. Это один из способов вылечить детей. Они меньше болеют гриппом, простудой. Вот ещё один эффект.
Я считаю, что сегодня разруха в умах и сердцах, а гуманитарное образование, в частности хоровое пение, как раз и есть лекарство, чтобы моя любимая страна была здорова, процветала, люди не убивали друг друга, и не взрывали автобусы
– Насколько я знаю, вы не только детей предлагаете приобщать к хоровому пению. Я читала программу. Вы предлагаете петь и на предприятиях, где больше 100 человек, и в тюрьмах…
– У меня была мысль не заставить, а помочь создать хор на зоне. Но для этого нужен хормейстер, партитуры, ноты, чего у них нет. Был прекрасный хор на Челябинском тракторном заводе. Когда этот хор был организован, производительность труда выросла. Есть ещё много сохранившихся любительских коллективов именно на заводах, где люди с большим удовольствием поют.
Я бы хотел, чтобы Всероссийское хоровое общество обладало неким ресурсом, чтобы оно могло помочь где-то с роялем, где-то с хормейстером, где-то с площадками для репетиций и выступлений. Я чувствую интерес к этому виду искусства.
Вот я лично, Павел Пожигайло, вкладываю в это свои жизненные силы и средства, я не зарабатываю на этом никаких очков, никаких капиталов. Это мой крест. Я считаю, что сегодня разруха в умах и сердцах, а гуманитарное образование, в частности хоровое пение, как раз и есть лекарство, чтобы моя любимая страна была здорова, процветала, люди не убивали друг друга и не взрывали автобусы.
