СМИ опубликовали политические биографии трёх депутатов женского пола, известных регулярной переменой партийной принадлежности. Тон статьи резкий, но и тема, согласитесь, не про плюшевых мишек. Обиженные тётеньки привели неожиданный аргумент: одна из героинь, Екатерина Лахова, заявила, что она презирает мужчин, которые воюют с женщинами. Аргумент, что называется, ниже пояса. Так и представляешь себе гоголевскую даму, приятную во всех отношениях, которая падала в обморок, когда при ней произносили слово «штаны».
При наших дамочках произнесли слово «политическая проституция». Этот термин многократно, кстати, использован в выступлениях Ленина, основоположника многих партий, которые представлены в нынешнем парламенте, и труды которого большинство депутатов прилежно изучало на первых этапах своей карьеры. Политический термин, который имеет в виду некоторую ассоциацию с прямым употреблением, применяется однако широко, вхож во все словари и не попадает даже под действие нового законопроекта о запрещении в СМИ нецензурных выражений, предложенного, кстати, одной из наших чувствительных героинь.
Заметьте, никаких возражений по существу не последовало. Да и что тут возражать? Депутат (или, если ей приятнее, – депутатка) Яровая поменяла на своём карьерном веку больше партий, чем у нас есть в парламенте, участвуя в 5 (!) выборах, ни разу не получила поддержки избирателей. Каждый новый мандат она принимала, как шубу, сброшенную с плеча начальства. Самый главный фактор, который должен руководить действиями депутата, а именно, связь с избирателем, в её случае не существует – по причине отсутствия таковых. Пожалуй, называть Ирину Яровую народным избранником более несправедливо, чем «политической проституткой».
Зато крепка связь с руководством. Ведь именно ему, а не «людишкам», как называют нас некоторые политики, обязана она и карьерой, и доходами. А на доходы, видимо, жаловаться грех, и не случайно Ирина Яровая попала в центр модного ныне «квартирного скандала»: не задекларированной оказалась дорогостоящая квартира, купленная на имя дочери.
Итак, на одной чаше весов мандат, пожалованный начальством и московская квартира, а что на другой?
На другой – кипучая деятельность по выпеканию не блинов для дочки, как было бы ей положено, живи она по заслугам, а законов, которые вызывают острое общественное неприятие. Тут и законопроект о защите исторической памяти, который устанавливает ответственность за посягательство на историческую память, и законопроект, ужесточающий контроль над некоммерческими организациями (НКО), ставший известным как «закон об иностранных агентах», и другие, печально знаменитые.
Сердце красавицы склонно к измене… – подмечают журналисты. И на защиту «прекрасной дамы» кинулся, высоко подняв Твиттер, депутат Исаев: – мелкие твари, трепещите!
Новая неприкосновенность. Не трогайте её, потому что она тётенька. Ну, нет, дорогие, так не получится. Нет в политике тётенек и дяденек.
Впрочем, допускаю, что это вопрос спорный. А вот чего в Думе точно нет, так это депутатов. Есть феодальное сословие, которое мгновенно приходит в неконтролируемую ярость, когда нахальные смерды покушаются на привилегии, так удобно поделенные внутри крепостной стены. И вторичные половые признаки здесь ни при чём.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Единороссы просят руководство Роскомнадзора проверить публикацию в «МК» 
Шумим, братцы? 
Окаянные или ещё не очень? Повлияет ли кризис на политические нравы 
Виктор Коклюшкин: Ваше вам! 
Константин Кудряшов: Романовский романс 
