Трагедия со стрельбой и многочисленными жертвами в казанской школе стала, пожалуй, самым заметным событием в жизни России последнего времени. Широта дискуссии о причинах случившегося превзошла даже освещение в СМИ послания президента Путина Федеральному собранию и отчёт премьера Мишустина перед думой.
Причины столь острого восприятия происшедшего в целом понятны: стрельба в школе молодого человека из вполне благополучной семьи плюс число жертв произвели сильнейшее психологическое воздействие на страну. Люди стали примеривать случившееся к себе, к своей семье, к своим детям. Такое впечатление, что, если бы трагедия в Казани оказалась терактом с криками «Аллах акбар!», реакция общества была бы менее эмоциональной. В случаях терактов, как правило, понятны причины, истоки и стоявшие за преступлением силы. Но от такой версии следствие быстро отказалось. И возникла масса вопросов: если это не теракт, то что? Способно ли государство, правоохранительные органы защитить население от подобных явлений, суть которых непонятна и, казалось бы, немотивирована?
Самым, казалось бы, простым объяснением является состояние психики парня, открывшего стрельбу. На первом же этапе расследования стало ясно, что он страдал психическими проблемами, был замкнут, агрессивен, не ладил с родителями и одноклассниками. Но в военкомате по результатам медкомиссии его тем не менее сочли годным к службе. Если бы он оказался в армии, трагедия могла бы произойти и там. И у него в руках мог бы оказаться уже автомат.
В поисках виноватых
Сегодня многие, спешащие с выводами, утверждают, что трагедии можно было бы избежать, если бы в школе была профессиональная охрана, и предлагают привлечь к охране учебных заведений Росгвардию. Позволю себе усомниться в эффективности подобной меры. Если человек с преступными наклонностями вознамерился совершить преступление, он найдёт если не школу, то другое место. Пойдёт с оружием в магазин, на стадион, в театр, на выставку, в церковь – в любое место со значительным скоплением людей. Очевидно, что невозможно поставить охрану к каждой двери. По числу охранников и полиции Россия и так занимает одно из первых мест в мире.
Раздаются голоса в пользу того, что школьную и студенческую жизнь нужно «насытить правильной идеологией» и тогда подобных случаев не будет. Но, позволю себе заметить, что идеология скорее разъединяет людей, чем объединяет. А в Конституции сказано (ст. 13), что «в Российской Федерации признаётся идеологическое многообразие. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». Мы уже имели трагический опыт идеологизации страны и помним, чем этот 70-летний опыт закончился в 1991 г.
Причину случившегося в Казани, на мой взгляд, нужно искать не в отсутствии правильной идеологии, не в плохой охране школ и даже не в правилах продажи оружия. А в той мутной «системе ценностей», с которой страна живёт с начала 1990-х гг. И эта «система» приводит к тому, что молодые люди уже на ранних этапах жизни утрачивают понимание того, ради чего живут, и, в конечном счёте, бросают от отчаяния вызов всему, что их окружает: родителям, друзьям, учителям, государству.
Отчего Ильназ Галявиев вдруг объявил себя богом, а всех окружающих – не заслуживающими ничего, кроме смерти? Думаю, не столько из-за психического заболевания, сколько от утраты ориентиров и смысла жизни. Что он видел вокруг себя? Власть денег, торговлю влиянием, коррупцию, жадность бизнеса, лживость чиновников, сомнительную судейскую систему, ограниченные в свободе СМИ и права человека. И у многих возникает вопрос: что делать, куда скрыться от этой «системы ценностей», как заявить свой протест? А если у человека не всё в порядке с психикой, то его действия могут стать непредсказуемыми. Как в случае с Галявиевым.
Что не так с головой?
Психические заболевания, на которые многие списывают события, подобные тем, что произошли в Казани, действительно являются заметным фактором современной жизни. Парадоксально, но более всего ими поражены развитые страны. Среди европейских стран лидирует Германия с 9% психически больных от численности населения, затем идут Эстония и Латвия (7% и 6%). Значительно меньше психически больных в Израиле, России, Грузии, Австрии, Франции. К сожалению, даже эти тревожные данные не отражают всей картины психического здоровья Земли. Всемирная организация здравоохранения утверждает: 75–80% больных живут «инкогнито». Реально они больны, но таковыми нигде не числятся и помощи не получают. Такого рода люди представляют серьёзную опасность для окружающих, ибо могут в любой момент выйти из состояния «инкогнито» и почувствовать себя кто ангелом-спасителем, кто богом, а кто и дьяволом. И взяться за ружьё или взрывчатку. Похоже, с Ильназом Галявиевым мы имеем именно такой случай.
По данным Минздрава, в России 6 млн страдающих психическими заболеваниями. Главные причины – депрессия, стресс, страх не вписаться в диктуемые властью денег жизненные обстоятельства. По данным ВОЗ, депрессиями, тревогой, агрессией и утратой смысла жизни в мире страдают 20% подростков. То, что детство и юность – это время безмятежного счастья и беззаботности, – большая иллюзия. В том числе и в России. И опять данные Минздрава: за последние 5 лет число детских и подростковых расстройств в стране возросло на 20%. Это тревожные цифры.
* * *
Стремление власти увлечь страну новой идеологической религией, на мой взгляд, прежде всего отражает отсутствие у самой власти понимания, куда нужно вести страну. Идеология – удобная игра по отвлечению людей от неудобных наблюдений и выводов о состоянии страны. Вкупе с патриотической мишурой они затушёвывают неуверенность власти и как бы снимают с неё ответственность за состояние страны и народа. Думаю, если произвести углублённое социологическое «вскрытие» событий в Казани, главными причинами неблагополучия с психикой молодёжи окажутся бедность и резкое социальное размежевание. Именно бедность, а не отсутствие правильной идеологии порождает ту череду явлений, которые специалисты в области социальной психологии называют «утратой ценностей».
В последнее время много говорится о разобщённости и фрагментации общества, утрате ориентиров, о падении доверия к власти и государственным институтам. Одним из новых проявлений этой тенденции стало зарегистрированное в 2020 г. Фондом общественного мнения падение доверия к Церкви. Сегодня этот показатель находится на самом низком уровне с 2014 г.
На рост разочарования, тревожности и растерянности населения сегодня указывают практически все социологические службы – как близкие к Кремлю, так и причисляемые к «иностранным агентам». Стоит ли удивляться, что в России, несмотря на целый ряд мер стимуляции, падает рождаемость. В условиях непредсказуемости молодые семьи не торопятся заводить детей и задаются вопросом: а сможем ли мы вырастить достойного и честного человека, который будет востребован страной? А теперь, похоже, будут задавать себе и ещё один неприятный вопрос: а не вырастет ли из сына Ильназ Галявиев?
