Андрей Максимов: В нашей гениальной стране есть одна философия - гламур

У меня нет родителей. Отец мой умер в 1986 году, мама умерла 4 года назад. Мама была ярым демократом. Она была сторонником Ельцина, знала Е. Гайдара с 3-х лет. Гайдар был другом семьи. Когда началось все, что началось, естественно, наша семья была на стороне Гайдара. Мама при советской власти получила выговор за то, что она первая в этой стране организовала вечер Пастернака. Она все прекрасно понимала про советскую власть, никогда не вздыхала по советским временам. Более того, всегда говорила о том, какое счастье, что она дожила до сегодняшних дней. Я всегда называю себя «маменькиным сынком», потому что очень люблю свою мать. Мама гордилась двумя вещами: что меня узнают на улице, и что она дожила до тех времен, которые наступили. Она умерла 4 года назад. Когда ночью хлопали двери машины, она просыпалась, потому что арестовали моего дедушку, ее папу. Это был бесконечный страх, но никогда с ее стороны не было вздохов по этому поводу. Наоборот, она всегда говорила о том, как здорово и хорошо жить.

Ничего не собираюсь делать, как Ксения Собчак. На 5 канале работать нравится, работаю я на ВГТРК, и не исключаю, что на 5 канале появятся новые программы.

Книга выйдет, я надеюсь, в начале лета. Я считаю, что гламур – это не красивая жизнь, и не Ксения Собчак с Тиной Канделаки, а философия, которая рассказывает людям, как надо жить. В нашей гениальной стране никакой другой философии, кроме гламура нет. У нас, к сожалению, осталась одна философия гламура, которая состоит из двух пунктов: человек должен быть богат и должен быть известен. Все остальное либо работает на эти пункты, либо нет. Интеллигенция должна была дать человеку другую философию или мечту. Но интеллигенция обсуждает сама с собой, как плохо жить, как гламур всех победил. Мне захотелось проанализировать эту ситуацию. Я прекрасно понимаю, что когда книга выйдет, ее либо никто не заметит, либо ее начнут ругать. В ней я просто попытался понять, как люди могут найти ответ на вопрос, как им жить. Как получилось, что гламур прочно вошел в нашу жизнь, и что ему никто не смог противостоять? Мне захотелось над этим порассуждать, не претендуя на объективность, на то, что у меня единственная правота. В конце книги есть многослов, когда предлагается порассуждать на некоторыми словами с точки зрения гламура и с точки зрения интеллигенции. С точки зрения гламура семья – это то, что помогает быть известным или, наоборот, не помогает. Я считаю, что это нехорошо. Мне лично кажется, что лучше быть духовным, что читать чужие письма – это плохо. Но когда в интернете размещают видеоролик о зачатии ребенка, вопрос о том, что плохо читать чужие письма отпадает сам по себе. У меня есть собственная позиция, которую я даже не навязываю ребенку. Когда я думаю, что дальше делать с «Многословом», я все больше склоняюсь написать «Многослов» для детей, потому что дети 9-14 лет с интересом готовы рассуждать про смысл жизни. Может, если бы с детьми говорили про смысл жизни, то гламур бы не смог все завоевать. Нужно разговаривать с ребенком так, чтобы он все понимал. У ребенка есть взаимоотношения с друзьями, любовь, страсть, - только все это свое, с ним никто это не обсуждает. Дальше ребенок вырастает, читает гламурные журналы, потому что других нет, смотрит гламурные передачи, где ему говорят быть богатым и знаменитым, и он это принимает. Хорошо это или плохо, дальше посмотрим.

Это вопрос не ко мне. Я не знаю, будет ли программа «Личные вещи» идти в сентябре. Главный редактор канала сказал, что будет, но договор еще не подписан. Все зависит от продюсеров. С моей стороны было несколько предложений о новых программах, которые можно делать на 5 канале. Но нам не сказали ни да, ни нет. Вообще я являюсь сотрудником ВГТРК, чем очень горжусь. Я надеюсь, что на канале Культура у меня появится передача.

Я говорил о том, что Татьяне Олеговне удалось убедить всех, что культура – это скучно. Пришел Шумаков и начал делать канал интересным: там возник новый пресс-клуб, прошел фильм про Катынь и т.д. Там состоялось выступление Алферова - это невероятный язык, мысль, это некая магия, это немыслимый ум, - в котором он рассказывал запредельные вещи. Если так будет продолжаться, то это будет очень хороший канал. Мне бы хотелось, чтобы были соревнования между каналом «Культура» и 5 каналом. К этому есть все предпосылки. Мне нравится, что Шумаков не устраивает никаких революций. Он делает это спокойно, тихо. Мне как человеку, который живет уже 6 десяток, это ближе. Мне кажется, что история с каналом Культура – это очень интересная история.

Мой отец "родил" меня, когда ему было 40 лет. Через 10 лет ему исполнится 100 лет, что приводит меня в невероятное состояние. Мой отец начал войну 22 июня 1941г. рядом с Германией, был контужен, попал в концлагерь, бежал оттуда, служил в партизанском соединении имени 13 под командованием Гришина. Когда мы с сыном едем из Москвы в Петербург на поезде и проезжаем сквозь леса, я ему говорю, что его дедушка спал тут 3 года, что невозможно сейчас себе представить. Партизанская история очень тяжелая, потому что нельзя было в лесу разжигать костры, поскольку немцы сразу начинали стрелять, когда нет ни обмундирования, ни еды, когда все нужно было добывать своими силами. У него была очень сложная, ужасная, тяжелая война. Когда он был разведчиком и пошел в город что-то разведывать, начался налет нашей авиации, он спрятался в бочку, потому что не мог дойти до бомбоубежища, так как там проверяли документы. Когда он вылез из бочки, его "застукал" немецкий патруль, он побежал до края поля, сел на велосипед, на котором не умел ездить, и от ужаса, проехав половину поля, увидел надпись «осторожно мина». Когда он проехал это поле, упал на руки людей, которые его ждали, и уснул сходу. После этого у него была седая прядь через всю голову. С одной стороны это были страшные годы, но с другой – с ним происходили невероятные истории. Например, когда на встречу партизанскому соединению пришел табор, в котором было много очень красивых женщин. Тогда у него начался роман с цыганкой, настоящий роман со свиданиями, только все это происходило в немецком тылу. Это длилось какое-то время, потом партизанский отряд не мог больше стоять в этом месте. Командир предложил цыганам влиться в отряд, но те отказались и ушли. Так, в течение какого-то времени, молодые люди в отряде пережили настоящую любовную историю. Я уже нескольким режиссерами предлагал написать сценарий про них. Мне кажется, это совершенно потрясающая история. Еще были другие рассказы о войне. Я воспитывался на этих рассказах, отцовские однополчане всегда встречались 9 Мая, может быть поэтому у меня к этому празднику особенное отношение. Мой сын все знает про дедушку, который умер задолго до его рождения, и к празднику относится очень хорошо. Он посмотрел 2 фильма про войну: фильм Хотиненко «Поп» и фильм Михалкова «Утомленные солнцем -2». Фильм Михалкова ему очень понравился, затем он посмотрел фильм «Поп» и сказал, что больше о войне он понял из фильма Хотиненко. Я пока не успел еще посмотреть фильм Хотиненко. А фильм Михалкова мне очень понравился. У меня была в газете колонка, посвященная этому фильму. Я считаю, что это выдающееся произведение киноискусства, которому критики устроили травлю. Я считаю, что фигура Михалкова – это одна история, а другая история – то, какой он режиссер, и какие он делает фильмы. Критики не могут отделить одно от другого. Я считаю, что он снимает очень хорошее кино понятным языком. Я не знал, что фильм провалился в прокате, но уверен, что этот фильм не может быть принят всеми, потому что у него очень трудный язык, на кино не похожий; потому что Михалков сделал фильм про столкновение двух абсурдов: абсурд советской власти и абсурд войны. У нас было военно-патриотическое воспитание. У нас все фильмы о войне о том, как проявляются лучшие качества человека. Мы привыкли к такому взгляду. А Михалков показал то, что война – абсурдное дело, и ужасно, что люди участвуют в таком деле, потому что они любят свою Родину. Ужасно то, что тебя расстреливают, когда ты возвращаешься. Но мы, зрители, к такому не привыкли, надо чтобы наши погибали красиво, чтобы немцы были плохими, а наши – хорошими, тогда мы плачем. А когда нам показывают то, что показывает Михалков – мы к такому взгляду не привыкли. Но я думаю, что мы к такому взгляду привыкнем. Я не уверен, что есть такое понятие как историческая правда, но все равно какие-то факты о войне надо знать. У меня отец прошел всю войну партизаном, а потом 8 лет доказывал, что он не предатель. Судьба партизан же известна. Это все тоже было, и если мы будем про это рассказывать, то люди тоже не станут смотреть поначалу. Мне кажется, мы не привыкли к тому языку, тому взгляду, который есть у Михалкова, но это проблема не его, а наша.

Я набираю курс в Московский институт телевидения и радио Останкино. Моим условием, когда меня пригласили, было то, что я напишу учебник по журналистике. Я с уважением отношусь к людям, которые написали учебник по журналистике. Это очень интересные, глубокие книги, у них очень большой творческий экскурс. Но, мне кажется, к этим книгам не хватает практических советов человеку, который хочет стать журналистом: как себя вести в кадре, как делать новости, ток-шоу. Я решил написать этот учебник и начал с того, что спросил у студентов, что такое знание. На это не смог ответить ни один студент. Я понял, что подавляющее большинство студентов этого не понимают. Я понял, что одну главу надо посвятить смыслу журналистики. Кроме этого, я написал книгу «Интеллигенция и гламур». Она скоро должна выйти. Это для меня очень важная история, мне очень интересно как люди на нее отреагируют.

Нет. Вундеркинд – это гений? Я не считаю себя гением. Даже если я буду считать себя гением, я никогда в этом не признаюсь. Я очень рано начал писать, потому что мне это очень нравилось. Первое, что у меня было напечатано, сказка про 2 осетинские реки, она была напечатана в осетинском журнале, когда мне было 13 лет. Я написал такую сказку, отдал ее папиному другу, она ему так понравилась, что он перевел ее на осетинский язык и решил напечатать. У меня тогда не было паспорта. Родители получили мой гонорар и отдали его мне, я сразу же что-то купил на эти деньги. Когда мне было 15 лет, я много писал, мне это очень нравилось. Но я не считаю себя великим русским писателем. Моему сыну 11 лет. Он 2 года назад сказал режиссеру, который с ним репетировал: «Не надо мне указывать, я с 5 лет на сцене». Я вышел и сказал, что нельзя так говорить, но он прав. Когда ему не было 5 лет, он отвел нянечку к людям в театре со словами: «Скажи ему, что я хочу быть в этом театре». Я пытался его от этого отговорить, но он с детства хочет заниматься театром, успешно это делает в театре Луны. Он играет в 3 взрослых спектаклях. При этом я не могу сказать, что он - вундеркинд. Просто он выбрал свое дело и идет к нему. Как быстро он дойдет - время покажет. Я в свое время тоже выбрал свое дело и шел к нему, как мог. Я отговаривал сына, потому что профессия артиста не самостоятельна, как любой папа, я хотел, чтобы он был юристом, стоматологом, но он хочет быть артистом. Я считаю, что мужчина должен иметь призвание, быть здоров и верить в Бога. Пока это все у моего ребенка есть. Я боюсь, чтобы ему это не надоело. Но с другой стороны, пусть это ему надоест в 15 лет, чем в 45. Родители играют очень большую роль, потому что они не верят Богу и начинают заставлять ребенка заниматься тем, к чему у него не лежит душа, но что, по их мнению, обеспечит его в будущем. Я тоже попал под такое влияние, но не был таким активным. Я пытался привести сына на телевидение. Ему все понравилось, но не настолько сильно, поэтому он пошел в театр. Самое страшное – это когда родители решают за ребенка, как ему жить, это касается работы, личной жизни, вообще поведения человека. Надо осторожно объяснить ребенку, что нельзя «головой бить гостя в живот». Дети в 11-13 лет уже самостоятельные люди: у них есть свои взгляды, свой опыт, отношение к учебе. Я не могу своему ребенку объяснить, зачем ему таблица умножения. У меня нет ответа на этот вопрос, кроме того, что это бессмысленно, но нужно. Он у меня спрашивает о том, есть ли у киллера душа. Значит, он об этом думает. Я не смог ответить ему на этот вопрос. Я не знаю, есть ли у киллера душа, и где она находится, когда он убивает ребенка.

Не вижу смысла смотреть на звезды и слушать тишину. Во-первых, я не знаю, где можно послушать тишину. Я не люблю природу. Я абсолютно городской житель. У меня нет дачи. Когда я нахожусь на природе, в тишине, у меня одно желание – сесть в машину и уехать.

1600 человек было в «ночном полете". Я хочу побеседовать с Путиным и Медведевым по-человечески. К Путину у меня следующий вопрос. Когда ему Ельцин сказал: «Береги Россию!» и уехал, мне интересно, какие чувства он испытал в первый момент, когда взял ответственность за нашу страну? Мне интересно, как он воспитывает дочерей. Мне интересно, как воспитывает Медведев сына. Мне очень хотелось бы с крупными политиками поговорить по-человечески.

Меня все бесконечно ставит в тупик. Книги «Многослов» были написаны, когда я говорил студентам, журналистам: «Надо думать!». Но у меня иногда возникает вопрос: думать – это как? Я решил написать такие книжки, размышляя над которыми, человек начинает думать, которые объясняют человеку жизнь. В начале этой книжки написано: «Я не умею жить!». Я могу тренировать человека, который поставит рекорд, но сам я не могу поставить рекорд, поэтому меня в тупик ставит бесконечно все, заставляет меня думать, приводит меня в отчаяние и т.д. Ребенок меня как раз ставит в приятный тупик.

Мне кажется, что про Победу говорят очень мало. Говорить надо гораздо больше. Это, может быть, единственный праздник, о котором можно сказать: мы понимаем, что мы празднуем. И этот праздник должен отмечаться с каждым годом все больше и больше. Нелли я советую подумать, каково сейчас ветеранам, детям ветеранов, людям, которые пережили войну в детстве, насколько им важно то, что сейчас происходит. Я считаю замечательной акцию - георгиевские ленточки на машинах, считаю замечательным, что по телевизору говорят про Победу. Мне кажется, чем больше говорим, тем лучше. Я уверен, что молодежь это понимает. Я преподаю в Московском институте телевидения и радио Останкино, я регулярно общаюсь с молодыми людьми. Они понимают, что этот день очень важный. Это день, который принес нам свободу. Суть Победы в основном понимают все. Есть люди, которые готовы протестовать против всего всегда, но их единицы. У меня нет ощущения, что молодежь не понимает суть праздника. Есть люди, с которыми я общаюсь, студенты, у которых я преподаю - все понимают суть этого праздника. Я живу рядом с Поклонной горой, 20 минут идти от моего дома. И в этот день видно, как молодые относятся к людям, которые идут с наградами. Мне не хочется про 9 Мая говорить плохое, как и об отношении к этому празднику.

Я делаю свою программу «Личные вещи» на 5 канале. Я никогда не буду критиковать людей, которые мне платят деньги, я считаю это неприличным. Кроме того, я не вижу оснований критиковать 5 канал. Я готов похвалить 5 канал, за то, что они проделали огромную работу, за хорошие программы. Не может быть, чтобы все программы получались удачными. Это канал, который живет. Руководитель канала - это единственный руководитель, который никогда в жизни со мной не встречался. У меня есть мысли по поводу канала, но высказать их я не могу. Ошибки, конечно, есть на канале, но в целом это канал, который живет интересной, активной, умной жизнью. Очевидно, что люди делают канал, не похожим на другие, и уже за это им можно сказать «спасибо». Я уверен, что люди, которые делают этот канал, исправят свои ошибки. Это только начало, и концепция у канала есть, она формулируется слоганом: «для тех, кто умеет читать». Эта концепция строится на том, что появляется больше программ, про которые люди говорят.

Вопрос не ко мне. Я не вижу возможности возрождения «Ночного полета» в ближайшее время. Если кто-то предложит мне возродить «Ночной полет», я с удовольствием буду это обсуждать. Но в том виде, какой была эта программа, вряд ли возможно ее восстановить.

Это то, о чем я не буду рассказывать «Аргументам и фактам».

Что бы Вы хотели пожелать задававшим вопросы и всем читателям АиФ?

Я сегодня, уходя домой, смотрел программу «Совершенно секретно», в гостях которой выступал Л.Якубович. Он сказал: «Самое главное – надо улыбаться!Я встал, сел в машину, у меня ребенок, я не бедствую, значит все хорошо!». Все, что я хотел пожелать, - стараться искать в жизни что-нибудь хорошее, а не зацикливаться на плохом!

Я учился у своих родителей. у своих учителей, а сейчас я учусь у каждого человека. У каждого человека есть чему научиться, надо только повнимательнее приглядеться. Чему-то конкретно научиться невозможно. До 40 лет человек должен понять, по каким законам строится его личная жизнь, а после 40 – нужно по этим законам жить.

Если вам стыдно жить так, не живите. Не надо ждать, когда все начнут жить по-хорошему. Я живу нормально, у меня нет ощущения, что жить, как я, стыдно. У меня ощущение, что все идет нормально, потихоньку.

Этому невозможно научиться, я не боюсь камеры. В 13 лет это либо есть, либо нет. Я знаю ведущих, которые боятся камер, а есть люди, которые их (камер) не боятся. Это либо дается природой, либо нет.