Судя по всему, власть и сама пытается понять, как в стрессовой ситуации сработала политическая система России. Эксперты дают понять, что основное внимание президент сосредоточит на анализе того, какие изменения уже произошли и неминуемо произойдут после того, как утихнет финансовая буря.
Россия будет избавляться от слепого восторга перед либеральной системой США. Речь, безусловно, не идёт о том, чтобы отгородиться от Запада, а о том, чтобы переосмыслить и ввести в действие те механизмы государственного контроля, которые вполне совместимы со свободным рынком.
Кризис показал, что финансовая система России, формировавшаяся в 90-е годы по олигархической матрице, таковой по сути дела и осталась. Малый и средний бизнес оказался фактически отстранённым от государственной груди. Она была монополизирована всё теми же олигархическими сосунками, которые разжирели на приватизации и залоговых аукционах ельцинской поры.
Наивно думать, что население не видело этой подмены. Но в условиях сравнительного благополучия люди просто помалкивали, довольствуясь тем, что им перепадало при дележе нефтяных доходов. Сегодня в редакцию «Аргументов и фактов» валом пошли возмущённые письма. Люди недовольны тем, что средства Стабилизационного фонда и Фонда будущих поколений брошены на спасение финансовых спекулянтов. Люди спрашивают, а где же были правительство, Государственная дума, так любящая фотографироваться в позе защитницы народа?
Без призора…
Ведь спекулятивный, а отчасти и криминальный характер российской финансовой системы был виден невооружённым глазом. Специалисты просто устали твердить, что значительная часть из избыточных 1200 банков служила прачечной для отмыва и вывода за рубеж теневых и коррупционных накоплений. Где были все те многочисленные инстанции, которые призваны контролировать денежные потоки? Среди них такие мощные, как Министерство финансов, Федеральная служба по финансовому мониторингу, Федеральная служба по финансовым рынкам. А ведь есть ещё Контрольное управление Администрации президента, Счётная палата, Общественная палата... Есть профильные комитеты Государственной думы. Есть, наконец, Федеральная cлужба безопасности и Министерство внутренних дел. Почему же все эти государственные глаза и уши оказались слепыми и глухими? Смею предположить, что и ФСБ своевременно (прости господи) «стучала» наверх. Жали на «тревожную кнопку» и на Петровке, 38. Да и Счётная палата, по сведениям «АиФ», не молчала в тряпочку. Но, похоже, тревожные сигналы по пути наверх кто-то привычно перехватывал, глушил или переиначивал. Не в списках ли «Русского Форбса» находятся эти «кто-то»?
Лоббизм и лоббисты существуют во всех развитых странах. В некоторых из них, как, например, в США, они действуют легально, в соответствии с законом. Наши лоббисты действуют вне всяких правил. Их «основной закон» по-прежнему - телефонное право, связи на самом верху, шантаж завязших в коррупции высших чиновников, а иногда (как в случае с 1-м зампредом Банка России Андреем Козловым) - прямое насилие.
Картина маслом
Финансовый кризис выявил нечто большее, чем расхлябанность кредитно- финансовой системы. Стали виднее прорехи политического устройства. И прежде всего отсутствие оперативного критического диалога власти и общества. В отсутствие реальной оппозиции телевидение и значительная часть прессы перестали быть трансмиссией тревог и сомнений. Сигналы снизу - от населения, от общественных организаций, от экспертного сообщества доходят ослабленными и искажёнными. Встречи руководства страны с общественностью, как и во времена КПСС, стали носить ритуальный характер. Да и в самом экспертном сообществе появилась знакомая с советских времён сладкоголосая «райская группа». Стержень нынешней политической системы - «Единая Россия» - выглядит огромным муляжем. Её феерические победы на выборах напоминают концерты Ансамбля песни и пляски Советской армии. Звучит слаженно, громко, эффектно… но на второй концерт (на новые выборы) идти не хочется.
Живая нога
Популярность лидеров до поры до времени создаёт атмосферу стабильности. Но, как показали события, нынешняя стабильность - весьма шаткая конструкция. На первую встряску жирового запаса, к счастью, хватило. Но ведь судные дни могут повториться, и тогда накопленных резервов может и не хватить. Уже сейчас видно, как они быстро тают. Для сохранения стабильности в условиях затяжного кризиса нужна реальная политическая конструкция. Руководство страны, похоже, чувствует это. Заметно бережнее стало отношение к Компартии. КПРФ пусть и проржавевшая, но всё-таки несущая конструкция. Озаботились созданием праволиберальной партии. Пока получается протез, но при одноногой демократии и протез полезен.
Пока же социологи указывают на падение интереса к политике. Последний опрос ВЦИОМ показал, что в выборах местных властей участвуют меньше половины россиян. Аналитики, впрочем, прогнозируют, что пронёсшийся над страной финансовый кризис и его неизбежные последстия добавят «социального жара». Это даёт политикам новый шанс. Будет очень горько, если через пять лет, к 20-летию победы демократов в России, люди будут спрашивать: а был ли мальчик, была ли демократия?
