Запретительный характер
Специалисты различают такие внутренние стимулы, как «мотивация к» и «мотивация от». Иными словами, мотив поступков любого человека – это либо чего-то достигнуть (я хочу иметь машину, чтобы передвигаться, когда хочу и куда хочу), либо чего-то избежать (я не хочу толкаться в метро, а с другой стороны, не хочу стоять в пробках). У разных людей эти типы мотивации проявляются в разных пропорциях. Во многом это зависит от того, какие стимулы чаще поощрялись в детстве. Наша законодательная база, в целом, носит запретительный характер. Что, бесспорно, формирует среди населения общий фон мотивации избегания наказания. Т. е. когда я в первую очередь думаю о той «страшной каре», которая меня настигнет, я постараюсь лишний раз ничего не предпринимать. Такой инфантильности также способствует низкая правовая грамотность населения. Если я не знаю, за что именно я получу наказание, я выберу ничего не делать. Это отражается на активности и добровольном участии в социальных программах. Со знаком минус.
Возможно ли как-то иначе? Да. Тогда, когда законодательство формирует картинку «как должно быть» вместе с тем, «как быть не должно». Можно поучиться у бизнеса. Например, системе KPI. Бизнес прописывает и транслирует сотрудникам цели и задачи. Согласитесь, если сотруднику рассказывать, что он не должен делать, то это вызовет недоумение. Он обязательно вас спросит – а что я должен делать? И не просто делать, а какие результаты вы хотите получить? Это если он хочет сотрудничать. А если не хочет, то выслушает вас и будет не делать то, что вы его просили. Что он при этом будет делать? Никому не известно, но точно он будет преследовать какие-то собственные интересы, а не интересы компании.
Самый простой способ повлиять на участие в таких видах деятельности, как донорство крови – это предложить деньги. Экономический эффект наиболее очевиден и осязаем. Он воспринимается сразу и однозначно. Сдал кровь – получил деньги. Кровь увидел, деньги пощупал. Всё понятно и быстро. Соответственно, в пунктах сдачи крови появляются люди, которые готовы это делать за деньги. Для которых – это способ зароботка. Но этот эффект и самый краткосрочный. Нет денег – нет крови. Отмена выплат отсечёт доноров, ориентированных на вознаграждение. Они пойдут искать другие способы получения денег.
Посильный способ
Но мы помним, что согласно А. Маслоу, деньги и другие материальные блага, как средства обеспечения жизни, находятся на нижней ступени пирамиды потребностей. Это то, что важно для всех, но не для всех является ведущим стимулом в принятии решений. Есть другие потребности – в общении, в признании, в самоактуализации. О чём нам это говорит? О том, что в пункты сдачи крови могут приходить люди, которые готовы быть донорами исходя из других мотивов. Кто-то ради здоровья. Потому что у него есть убеждение, что обновление крови способствует укреплению иммунной системы. Кто-то потому, что считает, что быть донором – это социально одобряемо и правильно. Ему важно чувствовать собственную значимость и полезность. Кто-то потому, что он называет себя донором и это уже его обязанность перед самим собой – соответствовать этому званию. Кто-то потому, что хочет кому-то помочь и это его посильный способ.
Много ли таких доноров? Не знаю. Мне кажется, что не очень много. Можно ли что-то сделать, чтобы их привлечь? Конечно, да. Повысить значимость донорства. Информировать людей о возможности донорства и его ценностной составляющей. О мотиве здоровья, важности, самореализации, человеческой ценности, милосердия и пр. Важно также сделать этот процесс максимально безопасным. И снять тревогу перед ухудшением самочувствия или приченением ущерба здоровью. Повысить уровень сервиса и внимания к донорам. Это всколыхнёт достаточно большой пул людей, которые придут в пункты переливания крови. Не потому, что за это платят, а потому, что это важно именно для них. Известно, что когда я что-то делаю только за деньги – моя лояльность к этому процессу очень низкая. Я буду там, где платят больше за те же или меньшие усилия. Но если я что-то делаю для себя важное, я буду делать это регулярно на протяжении длительного времени. А сформировать «привлекательный образ донорства» – это системная и достаточно сложная задача, которая требует вложения серьёзных ресурсов. И эффект от данных мероприятий всегда будет отложен во времени. Готово ли государство к таким задачам?
Врачи, возможно, не верят в эффективность государственных мер и уже давно стимулируют приток желающих сдать кровь самостоятельно. Фактически сейчас распространена схема «мягкого шантажа» родственников людей, которым необходима операция. Называется она – «приведи столько-то друзей на сдачу крови, и мы проведём операцию». Насколько мне известно, законодательно это не закреплено. Но на уровне внутренних законов работает безоговорочно. Догадываюсь, что врачи идут на это не оттого, что запасы крови достаточны и быстро восполняются.
Вывод, на мой взгляд, можно сделать простой: уменьшение выплат за донорство приведёт к оттоку доноров из пунктов переливания крови. Для сохранения потока желающих сдать кровь необходима реализация других мер. Очень печально будет, если задачу пополнения банка крови целиком переложат на плечи самых незащищённых в данной ситуации людей – на пациентов больниц и их родственников.
