Донор Елена Климанова сдает кровь уже 17 лет, старается делать это каждые два месяца - чаще нельзя. На днях, ей позвонили с просьбой помочь девочке из Твери: сейчас она в Москве, в тяжелом состоянии, ждет операции. Но операции будут делать только тогда, когда найдут достаточное количество доноров. «А я, по закону, не могу сдать раньше 28 февраля, вот в этом у нас проявляется забота о донорах». Елена помочь не сможет, доноров не хватает, операция откладывается. Число желающих сдать кровь стало сокращаться - это отметили сразу в нескольких крупных больницах Москвы и Петербурга.
Закон о донорстве крови и ее компонентов вступил в силу в конце января и успел разделить общество, на тех, кто за, и тех, кто против: спорным пунктом стала окончательная отмена платного донорства. Теперь сдача крови должна стать безвозмездной - деньги за кровь сохранят только для людей с редкими фенотипами. Остальным в качестве компенсации предлагают только отгул на работе и продуктовый набор.
«Моя бабушка во время войны сдавала кровь каждую неделю, ей давали продуктовые карточки, которых хватало не только на еду, но и на одежду — бабушка была модницей, и выменивала лишние талоны на наряды и украшения. И это в военное время. Знала бы она, что происходит сейчас, в мирное», — донор со стажем Елена Климанова всегда сдает кровь безвозмездно. Но допускает, что другие — имеют право выбора. Студенты, курсанты, люди в сложном материальном положении всегда могли поправить свои дела, поделившись кровью с тяжело больными.
Одна доза на больницу
Елена Климанова — обладатель самой редкой группы крови, четвертой отрицательной.
«Мне перед Новым годом позвонили из Боткинской — на всю больницу осталась одна доза четвертой отрицательной. Это к вопросу о том, как у нас хорошо с донорством, — рассказывает Елена. — Естественно, я помчалась сдавать, врач, в итоге, чуть ли не кланялся, благодарил. До чего нужно довести страну, что так радуются одному донору!».
Международный стандарт — 40 доноров на тысячу человек, в Москве не исполнялся и наполовину. Даже во времена платного донорства. Большинство сотрудников станций переливания крови — давно почетные доноры. Когда помощь нужна срочно, сдают сами.
Елена стала донором, после того, как пообщалась с семьями онкобольных детей — социальная работа с ними была темой ее диплома. С тех пор, старается помогать по первой просьбе. «Одному гематологическому пациенту бывает нужно три донора в неделю: где их искать, если
Говорит, когда узнала о новом законе — плакала. Боится, что скоро за порцию крови могут развернуться настоящие войны. «Все это, конечно, из разряда фантастики, вымысла. Возможно. Но если моим близким нужна будет помощь — я не знаю, на что буду готова пойти».
По числу кроводач, Елена — почетный донор. Но собирать бумаги и справки пока — нет времени. Деньги и льготы ее особо не интересуют. Но она уверена, что некоторым людям они могут быть нужны: и осуждать их за это не собирается.
Проблема двух столиц
Донор
С ним согласен создатель сайта для поиска доноров DonorSearch Руслан Шекуров. Он уверен, что платные доноры — проблема исключительно столичная. «У нас на сайте зарегистрирован молодой парень из крохотного города Шахты, он сдавал кровь больше 50 раз, спросите его, сколько он заработал? Деньги на регионы не выделялись, максимум — 300 рублей на обед. Но компенсация питания осталась и сейчас. Зато там никакого падения числа доноров нет, люди как сдавали, так и сдают. Привыкать к безвозмездной сдаче придется только Москве и Питеру, но это стандарт, давно принятый в цивилизованных странах».
Павел
Пишут много и бессистемно, в том числе из других регионов — но стать донором может только житель края или области, где живет пациент. Новый закон предполагает создание единой базы доноров по всей стране: тогда сдавать кровь можно даже во время командировки, вся информация будет попадать в единый список доноров. Но только с 2016 года. Хотя эта инициатива некоторым врачам кажется не совсем выполнимой.
«Чаще всего люди сдают плазму крови, мы отправляем ее на полугодовой карантин, чтобы потом пригласить донора на повторную сдачу, и удостовериться, что с его здоровьем все в порядке, что тогда у него не было заболеваний в „периоде окна“, то есть не заметных на первичном анализе. И только тогда мы можем брать его плазму в работу, — рассказывает заместитель главного врача столичной станции переливания крови Владимир Потапский. — Если донор не возвращается, плазму утилизируют. Сейчас таких препаратов — всего 2–3 процента, но может стать больше, если разрешить сдавать всем. Приехал человек на пару дней, сдал, а потом где его искать, чтобы через полгода напомнить?».
«Не помню, чтобы новый закон обсуждали с самими донорами, но я бы точно предложил
Выплаты сохранят
Владимир Потапский говорит, в Москве никакой катастрофы пока не произошло — крови хватает всем. Но и платное донорство, несмотря на закон, на станции переливания пока не отменили. «По нашей статистике, безвозмездно сдают кровь процентов 40, 60 — за деньги. Но мы пока сохранили денежные выплаты, потому что продуктовых наборов еще нет, а компенсация нужна». На днях мэр Москвы Сергей Собянин заявил, что московские власти продолжать платить донорам — теперь из бюджета города.
На московской станции в огромных холодильниках одновременно хранится до 30 тонн препаратов крови. В коридорах,
Девушка с чашкой рассказывает, что давно хотела сдать кровь, а если бы знала, что за это платят, пришла бы раньше: «Три тысячи рублей, соизмеримо со стипендией, жалко, я уже не студентка, во время учебы бы очень пригодилось».
Допив чай, направляется в операционную — там заботливые врачи окружили
Потом — в кассу, за компенсацией, и справкой, позволяющей получить отгул на работе или в учебе. «У нас налажено взаимодействие с вузами, с крупными государственными предприятиями, мы выезжаем на донорские акции, берем кровь на местах, — рассказывает Владимир Потапский. — Но средней руки коммерсанты часто не только не отпускают доноров в центры крови, но и отказывают в законных отгулах. Для тех, кому с работы отпроситься сложно, мы ввели донорские субботы — два раза в месяц. Но вообще тенденция не хорошая. Не хватает пропаганды, агитации, а без этого никакой закон работать не будет».
Владимир Потапский вспоминает: после громких историй, страшных катастроф в людях просыпается сознательность: поток доноров на станции резко вырастает. Но энтузиазма хватает только на
