Умирая, знаменитые люди часто оставляют после себя дорогую недвижимость, машины, банковские счета. Но, даже если они успели написать завещание, родные нередко оспаривают его. А если нет детей? Нет завещания? Кому и как переходит имущество покойных?
В последние дни одна за другой ушли три пожилые актрисы — Ирина Мирошниченко, Юлия Борисова и Вера Васильева. И если у примы Вахтанговского театра есть внуки и правнуки (сын ушел в другой мир год назад), то у Ирины Петровны и Веры Кузьминичны родных детей не было. Не осталось и мужей...
Как стать названой дочкой?
Если завещание не составлено, то в случае с Ириной Мирошниченко имущество или часть его, скорее всего, отойдет государству. Говорят, актриса боялась думать о посмертном документе — мол, как только напишет завещание, тут же умрет. В ближайшие полгода у родственников (единокровный старший брат актрисы давно умер) есть право обратиться к нотариусу о признании их наследниками. А обращаться есть за чем. У Ирины Петровны остались большая «трешка» на Тверской и квартира в Гнездниковском переулке (это жилье досталось ей от матери и сдавалось в аренду), коттедж в Опалихе (это совсем рядом с Москвой) и приличные суммы в банках.
А вот с Верой Васильевой другая история. По слухам, только 12 лет назад, когда умер её муж актёр Владимир Ушаков, она узнала из его медкарты, что детей у них быть не могло. Это мало похоже на правду — супруги прожили вместе 55(!) лет. Однако лет 20 назад, когда муж лежал в больнице, Вера Кузьминична познакомилась на улице с милой дамой Дарьей Милославской (филологом и юристом), которая вызвалась помочь актрисе донести тяжелые сумки. Женщины подружились. С Дарьей и ее дочкой Светой Васильева отдыхала на даче, ездила в путешествия. Очень скоро Дарья стала для примы Театра Сатиры названой дочерью, а Света — почти родной внучкой. Предположительно, именно им по собственной воле Вера Кузьминична отписала состояние. И даже открыто говорила об этом, упомянув своего брата, который претендовать на наследство якобы не станет.
Кто кого с кем свёл?
Не довелось стать отцом и Александру Пороховщикову, мечтавшему понянчить малышей, рожденных молодой женой Ириной. Брак оказался бездетным, а сами супруги покинули этот мир с разницей в месяц. В результате квартиры у метро «ВДНХ» и на Фрунзенской набережной получил некий Шалва Барабадзе, который приехал из Грузии сразу после смерти родственника. Отец Александра Шалвовича оставил семью, когда мальчику было два года. Шалва Барабадзе — сводный брат по отцу. Хотя племянница Наталья Дмитриева сомневалась в этом «родстве» — актер вроде никогда не видел Шалву. Суд же, по ее словам, отказал в проведении независимой генетической экспертизы. Квартира на проспекте Мира была продана с семейной мебелью и вещами актера. Дом в Староконюшенном переулке, построенный прадедом Пороховщикова и взятый актером в аренду на 49 лет, сейчас принадлежит государству и пустует. На обустройство там музея у Александра Шалвовича не хватило денег. Но, по слухам, были еще особняк на Рублевке, два автомобиля, банковские счета. Все наследство было оценено в 2,3 млн долларов. После Шалвы Барабадзе в бой вступили еще три сводные сестры Пороховщикова. И даже требовали эксгумации его тела...
Владимир Зельдин завещаний не писал, вероятно, полагая, что скромная «двушка» в многоэтажке достанется его жене Иветте Капраловой. Но она пережила мужа на 3 месяца и не успела вступить в наследство. Иветта, в свою очередь, завещала имущество своему сводному брату Владимиру Боярскому. После ее ухода биться за наследство решил внучатый племянник народного артиста Игорь Зельдин, мечтавший открыть в квартире музей. Но так и не сумевший доказать родство с Владимиром Михайловичем. Всё отошло Боярскому. Чужому для Зельдина человеку.
Ничего родным, всё — музею!
А вот Марию Миронову вопрос, кому оставить наследство, очень заботил. Как рассказывала ее бывшая сноха Лариса Голубкина, особой любви ни к ней, ни к первой жене Андрея Екатерине Градовой Миронова не испытывала. И, когда Голубкина отказалась от наследства, Мария Владимировна со спокойной душой отписала трехкомнатную квартиру в одном из арбатских переулков Бахрушинскому музею. Купить билет и посмотреть жилище Мироновых может сейчас любой желающий.
Тяжелой была эпопея и с наследством Людмилы Зыкиной, которая несколько раз была замужем, но матерью так и не стала. Завещания Людмила Георгиевна тоже не оставила. Хотя побороться было за что: квартира в высотке на Котельнической, дача в Архангельском, дорогие туалеты и эксклюзивная «ювелирка»... Наследниками стали трое детей ее сводного брата, позже появились еще какие-то родственники. Но один из наследников продал квартиру, выставил на аукцион драгоценности, а потом заявил, что деньги у него украли, и исчез. Но эту историю рано считать законченной. Остальные наследники сдаваться не собираются.
Наталия Кустинская задолго до смерти потеряла сына, внука, а развод с шестым мужем оформила буквально перед своим уходом. Словно уже ждала даму с косой. Умирала Наталия Николаевна в одиночестве. А после ее ухода объявились двоюродные сестры, их дети и внуки. Никто из них никогда не видел родственницу. Разве что на телеэкране. Но четыре года они пытались доказать родство, чтобы претендовать на трехкомнатную квартиру на престижных «Патриках». Суд выиграли две троюродные и одна внучатая племянница. Остальные пять семей остались ни с чем.
За роскошную квартиру и предметы интерьера Джуны Давиташвили когда-то пытались бороться 13 ее племянников. Два из них во время тяжбы умерли. А у недвижимости чудесным образом появился новый хозяин.
