Актера унёс не коронавирус — сказались последствия инсульта.
«Надо просто быть человеком»
Он уже несколько лет не выходил на сцену родного «Современника», крайне редко общался с журналистами. Но всё равно остро переживал всё, что происходило вокруг. «Я знаю одно: я не предатель, — говорил он в одном из интервью „АиФ“. — Я живу здесь, и это моя земля. Я люблю её и никогда не предам. Это мой дом. Проблемы будут всегда, это жизнь. Но у нас от этого не должны руки трястись. Нужна собранность. Сегодня важно поддержать свою Родину. Знаете, что значит для меня быть патриотом? Не обманывать себя и других. Надо просто быть че-ло-ве-ком. Это очень много на самом деле. Кто бы ты ни был — политик или человек любой другой профессии, — просто нужно быть порядочным. Добрым, справедливым. И делать на своём месте всё возможное для Отечества, для людей. Помогать тому, кто потерял дом».
В беседе с украинским изданием «Гордон» Валентин Иосифович сказал, что уважает президента своей страны, и на антиправительственный вопрос ответил: «Я путинист. Поэтому со мной опасно про это говорить».
Эти слова великого актёра после его смерти растиражированы в некоторых СМИ Украины с едкими комментариями. Между тем Гафт никогда не был участником оголтелых политических дискуссий, никогда не участвовал в антиукраинских разговорах. О ситуации на Украине Валентин Гафт с горечью говорил «АиФ»: «Я вам приведу такой пример. Не так давно был в Ботаническом саду в Томске. И пожилая, очень опытная директриса, которая знает, что такое живая земля, обратила моё внимание: «Посмотрите, как ломаются ветви у этого дерева. И как опадают печально головки цветов...» Спрашиваю: «Почему это происходит?» Ответ меня поразил: «В Амазонке их вырубают. Они чувствуют друг друга». Я подумал: «Господи, боже мой! А мы-то... Мы же люди. Боль другого человека — мы не можем этого не почувствовать... То, что происходит на Украине сегодня, — это драма. — Особенно тяжело, потому что в очень близкой стране. Не только территориально, но и по происхождению, по вере, по истории. Кто бы мог подумать, что нас захотят разделить?! Культура украинская — какая она родная! Песни какие красивые, душевные. У меня в доме вообще говорили по-украински, хотя семья была и не только украинская. Моё детство, юношество связаны с хутором Варва под Прилуками в Черниговской области.
Памяти Валентина Гафта
Памяти Валентина Гафта
Когда видишь, что натворили, страшно становится... Сколько отчаяния, сколько трагедии, слёз, крови, сколько горечи. Достаточно горя одного человека, чтобы сказать: да к чёртовой матери всё, лишь бы был мир! Мне страшно за каждого человека! У меня боль и за тех, и за этих.
Вчера ты там снимался, играл там спектакль... А сегодня ты им враг, а они — тебе?! Глупо думать, что там все нас ненавидят.
Необходима колоссальная мудрость. Нужно самопожертвование во имя мира. Во имя людей, чтобы они не гибли. Надо договориться, даже если это кажется уже невозможным. Политика — вещь серьёзная. Когда не хватает ума, иные руководители думают: у меня есть сила, и я её сейчас применю. Страшные обстоятельства на Украине, нехорошие... Некрасиво, что человек с человеком так поступает... Когда придут эти категории мудрости к людям, что подобного делать нельзя? Мир общий, так он устроен! А если человек нарушает закон мироздания, всегда последует наказание».
«Когда всё навыворот»
Главными личностями, повлиявшими на его творческую жизнь, артист называл двух режиссёров и одного знаменитого поэта: Андрей Гончаров, Анатолий Эфрос, Евгений Евтушенко.
«Гончаров и Эфрос — это режиссёры, которым интересно было поставить героя в самое трудное жизненное положение, чтобы у зрителя появились недосягаемые раньше ощущения: будто он смотрит на самого себя из зала, — рассказывал Гафт „АиФ“. — Это была эдакая проверка самого себя. А вот то, что происходит сейчас... Я это не могу смотреть. „Личностями“ становятся те, кто не может быть ими. Люди идут по лёгкому пути: стало модно „делать имя“ на темах довольно откровенных, интимных, масштаб которых очень маленький, не выше, чем, например, просто физиологическая связь. Легкомыслие и пустота стали приобретать ценность. Какая-то внутренняя крепость пропала. Одни притворства, спекуляции... Страшно, когда в искусстве всё позволительно и творится вакханалия. Всё навыворот и никак художественно не оправданно.
Обидно, что сцена сегодня зачастую служит лишь для демонстрации обнажёнки. Но разве для того, чтобы посмотреть на обнажённую женщину или голого мужика, надо идти в театр? Ну раздели актёра — и что? Вот какие мы смелые, докопались до самой сути, ничего не боимся! А на самом деле, по-моему, надо головой в унитаз окунуть этого человека, который ставит такие спектакли. Это будет интереснее, чем его работа».
И тем не менее прогнозы относительно российского искусства у Валентина Гафта были оптимистичные: «Век суррогатов, которые, может, кому-то и нравятся, недолго будет длиться. Потому что наша страна богата талантами. В провинции у нас театр хороший. Россия наполнена очень интересными людьми. Но многое зависит от чиновников, которые заведуют культурой. Нужно внимательно выбирать, понимать, стимулировать тех, кто действительно этого достоин».
Несмотря на сотни блестяще сыгранных ролей, Гафт, будучи самоедом, хорошим актёром себя тоже не считал. «Я действительно редко бываю доволен своими работами в кино. Всегда уверен: играть надо было лучше! В театре ты что-то можешь исправить, а в кино уже нет. А вдруг у артиста в то мгновение, когда нужно было идти в кадр, болела голова или живот? Иногда смотрю картины: „Здесь я играл с температурой. Тут ждал много часов, пока позовут в кадр“... Но уже ничего не изменить. Кино — это зафиксированное мгновение. Сильным актёром назвать себя ну никак не могу. Ну пусть хоть кто-то для разнообразия будет слабым! У нас в последние годы так много развелось „гениев“ и „мегазвёзд“, что грустно становится».
О семье
Гафт был женат трижды. Во втором браке с балериной Инной Елисеевой в 1973 г. родилась дочь Ольга. В начале 1980-х супруги развелись. Ольга жила с матерью, отношения с которой, судя по оставленным дневникам, складывались очень тяжело. В 2002 г. 29-летняя женщина свела счёты с жизнью. «Я с ней до сих пор часто разговариваю. Я перед ней виноват. Никого больше не виню в произошедшем, только себя. Это мой груз. Никого не зову себе в напарники, сам буду нести эту ответственность», — говорил потом Гафт. Всего за несколько дней до трагедии он виделся с дочерью. Ольга поделилась с ним переживаниями: мать совсем не даёт ей жизни. Он пробовал успокоить дочь, обсуждал с ней варианты, как в этой ситуации можно ей помочь. Но решение, видимо, так и не было найдено, потому что скоро дочери Гафта не стало... Актёр запретил бывшей жене приходить на похороны дочери. А себя корил за произошедшее до конца жизни.
Третьей женой Валентина Гафта стала актриса Ольга Остроумова. О ней артист сказал: «У неё минусов нет, она святой человек».
По признанию Валентина Иосифовича, на протяжении лет, прожитых вместе, его чувства к любимой женщине стали только сильнее. «Конечно, силы иссякают, но ощущение остаётся».
Ольга Остроумова и была с ним до последней минуты.
