18 марта Ягудину исполняется 40 лет. В разговоре с олимпийским чемпионом мы планировали обсудить и юбилейную дату, и скользкие моменты фигурного катания, и чемпионат мира в Монреале... Но последний обсуждать не пришлось. Турнир отменили из-за угрозы коронавируса. Если он и состоится в этом году, то не раньше октября.
Валентина Оберемко, «АиФ»: 40 лет — многие считают этот возраст рубежом. Для вас, Алексей, он что-то значит?
Алексей Ягудин: Глобально, наверное, ничего. Хотя цифра, конечно, накладывает определённый отпечаток. Помню, когда 30 лет перешагнул, в это не верилось. Ты, оказывается, уже не ребёнок в пелёнках (улыбается). 35 как-то вскользь миновали. А в 40 ты понимаешь, что прилично стукнуло. Не то чтобы депрессия ощущалась, но в 40 лет ты чаще, чем в 20, задумываешься над тем, что когда-нибудь твой поезд под названием «Жизнь» придёт в депо... А вообще я не из тех людей, что ставят себе какие-то планки: к этому возрасту должен добиться того-то, а к этому — этого. «Ой-ой, мне уже 50, а я так и не смог чего-то там сделать». Так иди и делай! Пробовать никогда не поздно. Жизнь каждый день даёт тебе возможности, и ты либо пользуешься ими, либо нет.
«Симпатий у меня нет»
— Одна из таких возможностей — работа комментатором соревнований по фигурному катанию. Признайтесь, сложно быть объективным, отказаться от любых симпатий?
— Не сложно. Если бы я комментировал в то время, когда сам катался, наверное, были бы симпатии. Ведь я был знаком с этими людьми, с их тренерами, мы вместе выступали. А фигуристы, которые сегодня борются за медали, для меня как чужие люди. У меня нет к ним привязанности. Единственное, когда на лёд выходят спортсмены, представляющие Россию, я в этот момент независимо от конкретных фамилий хочу, чтобы человек оказался на самом верху.
Понятно, кому-то нравится мой стиль подачи информации, кому-то нет. Мне и самому иногда не нравится. Хотелось бы иметь более богатый словарный запас. Есть пока такая проблема. Я, к сожалению, читаю мало, в отличие от жены (Т. Тотьмянина, олимпийская чемпионка в паре с М. Марининым. — Ред.).
— Если говорить о комментариях, которые оставляют в интернете болельщики к новостям о фигурном катании, не кажется ли вам, что злости там сегодня больше, чем в футболе? Вспомнить хотя бы, какой грязью поливали фанаты Медведевой и Загитовой друг друга и самих фигуристок.
— Пытаюсь хорошее слово придумать для таких людей... Больные на всю голову! Реагировать на их выпады не надо, можно просто пожалеть их. И я никак не могу понять, откуда в фигурном катании взялись эти персонажи. Это же не бокс, не хоккей, не футбол! У нас совсем иной вид спорта. Впрочем, думаю, девчонки не читают все эти комментарии и понимают: есть мир адекватного зрителя, а есть не особо. Да, даже в футболе нормальных болельщиков больше, чем тех, кто приходит, чтобы что-то поджечь, морду набить. Последнюю категорию я бы даже болельщиками не называл, потому что это люди, которые вредят своей же команде. Они «выступят» на трибунах, а команде потом за беспорядки штраф выписывают...
— Если проводить параллель между ситуацией, которая сложилась с теми же Медведевой и Загитовой, — и вашим противостоянием с Плющенко...
— Схожего много: оба спортсмена тренировались до какого-то времени у одного тренера, оба были лидерами команды. Потом один ушёл к другому тренеру (Алексей Мишин был тренером Ягудина и Плющенко, в 18 лет Ягудин перешёл от него к Татьяне Тарасовой. — Ред.). Нас беспрерывно обсуждали, как Загитову с Медведевой: кто кому подмигнул, кто как посмотрел. Но всё-таки наша с Женей ситуация была поспокойнее: СМИ работали иначе, информация не распространялась так быстро, соцсетей не было.
— Какие у вас сейчас взаимоотношения с Плющенко?
— Такие же, как и были лет 10 назад. То есть никаких. Как спортсмена я его прекрасно знаю, уважаю. Он самый титулованный за всю историю отечественного фигурного катания одиночник. Сильнейшая фигура в плане спорта, «убивал» многих одним выходом на лёд. А вот как человека я его не знаю и не могу никак охарактеризовать.
— Одно из главных правил спорта — из него надо вовремя уйти. Согласны?
— Это вообще для всех сфер жизни актуально. Даже из отношений надо уметь вовремя и красиво уйти, чтобы не было потом хуже. В спорте счастлив тот, кто выигрывал и ушёл с высоко поднятой головой. Есть, конечно, те, кто уверен, что не исчерпал свой потенциал, они чуть дольше задерживаются. У кого-то получается, у кого-то — нет...
«Каждый в своём углу»
— Вопрос изменения возрастного ценза для фигуристок в последнее время не поднимал лишь ленивый. Это одна из главных забот фигурного катания?
— Вопрос увеличения возраста фигуристок для участия во взрослых соревнованиях (с нынешних 15 лет. — Ред.) возник лишь потому, что сегодня сплошь наши выигрывают. Естественно, руководству Международного союза конькобежцев важно, чтобы не было очевидного доминирования, иначе интерес к фигурному катанию в мире будет падать. Американцам, например, не хочется видеть турниры, где на пьедестале одни русские. Вот и думают, как бы избежать победного шествия наших фигуристок. Убрать такую конкуренцию можно, например, подняв возраст. Логика в этом есть, но я считаю, что это несправедливо. В своё время, когда американки выигрывали — Тара Липински (15 лет, Олимпиада-1998), Сара Хьюз (16 лет, Олимпиада-2002), никто не трубил, что надо срочно возраст поднимать.
— Как вам кажется, сегодня в мире к нашим спортсменам относятся предвзято?
— В какой-то степени да. Но в этом виноваты мы сами — дали повод для санкций. Допинг — больная тема для нашей страны. И я бы ввёл самые жёсткие наказания в отношении спортсменов, употребляющих запрещённые препараты: штрафовать на огромные суммы, пожизненно дисквалифицировать, если потребуется — сажать в тюрьму. Тогда, думаю, желающих сжульничать было бы гораздо меньше. Это как с тем же нарушением скоростного режима. Стоило в Москве камеры всюду повесить, штрафы нормальные сделать — и лихачей поубавилось. Понимаете, мы всё время надеемся на авось: «Использую допинг — авось, пронесёт». Хватаемся за голову, только когда петух уже клюнул. Вот это надо менять, должно быть понимание неотвратимости наказания.
При этом никто не отменял политический фактор, всегда присутствующий в спорте. Мне кажется, нам до сих пор не могут простить триумф, который был на сочинской Олимпиаде. Остался осадок у многих функционеров. Но Россия — крупнейшая спортивная держава. Её нельзя задвигать, не пускать на соревнования.
— Есть мнение, что российские спортсмены и тренеры — одни из самых разобщённых в мире. Это так?
— У нас, конечно, есть командный дух и всё прочее. Но те же американцы или канадцы реально сплочённее. У нас больше каждый сам за себя, каждый сидит в своём углу, хочет свой кусочек урвать. Отчасти я могу связать это с высокой конкуренцией. Почему бы канадцам не радоваться друг за друга, когда у них всего один лидер в фигурном катании? А у нас по несколько человек претендуют на звание даже не чемпиона России, а чемпиона Европы или мира. Естественно, ты не будешь болеть за конкурента, как я этого не делал, когда соревновался с Плющенко.
— Извините за личный вопрос... Известно, что у вашей супруги были проблемы со здоровьем, пришлось перенести операцию по удалению желчного пузыря, но она вышла на лёд, участвует в шоу. Вы не отговаривали её от такого шага?
— Нет. Если бы Тане было 7 лет, возможно, я бы что-то ей посоветовал. Но она взрослый, здравомыслящий человек, сама знает, что делать, пройдя через столько операций, чтобы не усугубить ситуацию. Таня с мозгами, и она поумнее, чем многие, будет.
