На Первом канале весь воскресный прайм-тайм был посвящён теме этого вооружённого противостояния. В 17.20 канал повторил прошлогодний документальный фильм «08.08.08. Война в прямом эфире», о том, как Россия проиграла Грузии информационную войну.
Следом в эфире было показано относительно свежее расследование (фильм датирован 2009 г.) военных корреспондентов Первого Антона Степаненко и Кирилла Бутырина «Цхинвал. Жизнь после войны». Завершил военный блок художественный фильм «Олимпус инферно» (на который, честно говоря, у меня уже просто не хватило сил). «ТВ-центр» отметился длинной «документалкой» - «Южная Осетия. 120 часов войны».
Увы, ничего нового нам не показали. В «Жизни после войны» всё равно было очень много войны. Понятно, что от этого никуда не деться. Но прошло два года. А мы так и не получили ответы на лежащие на поверхности вопросы. Дмитрий Медведев, вводя войска в Цхинвал, официально заявил, что Россия защищает своих граждан. И оговорился, что, помимо миротворцев, у многих жителей Южной Осетии – российские паспорта. Из фильма неясно, сколько обладателей российских паспортов сегодня проживает на территории Южной Осетии. Как они их получили? И какой статус сегодня у жителей Южной Осетии, ведь республику, получившую независимость ценой двух тысяч (как сказано в фильме) жизней, признало считанное количество стран?
Нет ответа и на самый главный вопрос – улучшилась ли жизнь цхинвальцев за эти два года? Нам показали кадры, на которых видны однотипные дома, построенные, как я понял, на деньги российских налогоплательщиков. Кому они достались – коренным жителям Цхинвала или российским военным, расквартированным после войны в Южной Осетии? Сколько денег было потрачено на восстановление Цхинвала, нам тоже не рассказали. Я уже не говорю про попытку журналистов разобраться, а что, собственно, реально сделала российская армия в этом конфликте, кроме бряцания несовременным оружием? Не зря ведь почти сразу после этой войны в Вооруженных силах РФ началось срочное реформирование. Как признаются в частных беседах сами военные, мы оказались не готовы (за исключением чеченского батальона «Восток») к противостоянию хоть и с малочисленной, но хорошо вооружённой грузинской армией. Помимо боевых действий, наши СМИ вели действия и пропагандистские. Президент признался, что информационную войну мы проиграли. Интересно было бы узнать, какие выводы были сделаны из этого поражения? Смогли ли мы «отвоевать» хотя бы часть «проигранного»? Ведь республику до сих пор не признают страны, кроме самой России, из большой «двадцатки». Значит, мы не смогли убедить мировое сообщество, что в Цхинвале мы вели справедливую войну, защищая своих граждан от «этнических зачисток» и «геноцида».
В фильме Степаненко и Бутырина, безусловно, есть очень сильные кадры, когда журналист проникает в подвал одного из разрушенных домов, спустя всего пару минут после того, как в него попадает артиллерийский снаряд. Мы видим кричащую от ужаса девочку. Не может не восхищать журналистская смелость. Но ведь в названии фильма есть фраза «Жизнь после войны». Зачем теребить и без того не заживающие раны? Дайте лишнюю картинку мирной жизни, раз уж фильм больше про это.
На ТВ-Центре вообще не стали «париться» по поводу оригинальности. Авторы фильма «Южная Осетия. 120 часов войны» даже оговорились вначале, мол, не ждите от фильма никаких сенсаций и неожиданностей. И вновь мы видим растиражированные кадры: система залпового огня «Град», мечущая снаряды, грузинский БТР, таранящий щит с названием города Цхинвал, бешеный грузинский танкист, снятый камерой мобильника во время расстрела жилых домов в вымершем Цхинвале, рыдающих женщин и молчаливых детей. Видим мы и обезумевшего от горя «деда Заура», потерявшего в одночасье двух внуков и сына. Как-будто авторы фильма внимательно пересмотрели то, что уже сделали военные корреспонденты другого канала и по-своему переосмыслили увиденное. При этом некоторые кадры в фильме «Южная Осетия. 120 часов войны» повторялись дважды, если не трижды, будто авторы «гнали строку». В результате фильм получился неоправданно длинным и тягомотным. Хотя, наверно, я не совсем справедлив к производителям, они чуть соригинальничали, пустив через фильм красной нитью письмо осетинской девочки, пишущей письмо тогдашнему президенту США Джорджу Бушу с вопросом в конце: «Зачем нас убивают?». Но всё равно меня не покидало ощущение, что и девочку я уже где-то видел и письмо её читал.
Наверно, я слишком многого желаю, но я, как и большинство россиян, хочу знать правду об этой войне. А истина, как известно, где-то посередине. Посему очень бы хотелось услышать что-нибудь и от грузинской стороны. В любой войне не бывает одной пострадавшей стороны. Поэтому спустя два года, когда эмоции остыли, было бы справедливо дать точку зрения не официального Тбилиси, а простых граждан Грузии, волею судеб оказавшихся в зоне этого вооружённого конфликта. Если уж мы сами упрекаем западные СМИ в однобоком освещении тех событий, так давайте подадим им пример и покажем, как «правильно» освещать войну. А то получается, что грузины в наших фильмах выглядят примерно так же, как немцы в советских фильмах про Великую Отечественную войну – бесславными ублюдками. Уверен, что не все грузины такие.
Грачёв-Дудаев. Как проходила встреча, с которой началась Первая Чеченская 
Грузия – Южная Осетия. Война мнений 
Эх, дубинушка! 
