Среди бурьяна в человеческий рост мне то и дело попадались бетонные обломки: когда-то здесь пробовали что-то строить, но затея не удалась — и здания, и опоры линий электропередачи оседали и рушились. Так и образовался пустырь размером в несколько футбольных полей в десяти минутах ходьбы от площади Трёх вокзалов и в семи километрах от Кремля.
Это место — Леснорядскую (по названию прилегающих улиц и переулков) аномальную зону — для меня открыл москвовед Виталий Мельников. Поначалу не верилось, что «лысину» таких размеров, пусть и обрамлённую ветками железной дороги, можно обнаружить почти в самом центре Москвы.
Несколько лет назад мы с Виталием Мельниковым свободно гуляли по зоне, поднимаясь на территорию с Русаковки по откосу железнодорожной насыпи. Сегодня сюда так легко не попадёшь: со всех сторон заборы, зачастую с цилиндрической колючей проволокой наверху. Пробраться можно только по рельсам.
Помню, меня удивили несколько брошенных массивных бетонных блоков: за ними тянулся продавленный в глинозёме многометровый след. Кому и зачем в этой мусорной глуши понадобилось передвигать многотонный груз? Вручную это не по силам, а тяжёлая техника здесь не пройдёт.
— Такие следы свидетельствуют о самопроизвольном перемещении камней и стройконструкций, — ошарашил меня Виталий. Пластмассовые шприцы и разбитые бутылки, валявшиеся поодаль, давали понять — кто-то всё же рискует здесь появляться.
— Бомжи, но они здесь не задерживаются, — уверил сталкер. — После нескольких необъяснимых исчезновений в зоне не остаётся на ночлег даже самая опустившаяся вокзальная рвань.
На карте Москвы зона эта значится в самом дальнем углу Красносельского района, вонзаясь клином между Басманным и Сокольническим районами. Как выяснилось, эта земля и административно ничейная. В Красносельской управе ответили: хотя формально этот треугольник относится к ним, он не используется и планов его освоения нет. На вопрос, что здесь было раньше, после долгих консультаций припомнили: когда-то на краю пустыря стояла пельменная, да её закрыли из-за нерентабельности.
Проклятое место
— Помню я эту пельменную, — сообщил местный старожил Алексей Щ., — в ней одна алкотня тусовалась, редкий день, когда шалман закрывался без милиции. В районе Леснорядских улиц Алексей провёл детство и юность. Всерьёз уверяет, что, когда над всей Москвой сияет солнце, над Леснорядьем висит туча и накрапывает дождь. Помнит, как отец строго-настрого запрещал подходить к насыпи, — там не раз воровали детей, а преступников так ни разу и не нашли. Пацаны звали на пустырь раскапывать старые подвалы — будто бы, втихаря рассказывала соседке бабка одного из них, до революции здесь жили торговцы лесом и прятали под фундаментом серебряные деньги. Самый отчаянный, Гошка Корявый, показывал ребятам найденный им в зоне николаевский рубль, но вскоре после этого Гошка загремел в больницу с тяжёлыми побоями. Что с ним случилось, никто не узнал, однако экспедиции за леснорядским серебром прекратились. С тех пор редко какой безумец решается посещать зону.
С севера к ней примыкает Сокольнический мелькомбинат: зловещий пустырь упирается в его элеваторы. Пассажирские составы с окнами пустых купе, медленно проползающие от Казанского вокзала к Николаевскому отстойнику, довершают картину нежити.
Сегодня на территории наметилось оживление: рычит экскаватор, ревут самосвалы. По южной границе пустыря прокладывают подземный кабель. Разговорившись с мастером, услышал: объекта гнусней этого в его жизни не попадалось — техника без конца ломается, рабочие болеют, увольняются без причин.
Грузчик из мелькомбинатовской пекарни «Настюша» саркастично заметил:
— Напрасный труд! Никакой связи здесь не будет. Несколько лет назад уже прокладывали кабель — теперь без конца чинят.
Исследователь аномальных зон Сергей Лещенко, хорошо знающий Леснорядский пустырь, уверяет, что до революции после одной из кровавых разборок это место было проклято, с тех пор здесь никто не может ничего построить.
— Первое, что здесь следует сделать, — построить поблизости церковь или хотя бы часовню, — считает С. Лещенко. — Требуется немалое время, чтобы замолить грехи этого места и освятить землю. Лишь после этого можно надеяться, что она снова начнёт служить людям.
Москва ищет земли под новые кладбища 
Молёбский треугольник.Почему это место действует на мозг? 
«Дороги жизни тоже нет». Как выживает деревня Ванюши 
