Пастернак, Цветаева, Лужков, «тандем» и другие
«АиФ»: - Зураб Константинович, в Музее современного искусства был выставлен ваш памятник «Лужков-дворник». Недавно он оттуда исчез. Это как-то связано с отставкой самого экс-мэра?
З.Ц.: - Никуда он не исчез - в моей Галерее искусств теперь стоит. Там же где и скульптура «Лужков-спортсмен» с ракеткой: приходите и убедитесь сами. Политической подоплеки тут нет, не ищите…
«АиФ»: - Третий образ его планируете изваять? Для памятника в Москве?
З.Ц.: - Это что – уже конкретный заказ для меня?.. (смеется). Надо будет - сделаю. Такой памятник стоять должен. Если больше никто не захочет - я сам поставлю! Будет и еще один Лужков работы Церетели… Разве этот человек мало сделал для Москвы? А для самих скульпторов, архитекторов и градостроителей? Он что, кому-то запрещал творить? Наоборот, только помогал.
«АиФ»: - Но Мосгордума в связи с этим уже заявила, что ставить памятники живым людям неэтично. Вот после их смерти, мол – совсем другое дело…
З.Ц.: - А почему? Прижизненные бюсты, барельефы и статуи знаменитостей есть во многих галереях мира. К примеру, восковые скульптуры при жизни делать можно, никого это не задевает, а в бронзе - нельзя?! Получается, во дворе музея - пожалуйста, пускай стоит, а в городе ему не место? Где логика?.. Искусство должно быть свободным!
«АиФ»: - После отставки за экс-мэра публично заступился только один его друг – Кобзон. Почему промолчали вы? Если бы не Юрий Михайлович, кто знает, как сложилась бы ваша собственная творческая судьба в столице…
З.Ц.: - Не беспокойтесь, я от него тоже не открестился. И как художник я ему благодарен. Он не только ко мне, но и к другим людям искусства относился по-джентльменски. Пусть вспомнят. Он создал новые галереи, музеи, театры, и писателям тоже помогал. Бог его не забудет.
«АиФ»: - Памятник «тандему» – скульптура Путина и Медведева есть в ваших творческих планах?
З.Ц.: - А, это мне журналисты подсказали. Они лучше знают, что народу сейчас нужно. Почему бы и нет? Одну скульптуру Путина я уже сделал – называется «В здоровом теле здоровый дух»… Свой цикл скульптур знаменитых людей «Наши современники» я еще не закончил. Там есть и Михалков, и Табаков, и Высоцкий, Ростропович, Паваротти, Бродский, Солженицын, Алексий II, (А так же Гергиев, Любимов, Шостакович, Аксенов, поэт Кольцов и другие – Ред.). Я создал цикл образов русских князей, царей, императоров: Александр II, Александр III, Николай II… Чем Путин с Медведевым хуже?
«АиФ»: - А что с вашим участием в оформлении Олимпиады в Сочи?
З.Ц.: - Пока неясно. Я предложил олимпийскому комитету уже много чего: Колосса Родосского, «Аргонавтов» - скульптуру Ясона и Медеи с золотым руном, каскад водопадов… Есть и секреты, о которых я вам не скажу.
«АиФ»: - Недавно ваше творчество отметили за рубежом: Николя Саркози наградил высшей наградой Франции - орденом Почетного легиона из своего личного запаса, а мэр Нью-Йорка Майкл Блумберг вручил почетную премию в музее «Метрополитен». А за что?
З.Ц.: - Саркози сказал, что это благодарность мне "за преданность Франции". Там уже стоят мои Бальзак, Папа Римский Иоанн Павел II и Четыре мушкетера в Гаскони. А в Москве перед гостиницей «Космос» - мой Шарль де Голль. Мне льстит, что кавалеры этого ордена – Рерих, Бродский. Я оказался в неплохой компании, правда?… (смеется). Я привык, что в России меня чаще ругают, а тут вдруг так захвалили, что я даже покраснел… И в США тоже стоят мои скульптуры: "Добро побеждает зло" с Георгием Победоносцем у здания штаб-квартиры ООН, монумент «Слеза скорби» в память трагедии 11 сентября и композиция «Счастье детям всего мира» - дар фонду, который проводит специальные олимпийские игры для детей с ограниченными возможностями. А в «Метрополитен» мне вручили Золотую медаль Национального общества искусств США. В ответ я подарил Майклу Блумбергу свой натюрморт с подсолнухами, который нарисовал в 1997 году в том же Нью-Йорке…
«АиФ»: - Говорят, что Франция замерла в ожидании еще одного вашего шедевра…
З.Ц.: - Это будет скульптура Цветаевой. Но началось все с образа другого поэта. Я сделал Пастернака – он уже стоит у меня в галерее. Для его установки выделено место на Волхонке, почти напротив храма Христа Спасителя, около Пушкинского музея (ГМИИ им. А.С. Пушкина - Ред). Об этом узнали во Франции. Оттуда ко мне приехали 18 сенаторов, и сказали: «Сделайте нам еще и Марину. Она жила в Париже и оттуда вела переписку с Пастернаком». И я взялся – но не сразу. Прежде чем набросать эскиз, прочитал их переписку… По замыслу, Цветаева и Пастернак сидят как будто бы на разных концах одной скамейки, только он в Москве, а она в Париже. Она держит в руке цветок, который он ей подарил...
«АиФ»: - По слухам, сын Пастернака, Евгений не одобрил это творение…
З.Ц.: - Об этом я слышу почему-то от других! Я выиграл конкурс на создание этой скульптуры. Он ни для кого не был тайной, и другие проекты там участвовали тоже, все решало жюри. Просто я не знаю, был ли сын поэта членом жюри, видел ли памятник? Если кто-то из родных Пастернака чем-то недоволен, пожалуйста, пусть скажут мне, я готов встретиться, показать. Можем посидеть, выпить вина, пообщаться. Мне лично никто претензий не предъявлял. Зачем за моей спиной вести такие разговоры?
На катере лучше
«АиФ»: - Москвичи и гости столицы жалуются, что ваш Петр Первый на Москве-реке - чужой и не родной людям. То есть не доступен простому человеку. Та же Статуя Свободы в Нью-Йорке открыта для всех - в ее пьедестале работает музей, а в короне - смотровая площадка. А тут даже не подойти. Закрыть памятник для посетителей – ваша идея?
З.Ц.: - Объясню. Петра я создал в честь морского флота. Вот и надо смотреть на него с воды – так туристам понятней. На катере при желании можно подойти к нему совсем близко. Поглядите, что творится на экскурсионных судах – люди восхищаются, радуются, – я сам видел. Однажды я заинтересовался, взял билеты на теплоход. Так красиво было, вай ме!.. Почему Петру не сделают нормальную подсветку? В темноте его почти не видно. А народ пусть заходит, ради Бога! Хотя, надо предусмотреть и возможные опасности. Все бывает в жизни. Есть и больные люди: как-то один сумасшедший пытался взорвать памятник, но теракт не удался, его арестовали.
«АиФ»: - Говорят, что памятник непомерно высок и стоит не на месте…
З.Ц.: - Место на стрелке Москвы-реки выбрал не я. Я создал образ, а точку на карте и высоту памятника утвердили три института и градостроительный совет. Раньше там вместо ВДНХ хотели поставить мухинских «Рабочего и колхозницу». А почему? Огромному пустому пространству нужна вертикаль. Но невежественные люди, для которых искусство – китайский язык, проклинают почему-то именно меня… Ты думаешь, я сам такой размер выбрал? Когда узнал, что высота Петра будет 98 метров, то даже испугался. Это же усложняло задачу! А теперь мне смешно. Почему я, художник, должен оправдываться? Не нравится - пусть ставят хоть себе на огороде!.. Но дело не только в самом памятнике. Есть люди, которые хотят себя показать, найти повод появиться в телевизоре. Мне говорили, что кто-то даже хочет выкупить это место для своего бизнеса… Все это меня не волнует. Сколько можно переписывать историю, уничтожать то, что было создано раньше? Вспомните скульптуры царей, Храм Христа Спасителя – сегодня мы об этом стараемся не упоминать, потому что стыдно… Кроме того, в России до сих пор перебор со статуями вождей коммунизма - понаставили сверх меры. У народа из-за этого развилась аллергия на памятники «царям», за редким исключением.
«АиФ»: - В какую сумму обошелся этот монумент бюджету? Называют цифру и в 5 млн. долларов, и в 20…
З.Ц.: - Мне не сказали. Вы думаете – я сам его возводил? Я лично за эту свою работу художника получил копейки. И потом вложил их в ту же стройку, потому что на рынке тогда поднялась цена бронзы. Спросите у городских властей – им виднее.
«АиФ»: - Ваш Колумб в Пуэрто-Рико будет еще выше – 126 метров. Это вас уже не пугает?
З.Ц.: - Уже нет. Каждая личность требует своего осмысления, а каждое произведение создается в соответствии с масштабом и ландшафтом. Эту скульптуру устанавливают на побережье океана - там, где сам Колумб вступил на землю Америки. Монтаж уже начался. Конструкция и в самом деле гигантская - в ней целых 2400 деталей!
«АиФ»: - Кроме того, вы пообещали воздвигнуть в центре Парижа нечто выше Эйфелевой башни…
З.Ц.: - Такая идея есть. Правда, уже не для Парижа. Пока это только проект – у него нет конкретного места, но для него нужно много пространства. Высота башни триста метров, а этот монумент будет метров в 400. Эскиз готов, но пока нет заказчика. Поэтому и детали проекта пока в секрете.
Тяга к великому
«АиФ»: - К слову о гигантских формах в искусстве. Может, скульптура, соразмерная человеку, все-таки понятнее, чем колосс высотой с телебашню? Ближе к душе?
З.Ц.: - А это уже - смотря к чьей душе. Кому что нравится: один любит масштаб, высоту, другой – камерную ситуацию. Не бывает по-другому. Все размеры и формы диктует окружающее пространство. Допустим, какой-то маленький человек хочет любоваться на маленькую скульптуру, подойти поближе, заглянуть ей в глаза. А для впечатления тысяч людей нужна уже монументальная вещь – чтобы все ее видели издалека. Почему говорят: «Большая скульптура – это ужас»? К примеру, над моим Петром работали несколько коллективов специалистов - рассчитывали высоту, ракурсы, ветровую нагрузку. Вначале я думал, что он будет величиной в 25 м. А потом понял, что это было бы ошибкой. Он получился бы слишком ничтожным и потерялся на обширном пустыре.
«АиФ»: - Может, тяга к великому у вас из детства? Ранние впечатления или комплексы, нереализованное желание быть увиденным?
З.Ц.: - Почему обязательно из детства? Ты мои маленькие произведения видел?
«АиФ»: - Да, роспись по эмали, графику, уличную скульптуру. Но зачем вам бронзовые гиганты?
З.Ц.: - Мне самому, лично, гиганты не нужны. Я у себя в мастерской сначала всегда создаю модель – скульптуру небольшого размера. А уж какой величины будет сам памятник, решаю не я, а градостроители. Все зависит от места. Так что, колоссов ставлю не я.
А детям – что?
«АиФ»: - Прошло уже больше 15 лет с тех пор как вы взялись построить в столице самый большой в мире Детский парк развлечений, «Московский Диснейленд» - в три раза больше американского. Кроме прочих чудес там намечался и Храм очищения души. Вместо этого на пустыре появились рынок, ресторан и автозаправка. Почему?
З.Ц.: - Эта земля мне уже не принадлежит. Что я могу? Нужны большие деньги, возможно, бюджетные средства, хотя бы частично. Ни один олигарх не станет по доброй воле вкладываться в дело, которое не обещает быстрой прибыли. Поэтому, ждем, когда государство окрепнет настолько, чтобы выделить на Детский парк 2-3 млрд. рублей… Я начал работать над этим проектом, когда Ельцин был еще в горкоме партии, а в 1980-м, как главный художник Олимпиады, предложил построить там Парк спорта. Потом родилась идея нашего аналога Диснейленда. И она еще вполне может осуществиться.
За эти годы американцы не раз просили меня продать им проект – не даю! Они хотели устроить у себя такой же парк с названием «Зура-Ленд» и использовать предложенных мной персонажей. Но я думаю, надо делать не кальку с Диснейленда, а что–то свое, учтя их опыт. Люди хотят больше разнообразия. Да, в Японии Дисней, и в Европе Дисней, зато во Франции еще и «Астерикс-парк» к тому же. То есть, надо фантазировать. В моем проекте – сказочные герои, о которых мне в детстве рассказывала бабушка. Только на территории России у разных народов столько сказок – это же прелесть! Микки Маус, конечно, любимый герой миллионов, но пока еще не герой России.
Зураб Церетели: «Грузин и русских объединяют общий крест, общая религия» 
Дама с мячом против преступности. За что россиянке вручили британский орден 
Михаил Жванецкий: «Предела нашему гостеприимству нет и не будет» 
Чебурашка как зеркало национальной идеи. Рецензия на выставку игрушек СССР 
