Несмотря на сложные взаимоотношения с Европой, Министра иностранных дел России Сергея Лаврова пригласили на Международную конференцию по ситуации в Ираке. Значит ли это, что Запад рассчитывает на нашу поддержку в борьбе с ИГИЛ, АиФ.ru рассказал старший преподаватель кафедры общей политологии Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Леонид Исаев.
Наталья Кожина, АиФ.ru: Леонид Маркович, несмотря на непростые отношения России и Европы Сергея Лаврова всё же пригласили в Париж, где идёт международная конференция по ситуации в Ираке. Для чего это было сделано? Европа рассчитывает на нашу поддержку в борьбе с исламизмом?
Леонид Исаев: На мой взгляд, Лаврова позвали прежде всего потому, что американцы понимают — без поддержки России им будет очень трудно достигнуть тех целей, которые есть в плане Барака Обамы по борьбе с «исламскими государствами». Из всех тех сил, с которыми американцы сейчас находятся не в самых лучших отношениях, но которые необходимы для того, чтобы урегулировать проблему ИГИЛ, Россия — как лучшее из худшего. Всё-таки остаются Сирия и Иран, без участия которых достаточно трудно будет решить данный вопрос. Конечно, Россия не находится ещё на том же уровня недоверия со стороны американцев, как Сирия и Иран. Мы меньшее из тех зол, которые существуют, но всё же мы ключ и к Ирану, и к Сирии, и ко всем остальным игрокам, которые жизненно необходимы для решения проблемы ИГИЛ. Треть территории Сирии контролируется «Исламским государством». Барак Обама уже ясно дал понять, что общаться с Башаром Асадом по вопросу ИГИЛ и становиться его союзником не намерен. Чтобы план Обамы как-то реализовался, всех игнорировать нельзя (ни Сирию, ни Иран, ни Россию), хоть какие-то рычаги воздействия надо оставлять. Мне кажется, что шаг грамотный. Тем самым США хотят негласно заручиться поддержкой России. Главная цель для Обамы, и мы видим это в ходе того вояжа, который совершает сейчас Кэрри (сначала на Ближний Восток, потом в Париж), — продемонстрировать некую последовательность и состоятельность американской нынешней политики. Если всё останется на словах, это фактически будет последний гвоздь в гроб внешней политики Барака Обамы. Больше он доказать свою внешнеполитическую состоятельность уже никак не сможет.
– 10 сентября Багдад посетил госсекретарь США Джон Керри, где он ясно дал понять, что не намерен приглашать Россию в создающуюся коалицию против «Исламского государства». У меня эти шаги и то, о чём вы сказали, как-то вместе не состыковываются.
– Американцы хотят посредством нас решать какие-то промежуточные цели. Конечно, они не готовы сделать Россию полноправным членом этого альянса, США хотят быть единственными инициаторами создания фронта по борьбе с ИГИЛ. И лавры победителя в этом противостоянии, мне кажется, они не готовы делить не только с Россией, но даже с Великобританией и другими странами Евросоюза и арабскими странами. Все остальные им нужны «постольку, поскольку». Не случайно этот план — это план Обамы. Ещё раз повторю: остальные — промежуточные игроки, подручное средство.
– А России нужно быть этим самым подручным средством?
– Давайте будем объективны. Американцы уже не в состоянии в одиночку справиться с этой ситуацией. Мы тем более. Существование ИГИЛ — это уникальная ситуация, когда террористическая организация не просто есть, а представляет собой государство, со своим территориальным устройством. Такого в жизни никогда не было! Мы в одиночку, даже со своими союзниками в этом регионе, победить его не сможем.
В наших интересах сделать так, чтобы ИГИЛ было как можно более слабым, пускай американская роль в этом будет велика, в этом нет ничего страшного, главное — это финальная цель, чтобы как можно меньше осталось от «Исламского государства» на политической карте. Чем дольше они будут существовать, чем дольше будет длиться конфликт в Ираке и Сирии, тем хуже будет для нас. Всё больше и больше наших граждан отправляется на Ближний Восток воевать. Чем дольше они там воюют, тем больше они обучаются. Они едут как рядовые, а возвращаются уже как командиры, поднаторевшими бойцами, со своей армией, гораздо более опасными, чем когда уезжают. Поэтому чем быстрее всё это закончится, тем меньше подготовленных в идеологическом и военном плане бойцов вернутся к нам на Родину. Ведь огромное число наёмников воюют в составе «Исламского государства» из Узбекистана, Казахстана из России, из других стран, им куда-то надо будет возвращаться, и они будут возвращаться к себе на Родину. Когда это произойдёт — это будет нашей проблемой, поэтому в наших же интересах, ради безопасности собственной страны, любыми средствами, как можно быстрее прекратить конфликт.
– Если всё же США будут принципиально против того, чтобы Россия была задействована в решении кризиса на Ближнем Востоке, Европа сможет как-то воздействовать на Америку, понимая, какую роль наша страна может сыграть в борьбе с ИГИЛ?
– Европа сейчас не в состоянии что-то сделать в принципе, она напоминает мне испуганного человека, который готов всё, что угодно, сделать, только бы не было ни России, ни ИГИЛ. Её поведение по отношению к украинскому кризису демонстрирует именно это. Американцы всё-таки имеют куда большее влияние на европейцев, чем мы, поэтому их позиция в ключевых странах там доминирует. Я думаю, что в отношении «Исламского государства» вряд ли нам стоит надеяться на поддержку Европы. Даже если они нас поддержат, давайте не будем забывать, что в Совете ООН американцы имеют право наложить «вето».
Важный момент: я сейчас не вижу какого-то прорыва в нашей внешней политике в отношении ИГИЛ. Обама хотя бы какой-то план представил на суд мировой общественности. Мы вообще молчим по этому поводу и говорим только по поводу Украины. На такие вопросы нужно реагировать незамедлительно, и если мы хотим в отношении «Исламского государства» конкурировать с американцами, то мы должны действовать на опережение.
