Михаил Веллер: С годами я утверждаюсь в печальном выводе: мы, русские, малоспособны к эффективному государственному самоуправлению. Когда мы назначаемся на руководящие должности (начиная с самых мелких), то, сидя на них, вдруг перестаём видеть своих сограждан, свой народ. И хамски и чёрство преследуем свои мелкие служебные и корпоративные интересы. Тогда, в октябре 1993‑го, сложились две группировки. И ни одна из них не хотела договариваться с другой. Они могли встать только в вооружённое противостояние. И те, кто оказался сильнее и решительнее, расстреляли противника.
Скоро 100 лет, как произошла великая русская революция 1917 г. и Гражданская война. А гражданского примирения белых и красных не произошло даже при их правнуках. И сегодня, через 20 лет после октябрьского столкновения - малой гражданской войны, - не произошло гражданского примирения. Никто не нашёл в себе ни ума, ни доброты, ни решимости сесть за стол, первым протянуть руку, покаяться в своих грехах, сказать: «Ребята, давайте всё-таки подумаем, как жить, чтобы всем было хорошо». Вот это, я думаю, самый главный урок. И весьма печальный.
Идеализму конец?
Юлия Шигарева, «АиФ»: Это неумение протянуть друг другу руку сегодня расползлось во все сферы жизни - на дорогах водители колошматят друг друга бейсбольными битами, в интернете ругань по любому вопросу...
- К сожалению, общество раздроблено. Большинство привыкли думать прежде всего о себе и грести под себя. Никто не собирается класть живот свой за други своя. Что-то мало веры этим прекрасным идеалистическим призывам. Это и сказывается абсолютно на всём. Продавщица обвешивает тебя в магазине на какие-то жалкие граммы, а олигарх обкрадывает тебя на миллиарды.
- Но появилось, например, и волонтёрское движение, где люди совершенно бесплатно готовы помогать другим.
- В любом народе есть люди хорошие и плохие, работящие и ленивые, благородные и подлые. Всё дело в их соотношении. И в России есть люди умные, работящие, совестливые и самоотверженные. Но наверху почему-то всегда оказываются не они. И когда волонтёры (как правило, молодёжь, которая, слава богу, имеет идеалы. Молодёжи необходимо знать, что ты принадлежишь великой стране с великим будущим, а иначе жизнь не имеет смысла) отправляются в места, где произошли катастрофы, и там, терпя трудности и лишения, помогают пострадавшим, то вместо благодарности они получают дикие законы, которые мешают всему, чему можно. Государство вдруг запрещает волонтёрам быть в местах, где объявлена чрезвычайная ситуация. И они должны прятаться и от наводнения, чтобы в него не попасть, и от исполняющих властные обязанности лиц, чтобы они их не выгнали. Вот это дико до необыкновенности!
Обойти яму
- Эти 20 с лишним лет мы пытались взять за образец Европу с её демократией. При взгляде на то, что сегодня в Европе происходит, закрадывается мысль: может, и к лучшему, что у нас не получилось этой дорогой пойти?
- Лет 9 назад у меня вышла книга «Великий последний шанс». Одна из глав называется «Билет на «Титаник» - она о том, что подражать Европе поздно, ошибочно и гибельно. Подражать ей нужно было 200 лет назад. Или хотя бы 50. А не сейчас, когда она стремительно летит в пропасть. Шанс России заключается в том, чтобы к этой пропасти не приблизиться на такое же опасное расстояние, а попытаться обогнуть. Слава богу, что у нас ещё не такой уровень миграции, не такой уровень социального паразитизма. Не такой уровень деградации молодёжи, которая в массе своей не хочет работать и вообще ничего не хочет. Не в такой степени нас ещё постиг распад семьи и моральных устоев. А это тот базис, на котором государство и народ держатся.
- Но закат демократии не мешает Америке нести её на Ближний Восток, к примеру.
- До поры до времени американцы в своих демократических воззрениях были абсолютно правы. И когда устанавливали торговую блокаду Кубы - тогда ведь с Кубы народ бежал в массовом порядке. И когда воевали во Вьетнаме - а за Северным Вьетнамом стояла вся мощь советско-китайского лагеря.
Американцы боялись распространения коммунизма - и правильно боялись. Они проиграли вьетнамскую войну, но сражение с коммунизмом в итоге выиграли. Прошло время, мир стал однополярным. А американцы не поумнели. Благодаря толерантности, всеобщему равенству и политкорректности к власти там пришли люди с чрезвычайно низким коэффициентом интеллекта, которые в глупости своей вообразили, что враг тирана - всегда демократ. Они не понимают, не хотят понимать, что чаще всего враг бандита - это другой бандит, только более жестокий и более голодный. В результате они затеяли кучу войн на Ближнем и Среднем Востоке. Но им не хватило последовательности. Жестокий и мудрый товарищ Сталин в каждую завоёванную страну посадил бы своё марионеточное правительство и управлял бы им. А они, завершив военную часть операции, пускали дело на самотёк, и страна сползала в анархию. Потому что если государство десятилетиями существовало при тоталитаризме, то чаще всего существовать при демократии оно не может - оно впадёт в кровавую анархию и разрушится. Бедным американцам больно это признать. Это немного сложно для их простых взглядов. А из этого происходит много бед. К сожалению, в рамках газетного интервью нельзя рассказать обо всём. Но я сделаю это на своём творческом вечере в Театре эстрады.
- Так, может, и нам надо назад, в тоталитаризм, потому что он нам привычнее?
- Я боюсь, что монархисты в России не так уж наивны и неправы. Беда только в том, что тоталитаризма мы хлебали за тысячу лет сколько угодно, а вот просвещённого абсолютизма почти совсем не видели и вряд ли увидим.
- А как его вырастить, этого просвещённого абсолютиста?
- Когда-то нас приводила в экстаз карикатура: идёт демонстрация рабов, гремящих цепями, а на транспарантах написано: «Да здравствует феодализм, светлое будущее всего человечества!» Светлого будущего нам, конечно, хочется. Но, как гениально выразился Жванецкий, когда мы смешиваем светлое будущее с тёмным прошлым, у нас получается серое настоящее.
Часто вспоминаются слова Джона Кеннеди: «Если вы делаете невозможными мирные преобразования, вы делаете неизбежными насильственные». Хочется верить (куда же в России денешься без веры), что и у власти, и у народа достанет ума понять и даже предпринять что-то в том направлении, чтобы необходимые преобразования производились без крови и всем во благо.
