Кадровая штопка или начало перемен? Страна услышала о своей главной беде

Похоже, власть определилась наконец с вопросом о том, что является сегодня самой болезненной проблемой страны. Это материальное и социальное неравенство. А приземлённее говоря — бедность народа. Это признание чётко прозвучало в послании президента В. Путина Федеральному собранию.

Несмотря на то что на проблему бедности социологи указывали уже несколько лет, до верхов она доходила с большим трудом. Шума улицы в элитных кварталах слышать не хотелось: очень уж сладкой казалась (и кажется) жизнь новой элиты. Словом, как в давней присказке — «сытый голодного не разумеет». Власть упорно сопротивлялась (и сопротивляется) введению прогрессивного подоходного налога, который мог бы если не ликвидировать, то по крайней мере сгладить вопиющий разрыв в доходах. Народное недовольство сглаживали разговорами о «социальном государстве», о стабильности, о «вставании с колен». Народ всю эту пропагандистскую фальшь видел, обижался, но помалкивал. К тому же высокие доходы от нефти давали власти возможность кое-что подбрасывать населению со своего роскошного стола.

Одна из причин долготерпения, на мой взгляд, в том, что тяготы жизни затрагивали прежде всего старшее поколение, пенсионеров. А это то самое молчаливое большинство, на которое политически опирается власть. Что касается самых бедных слоёв (а это прежде всего многодетные семьи), то они настолько придавлены бытовой неустроенностью и безденежьем, что им не до политики и не до протестов: «не до жиру, быть бы живу». Подбросит Жириновский тыщонку на Красной площади на Новый год, они и рады. Владимира Вольфовича за барские выходки все хором как бы и осудили: неприлично, дескать, обращаться с людьми, как с холопами. А чем, собственно, «неприличный» Жириновский отличается от считающих себя «приличными» политиков? Только тем, что в отличие от других он временами рубит правду-матку и меньше врёт по поводу «неминуемого светлого будущего»?

Ремонт или штопка?

Заметная смена настроений в обществе отчётливо проявилась в последнем выступлении президента. Центр исследований политической культуры России (ЦИПКР) по результатам последнего опроса выявил нарастание протестных настроений. Растёт запрос не просто на смену непопулярных кадров высшего чиновничества, но и на «ремонт государственной системы». Объявив об отставке правительства и, в частности, премьера Д. Медведева, В. Путин послал обществу сигнал: в Кремле о нарастании недовольства знают и готовы действовать. Остаётся вопрос — насколько решительно? Назначение нового премьера — это кадровая штопка или знак политических перемен?

Пока социологи формулируют смену настроений как «нарастание обиды». Сегодня уровень обиды сопоставим с трудным для народа периодом 90-х годов. Отсюда, по мнению аналитиков, и ностальгия по советскому прошлому. «Да, — говорят люди, — жили хуже, при пустых прилавках, при очередях за огурцами, но — в равенстве». Вспоминают поношенную шинель Сталина, стоптанные сапоги. Недавно попалась на глаза подмосковная дача бывшего российского премьера Виталия Воротникова: скромное строение с низеньким вторым этажом, скромной террасой и небольшой кухонькой. Не сравнить с дворцами нынешних чиновников по 2 тыс. метров.

«Пашем, а в кошельке пусто». Достигнут ли зарплаты человеческого размера? Подробнее

Границы стабильности

Нужно сказать, что столь решительного кадрового маневра, да ещё в сопровождении обещаний конституционных перемен, ни население, ни аналитики не ожидали. На ежегодное Послание президента Федеральному собранию смотрели как на ритуал. С момента прихода В. Путина в Кремль их было уже 20. Что же произошло? Ведь, несмотря на ворчание улицы, рейтинг президента оставался высоким. Вполне можно было продолжать убаюкивать страну темой стабильности.

Похоже, и на настроения людей, и на оценки Кремля серьёзное воздействие оказало движение «жёлтых жилетов» во Франции. Ведь оно тоже, как казалось, родилось ниоткуда. Наша ТВ-пропаганда лихо ухватилась за «протесты трудящихся». Мотивы были понятны: хотелось показать, что у них ещё хуже. В итоге картины протестов только расшевелили народное воображение. За вилы, к счастью, народ браться не собирается, но к стабильности стал приглядываться с прищуром: стабильность стала отдавать запахом плесени. А тут ещё сразу после Нового года пошли слухи о подорожании чёрного хлеба. А ведь буханка чёрного — один из символов народного стола.

Судя по утечкам из Кремля, там обеспокоены: такого рода настроения могут привести и уже ведут к росту популярности радикальных и популистских партий, в частности КПРФ и ЛДПР. Случайно ли, что накануне выступления президента с посланием к Федеральному собранию Г. Зюганов опубликовал в «Правде» своё альтернативное послание, фактически обвинив В. Путина в том, что в качестве новой программы он предъявляет стране обещания 11-летней давности?

А будет ли ремонт?

Как далеко готова пойти власть навстречу запросам на перемены? Идея стабильности (и боязни перемен) настолько въелась в менталитет власти, что есть опасения, что дело ограничится покраской фасада в более свежие и приятные для глаза народа тона. Опасения неслучайны, их разделяют многие аналитики. Чтобы менять систему, нужна идеология, новые политические установки. Ни того ни другого у правящей элиты нет. И в ближайшие годы, похоже, не появится. И связано это не только с окостенелостью нашей бюрократии, опасениями потерять «нажитое непосильным трудом» (и отсюда — страхом перемен), но и с мировыми политическими трендами и противоречиями.

В США и в Западной Европе нарастает кризис либерализма, наблюдается всплеск популизма и консервативных настроений. И это подкрепляет такого же рода настроения элиты в России. Не лучше ли переждать? Зачем спешить, если неясности с будущим возникли даже в стабильных скандинавских странах, считавшихся до последнего времени образцом социальной справедливости и настоящего социализма? Новое поколение скандинавской молодёжи не хочет есть из общего корыта. На фоне роста благосостояния проявляется разочарование уравниловкой, социальным иждивенчеством некоторых групп населения. В Швеции, Финляндии наблюдается рост неравенства. Двухлетний эксперимент с гарантированным базовым доходом в Финляндии закончился неудачей: он привёл не к росту трудовой активности, как предполагалось, а к росту иждивенческих настроений. Затянувшийся социальный кризис во Франции в немалой мере связан и с тем, что правительство Макрона не может сделать чёткий выбор между экономическими моделями развития и найти разумные меры преодоления неравенства.

Не с надеждами, а с тревогами. С каким багажом Россия входит в 2020-е годы Подробнее

* * *

Старый лозунг брежневских времён — «Верной дорогой идёте, товарищи!» — сегодня звучит как насмешка. Но и апрельских тезисов о путях развития пока никто не написал. Шумят эксперты, но все решения по-прежнему принимаются в узком кругу всем известных людей. Признание того, что главной проблемой страны (одной из богатейших в мире по ресурсам) стала проблема бедности, — это серьёзный шаг к протрезвлению от «головокружения от успехов». Это признание того, что широко разрекламированное «социальное государство» зашло в тупик. Но будут ли даны оценки того, почему такое произошло?

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции