Это тебе не Шанель: Мосизбирком принял документы Удальцова, но поздно

В отличие от Васильевой, он решил «прогуляться» в Мосизбирком, однако, как оказалось, он имел бы больше шансов стать кандидатом в мэры столицы, если бы находился в СИЗО.

Несложная правовая коллизия, связанная с заключением под домашний арест лидера «Левого фронта» Сергея Удальцова разрешилась на удивление вовремя: за два дня до окончания регистрации кандидатов в мэры Москвы. Теперь Удальцов хоть и выдвинут в мэры, но зарегистрироваться уже не успеет: собрать подписи и пройти все бюрократические процедуры за это время невозможно. Но и в Конституционный суд теперь не пожаловаться – документы ведь приняты.

Сюжет «Выборы мэра Москвы 8 сентября 2013 года»>>

Находясь под следствием по «Болотному делу», Удальцов неоднократно пытался подать документы в Мосизбирком для регистрации кандидатом в мэры Москвы. Поскольку следствие не завершено, закон не запрещает ему участвовать в выборах и быть избранным. Но выйти из дома оппозиционер не мог, потому что постановлением о домашнем аресте это не предусмотрено. Передать документы через представителей не получилось: городская избирательная комиссия потребовала личного присутствия кандидата.

Статья по теме

Васька слушает и ест. Дело «Оборонсервиса» растёт, Васильева ходит по бутикам

Это обстоятельство вызывало недоумение правозащитников: находящейся под домашним арестом фигурантке по делу «Оборонсервиса» Евгении Васильевой можно совершать прогулки и даже посещать магазин Chanel в центре Москвы, а известному оппозиционеру нельзя съездить в Мосизбирком и обратно.

Домашний арест как мера пресечения для подследственных стал применяться с 2010 г., хотя в Уголовно-процессуальном кодексе эта норма существует уже десять лет. Начало ее применения на практике связано с либерализацией уголовного законодательства, предпринятой экс-президентом Дмитрием Медведевым после ряда случаев гибели подследственных в СИЗО и связанного с ними общественного резонанса.

Что такое домашний арест и чем он отличается от других мер пресечения?>>

По закону, условия содержания под домашним арестом устанавливает суд. С учетом личности подозреваемого и предъявленного ему обвинения суд может запретить или разрешить арестованному выходить из дома, общаться с определенными людьми, пользоваться интернетом, получать или отправлять письма. Это делается в интересах следствия или для защиты свидетелей. В постановлении о домашнем аресте суд устанавливает максимум ограничений для подследственного.

Режим содержания может смягчить следователь, но прибавить что-либо к имеющимся ограничениям он не вправе, пояснил АиФ.ru правозащитник, председатель ассоциации «Агора» Павел Чиков.

Статья по теме

Политологи о московских выборах: У Удальцова нет шансов, победит Собянин

Постановлением суда Удальцову запрещено выходить из дома, поэтому с просьбой посетить Мосизбирком оппозиционеру пришлось обращаться к следователю, который ведет его дело, Рустаму Габдулину. По словам адвоката Удальцова Николая Полозова, следователь ответил на ходатайство отказом, сославшись на то, что разрешение посетить Мосизбирком «не входит в его компетенцию». Хотя, по закону, прогулки или посещение какого-либо учреждения следователь может разрешить вне зависимости от постановления суда. В суд представитель Удальцова тоже обращался, ответ был тот же: это не входит в компетенцию суда.

«Если бы Удальцов сидел в СИЗО, проблем с подачей документов не возникло бы», — говорит Полозов. Для СИЗО этот порядок давно установлен: документы заверяются у начальника изолятора и поступают в избирком, личного присутствия при этом не требуется.

Но в случае с домашним арестом, Мосгоризбирком потребовал личного присутствия подследственного: заочное выдвижение при таких обстоятельствах еще, мол, не практиковалось. В результате оппозиционер оказался между двух огней: требованием избирательной комиссии и запретом следователя. На выяснение того, кто из них нарушает конституционное право подследственного на участие в выборах, ушло все время, необходимое для регистрации.

Таким образом, инициированная Медведевым либерализация сыграла с Удальцовым злую шутку, поставив его в зависимость от «доброго следователя». В распоряжении следственного комитета действительно были все средства, для того чтобы соблюсти конституционное право подследственного, не нарушая режима домашнего ареста. Документы можно было передать через официальных представителей или организовать перевозку под конвоем от дома до избиркома, говорит Чиков. Во всем этом адвокатам Удальцова было отказано.